Прошло немало времени, прежде чем Мортон отправился на тот свет, н Аврора смогла наконец почувствовать себя хозяйкой в мрачной комнате, где три стены были заставлены шкафами, забитыми книгами, а дорогая мебель, казалось, навсегда впитала в себя запах табака…
Аврора тряхнула головой, отбрасывая грустные воспоминания. Вот уже двенадцать лет библиотека принадлежала ей одной. Она взглянула на картину, висевшую над камином. На ней Аврора была изображена с шестилетней Джианой. Эта картина уже давно заменила портрет Мортона, который теперь пылился на чердаке среди прочего хлама. И теперь, глядя на картину, Аврора в который раз подивилась, что Джиана еще в раннем возрасте была точной ее копией. Теперь же ее очаровательное дитя превратилось в привлекательную молодую девушку, которая только что вернулась из дорогого пансиона в Швейцарии. Мать не узнавала ее: до того чужой и незнакомой стала Джиана.
Аврора медленно подошла к своему изящному письменному столу и уселась в удобное кресло с изогнутыми золочеными подлокотниками. Ах, как презрительно отнесся бы Мортон к такой мебели! Хозяйка посмотрела на кипу бумаг, которыми следовало заняться немедленно, но, подумав, отодвинула их в сторону. Ее мучила мысль о том, что она упустила свою дочь. Аврора признавалась себе самой, что она в ответе за недопустимое поведение девушки и за ее романтические девичьи глупости. Опустив голову на руки, она вспоминала их недавний разговор.
… Джиана угрюмо смотрела на мать, прищурив красивые глаза.
– Послушай, мама, – заявила она, – меня все эти документы ничуть не интересуют. Понимаю, ты хочешь, чтобы я стала такой же, как ты, – занималась бизнесом и целыми днями думала бы о доходах.
Аврора пропустила это заявление мимо ушей.
– Конечно, все это ново для тебя, дорогая. Точно так же я чувствовала себя двенадцать лет назад, когда умер твой отец. Но ты – моя наследница, мой единственный ребенок.
– Жаль, что Джон умер. Будь он жив, ты не стала бы приставать ко мне со всеми этими делами, ведь правда?
– Возможно, Джиана, но ничего не поделаешь – твоего брата больше нет. Теперь я управляю делами, и если только ты захочешь всему выучиться, то в один прекрасный день сможешь заменить меня. Ты умна, Джиана, и очень на меня похожа.
Девушка перебила мать:
– Но, мама, если уж ты считаешь меня такой умной и похожей на себя, то зачем отослала меня из дома? – В голосе Джианы звучала обида.
Вздрогнув от неожиданно брошенного ей обвинения, Аврора медленно поднялась со стула. Она не решалась взглянуть в глаза дочери.
– Дорогая, – медленно заговорила она, – на то было много причин. Мне хотелось, чтобы ты чувствовала себя уверенной, как все богатые и преуспевающие люди. Тебе необходимо было получить образование, которое бы подготовило тебя к… – Аврора осеклась, понимая, что не говорит дочери всей правды.
– К чему, мама? Чтобы стать старой девой, которая обожает командовать мужчинами? Я же помню твои письма! Да, ты настаивала, чтобы я хорошо изучила математику. Полагаю, я действительно умна, хотя не думаю, что это главное в женщине. Я не буду такой, как ты, мама, я не хочу остаться одинокой! Я не хочу быть чудачкой!
– Чудачкой? Но неужели ты хочешь стать чьей-то собственностью, как все женщины в Англии? Не будешь же ты отрицать, что с твоей головой заслуживаешь большего? Или тебе хочется всегда быть глуповатой простушкой.
– А разве только глупые женщины хотят выйти замуж, иметь семью, любить и быть любимыми? Неужели из-за того, что ты была лишена всего этого, ты желаешь мне одиночества?
– Джиана, пожалуй, я ошиблась, отправив тебя в Швейцарию. Наверное, мне следовало оставить тебя здесь. – Аврора беспомощно пожала плечами. – Попробуй меня понять. Мне пришлось многому учиться, принимать много решений! Десятки людей зависят от меня! – Аврора отметила, что дочь холодно смотрит на нее. – Послушай меня, Джиана! Ты можешь простить меня? Я так мало уделяла тебе внимания!
– Ага, значит, ты решила теперь исправить свою ошибку! Дело не в том, чтобы простить тебя, мама. Я уже взрослая и меня не очень-то интересуют твои планы на мое будущее. Я сама все решу. – Джиана чувствовала, что зашла слишком далеко, но уже не могла остановиться. – Мама, не будем говорить о прошлом: его не изменишь. Я постараюсь понять тебя, если ты захочешь понять меня. – Внезапно она улыбнулась. – Мама, я влюблена!
Аврора изумленно поглядела на дочь.
– Но тебе же всего семнадцать лет!
– Ты в этом возрасте вышла замуж, – возразила девушка.
«Нет, когда мне было семнадцать, меня продали Мортону», – мелькнуло в голове у матери.
– Но ты только что вернулась из Швейцарии и провела дома всего две недели, – воскликнула Аврора.
– Я и встретила его в Швейцарии. Он там путешествовал с другом. А я жила в одной комнате с его младшей сестрой – после того, как Дерри уехала год назад. Поэтому я довольно хорошо его знаю. Я люблю его, мама, и он тоже любит меня.
– Любишь?! Господи, Джиана, что ты знаешь о любви? – Аврора заметила, что лицо ее дочери потемнело от гнева. – Кто он, дорогая?
– Его зовут Рендал Беннет, и он мужчина, о котором можно только мечтать. Его отец – младший сын виконта Гилроя. Он должен тебе понравиться, потому что интересуется бизнесом, так же как и ты.
– Он в Лондоне?
– Да. По сути дела… – Джиана поняла, что сболтнула лишнее, и торопливо добавила:
– Рендал хочет с тобой познакомиться, мама. Он много о тебе слышал и очень высоко отзывается о твоих способностях. Я хочу выйти за него замуж, как только наступит лето. Мы собираемся обвенчаться в июне
Аврора постаралась взять себя в руки. Поначалу она даже умилилась наивной гордости, звучавшей в голосе Джианы, но затем почувствовала, как ярость захлестывает ее. Неужели ей суждено расстаться с единственной дочерью, так и не узнав ее как следует?
– Тебя послушать, так он образец совершенства. И если он хочет познакомиться со мной, почему бы тебе не пригласить его завтра к обеду?
Джиана взглянула на мать. Что стоит за этим приглашением?
– М-м-м… посмотрю, что из этого выйдет. А теперь я могу уйти?
– Конечно, дитя мое.
Джиана быстро вышла из комнаты, и почти сразу же раздался стук в дверь.
– Войдите! – сказала Аврора.
– Мистер Хардести, мадам! – возвестил лакей.
Аврора с улыбкой кивнула Лансону. У бедняги была ужасная физиономия – шесть лет назад противник в боксерском поединке сломал ему нос. Конечно, лакей не должен иметь такую отталкивающую внешность, но Аврору вполне устраивало его умение владеть кулаками.
– Пусть войдет, Лансон.
Томас Хардестн задержался в дверях, ожидая, пока Аврора поднимется из-за стола. Даже при ярком дневном освещении она прекрасно выглядела, лицо было свежим, черные волосы еще не тронуты сединой.