– Моей жене надо отдохнуть, – объявил Роланд. – Сир, если вы не возражаете, я отнесу ее в ту маленькую спальню, где граф так долго держал ее в плену.
Роланд понес Дарию по узкой винтовой лестнице. На верхней ступеньке сидела, сгорбившись, какая-то старуха. Это была Ина. Увидев Роланда, несущего ее хозяйку, она всплеснула костлявыми руками и запричитала:
– Вы убили маленькую госпожу!
– Нет, старая ведьма, это ваш драгоценный граф ударил ее. Ступай, она будет отдыхать. Дария крепче обхватила шею Роланда.
– Он столь неожиданно меня ударил, что я не успела отстраниться.
– Знаю. Меня так поразила его глупость, что я тоже целую минуту стоял в растерянности, прежде чем броситься на него. – Он положил девушку на узкую кровать и, выпрямившись, произнес, запинаясь:
– Извини, Дария. Я плохой защитник.
Она лишь безмолвно кивнула. У нее болела голова и ныла челюсть.
– Скажи, ты действительно увела графа от меня? Она расслышала в голосе Роланда недоверие и отвернулась.
– Да. Я солгала ему и притворилась, что убежала от тебя. Он поверил.
– А потом привез тебя сюда и изнасиловал. И наградил тебя ребенком, верно?
– Нет. Граф не дотрагивался до меня. Я убедила его в том, что мы оба попадем в ад, если он овладеет мной до свадьбы; молилась о том, чтобы он не смог найти священника, и в тот день, когда святой отец появился в замке, ты снова приехал за мной. Мне также повезло, что Эдмонд Клэр надолго оставил меня и уехал искать уэльсских разбойников.
– Понятно, – равнодушно сказал Роланд. Он пересек маленькую комнатку и остановился у окна, глядя вниз на внутренний двор. Здесь так много дней провела Дария беспомощной пленницей. Роланд повернулся к ней и спросил:
– Почему тебя не тошнит, если ты беременна? Я слышал, что так всегда бывает. Рвота, слабость. А твои груди не болят?
– Нет, просто я чувствую себя очень усталой. Вот и все.
– Значит, твои груди не болят? Разве я не намял их вчера ночью?
Она сдалась под его настойчивым натиском.
– Оставь меня, Роланд. Ты не причинил мне боли прошлой ночью, по крайней мере физической. А заставил почувствовать себя оскверненной и беспомощной, полным ничтожеством.
Он побледнел, но только на мгновение и, прищурив глаза, произнес преувеличенно спокойным тоном:
– Ты уверена, что носишь ребенка?
Значит, он сомневался даже в этом. Считал, что это только ловушка, чтобы женить его на себе. Она промолвила как можно беспечнее:
– Я ведь не была беременна раньше, а королева была. Когда я усомнилась, она рассмеялась и сказала мне, что имеет большой опыт распознавания младенцев в чреве. Хочешь расспросить ее, Роланд?
– Сарказм не идет тебе, Дария.
– Меня оскорбляет твое бесконечное недоверие. Его брови сошлись на переносице, а темные глаза, так недавно сиявшие радостью, теперь были холодны, как безлунная ночь.
– Я должен вернуться к королю. – Он направился к двери, бросив через плечо:
– Не правда, что ты ничего не стоишь. Неужто забыла о том богатстве, которое принесешь мне? – И ушел, даже не взглянув на нее.
Дария потеряла всякое представление о времени. Поскольку стояла середина лета, было светло до позднего вечера. Она скучала, но не хотела идти в большой зал. Девушка стояла у открытого окна, где провела столько часов в одиночестве, глядя на двор. Людей было немного. В животе у нее все скрутило, и она обхватила его руками. И в этот момент почувствовала подступившую к горлу тошноту. Она бросилась к горшку и опростала содержимое своего желудка.
Молодая женщина стояла на коленях, склонившись над горшком, когда дверь в комнату отворилась. У нее не было сил обернуться, но она не сомневалась, что это Роланд. Он судорожно сглотнул, быстрым шагом подошел к ней и положил руку ей на плечо.
Но Дария все еще не поднимала головы. Новая волна тошноты захлестнула ее, и тело сотряслось от спазмов, хотя желудок был уже пуст. Она была так слаба и безразлична ко всему, что ее нисколько не интересовало, вызовет ли у Роланда отвращение ее рвота. Дария тяжело дышала, и пот градом катился у нее по спине и между грудями.
– Встань, – сказал он, просовывая руки ей под мышки и поднимая ее. Ноги у нее подкосились, и она зашаталась. Роланд тотчас уложил ее в постель. Дария закрыла глаза. Ей не хотелось, чтобы он видел ее в таком состоянии – бледную, слабую и дрожащую, как древняя старуха.
Она почувствовала, как на лоб ей легла мокрая тряпица. Затем он сказал:
– Вот, выпей воды.
Дарии не хотелось пить, но она позволила ему приподнять ее голову и поднести чашку к губам. После нескольких глотков в желудке все снова скрутило, и она вскочила и бросилась назад к горшку.
Роланд не сводил с нее глаз. Никогда в жизни он не чувствовал себя таким бессильным. Чем он мог ей помочь? Мужчина повернулся и вышел.
Дарии не было ни до чего дела; мучительные спазмы продолжали сотрясать ее тело. Наконец молодая женщина легла на бок, прижавшись щекой к холодному каменному полу. Благословенная прохлада! Больше ей ничего не надо. Через несколько минут она медленно поднесла руку к животу.
– Мой младенец, – сказала Дария, испытывая удивление и странную радость, – вот ты и заявил о себе. Прошу, делай это не столь энергично.
В комнату вошла королева, сопровождаемая Роландом.
– Ах, мое бедное дитя. – В голосе Элеоноры слышалось искреннее сочувствие. – Положи ее в постель, Роланд. Скоро ей будет легче.
Дария даже не замечала присутствия королевы. Она не взглянула на мужа, когда он поднял ее и тихо выругал.
– Вот, дай ей выпить это.
– Пожалуйста, не надо, – прошептала Дария, отстраняя флакон, протянутый ей королевой. Но Элеонора решительно поднесла его к губам страдалицы.
– Это поможет, дорогая. Доверься мне. Разве не я говорила, что имею большой опыт в подобных делах? Выпей. Медленно, маленькими глотками. Достаточно. Теперь ляг и закрой глаза.
Королева улыбнулась Роланду. Ей понравилось, что он пришел в такое сильное волнение, узнав о недомогании жены. Он вбежал в большой зал и перебил короля, даже не извинившись, снедаемый тревогой за Дарию.
– Не бойся, Роланд. Это пройдет. Пусть ест легкую пищу и почаще. – Элеонора подозревала, что Дария уже давно голодала. – Я научу тебя, как приготовить лекарство для твоей жены. Когда ей опять станет плохо, пусть она выпьет его.
– Неужели ей опять будет так же плохо? – с ужасом спросил Роланд.
– Дария ждет ребенка, Роланд. Недомогание, к сожалению, обычное явление, но еще месяц-другой, и она будет чувствовать себя гораздо лучше.
Дария чуть было не застонала. Целый месяц! Ей хотелось закрыть глаза и проспать все это время.