— Я неожиданно проснулась, — начала я и поспешно сглотнула, расслышав, как дрожит мой голос. — Не пойму, что меня разбудило, но я увидела нечто до ужаса уродливое — то ли живое существо, то ли призрак, неподвижно, как статуя, стоявший у изножья кровати. Вскоре я разглядела, что это была страшная старуха со спутанными седыми патлами, а когда я спросила, что ей нужно, она назвала меня мерзостью и злом, обвинила меня в чем-то и пообещала, что я за это заплачу. Потом подняла кинжал и ринулась на меня. Я швырнула в нее подушкой, схватила Джорджа и еле вырвалась из спальни.
Воцарилось молчание.
— Можете в точности вспомнить, что наговорила вам старуха? — спросил наконец Джон. Я покачала головой:
— Возможно, завтра, когда немного успокоюсь. Все словно затянуто дымкой, мысли путаются. Кроме ее проклятий. Нелегко забыть, что тебя считают злом.
Все четверо продолжали безмолвно глазеть на меня.
— Послушайте, я понимаю, что вы не склонны мне верить, особенно после того, что я почувствовала в Черной комнате и всего, что, по моим словам, произошло с Амелией. Но все это чистая правда. Я не стала бы лгать, да и кто бы мог сочинить подобное? Большего ужаса мне не приходилось испытывать. И все было таким реальным!
Снова тишина. Потом муж очень тихо и мягко заметил:
— Несомненно, что-то тут не так. Хотите чашку чая, дорогая?
— Простите, — вмешался Джон, — я немедленно иду в Синюю комнату и посмотрю, не осталось ли каких следов.
— Я с тобой, — вызвался Томас.
Но я, разумеется, сознавала, что комната окажется абсолютно пустой. Старухи там уже не будет. Да и зачем ей оставаться?
— Вы, должно быть, ужасно перепугались, — посочувствовала Амелия. — Что бы там ни произошло, вы вся дрожите. Вам лучше сесть, Энди.
— Нет, — запротестовала я, — мне нужно вернуться в Синюю комнату.
И, проигнорировав протянутую руку мужа, вместе с Джорджем поковыляла по коридору. С каждым шагом притаившийся было страх все выше поднимал голову. Когда я добрела до открытой двери, ужас почти оледенил меня. Противное чувство беспомощности сковало мозг, который напрочь отказывался работать. Мне хотелось одного — запереться и закрыть глаза. Но Джордж залаял.
— Никого, — откликнулся Джон. — Можете входить.
— Никого и ничего, — подтвердил Томас, и я заметила, что он с трудом шевелит левой рукой. Черт побери, каким образом он умудрился ее повредить?!
— Я и не ожидала, что старуха останется здесь, после того как пыталась прикончить меня. А может, просто хотела напугать, наказывая за все воображаемые злодеяния. Не знаю… хотя изогнутый клинок казался очень острым. Так и сверкал, когда она подняла его над головой.
— Изогнутый клинок? — вдруг насторожился Джон.
— Да, только не серебряный, а почему-то желтый. Похоже, золотой. Интересно, почему? Джон тихо выругался.
— Минутку, — пробормотал он и исчез.
Я сидела на краешке изящного мягкого креслица. Джордж, к счастью, согласился улечься у меня на коленях. Я рассеянно теребила его ушки, уставясь в остывший камин. В комнату вошли Лоренс и Амелия.
— Энди, — прошептал Лоренс, приближаясь ко мне, встал на колени и сжал мои пальцы. — Вы в новом доме. Столько всего случилось сегодня — пугающего, неожиданного, такого, от чего даже у самых флегматичных субъектов могут начаться кошмары. Я уж не говорю о том, что вы упали и ударились головой. Кто знает, какие последствия могло иметь это падение?
Я улыбнулась ему. Все, что он говорил, — истинная правда.
— Но я ничего не придумала. И это был не сон. Все происходило так, как я рассказала.
— Но, Энди, до этого дня в Девбридж-Мэноре не бывало ничего необычного, — возразила Амелия. — Не так ли, дядя Лоренс?
Лоренс покачал головой:
— Нет, ходили, конечно, истории о духах в этой спальне, о странных стуках и непонятных тенях, которых вроде бы не должно быть здесь, но никто и никогда не видел ничего сверхъестественного. Одни сказки — и только.
— Это не так, — вмешался Томас. — Помню, как однажды я зашел сюда, вскоре после смерти Кэролайн, просто сидел у огня и читал, но, должно быть, заснул. Что-то коснулось моей щеки, одновременно теплое и ледяное. Открыв глаза, я на мгновение увидел ее, а потом она просто растворилась в воздухе.
Я вгляделась в него, не желая верить. Скорее всего это фантазии впечатлительного человека. А я? Я всегда отличалась весьма живым воображением.
Но на этот раз я не грезила. Не грезила!
В комнату ворвался Джон, и я подняла глаза. Джордж приветственно тявкнул. Я снова принялась гладить его, на этот раз медленнее.
— Мой ятаган на месте, шкаф заперт.
Я ошарашенно пялилась на него.
— Я собираю ножи, — пояснил он. — Один из самых ценных экспонатов — мавританский королевский церемониальный нож, которому больше трехсот лет, с очень острым лезвием и красной тесьмой ручного плетения, прикрепленной к рукояти. В рукоять вставлены два огромных рубина. Но главное в том, что лезвие — золотое. Я обнаружил, что кинжал лежит под стеклом.
— Хочу его видеть, — объявила я и, поднявшись, направилась к двери, прежде чем муж начнет рвать и метать и примется допытываться, так ли я безумна, как его вторая жена. Джону поневоле пришлось идти со мной, поскольку я понятия не имела, где находится его коллекция. Оказалось, ножи хранятся в его спальне.
Джон зажег еще несколько свечей. Все последовали за нами, даже Амелия, непрерывно зевавшая и твердившая, что это уже слишком и подобный сон может увидеть каждый, особенно после такого суматошного дня.
Но я молча шла за Джоном. И едва не проглотила язык при виде кинжала, лежавшего на красном бархате. Даже поспешно отступила.
— Именно его держала старуха. Я припоминаю тесьму. Она свесилась с рукояти, когда старуха подняла кинжал. И два больших рубина. Они сверкали алыми огнями. Но как кинжал оказался на месте?
— Он его и не покидал, — уверенно заявил Лоренс. — Вы, должно быть, видели его раньше, когда зашли сюда, и он и стал кинжалом из вашего кошмара.
— Нет, — настаивала я, — такого быть не могло.
— Энди, — шепнула Амелия, погладив меня по плечу, — забудьте. Все кончено. С вами ничего не случилось. Джордж не пострадал. День был трудным. Утром все предстанет в другом свете.
И тут впервые я задалась вопросом: уж не привиделась ли мне старуха? Возможно, это действительно всего лишь кошмарный сон, вызванный падением или ощущением того неумолимого зла, которое царило в Черной комнате? Но как же тогда объяснить тот случай с Амелией?
Я почувствовала, как невероятная усталость охватывает меня. Больше мне нечего было сказать. Отвернувшись от всех, я побрела в Синюю комнату. Джордж побежал за мной.