— Пожалуйста, отпустите меня!
Она вырвалась из рук одного, но ее тут же схватил другой и притянул к себе. Она почувствовала на губах горячее, пропитанное виски дыхание.
Она пронзительно закричала, но ее вопль тут же растаял в шуме дождя.
— Какого дьявола, что здесь происходит?
— Помогите! Пожалуйста, помогите!
Брент смотрел на промокшую, забрызганную грязью женщину в объятиях двух пьяниц, которых Неро только что вытолкал из салуна.
— Нам тут попалась на дороге маленькая потаскушка, — объяснил Кэд, прижимая к себе Байрони.
— Не видно, чтобы она вам очень радовалась, — заметил Брент, с нараставшим гневом глядя на Отбивавшуюся женщину. — Отпустите ее. Ну!
Проклятие! Сейчас ему ничего так не хотелось, как добраться до Селест — и вот пожалуйста! Почувствовав, как за воротник потекли струйки дождя, он двинулся к ним.
— Послушай, Хаммонд, это не твое дело!
Она нашла в себе силы крепко ударить локтем в живот Кэду. Тот взвыл и занес мясистый кулак, чтобы ударить Байрони.
— Ты, подонок! — навис над ним Брент, и его кулак опустился на мокрую скулу Кэда. «Господи, — подумал Брент, — уж не девушка ли это Мэгги?»
Кэд отпрянул от Байрони, и она бросилась к Бренту. Он прижал ее к себе. Бедняжку сотрясала неуемная дрожь.
— Хватит, джентльмены, — проговорил он.
— Нас двое, Недди. Этот всесильный Хаммонд не имеет права гнать нас отсюда!
Словно по волшебству сверкнула полированная сталь крупнокалиберного пистолета.
— Убирайтесь отсюда, подонки, и немедленно.
Или я вышибу из вас мозги.
Байрони смутно слышала перебранку и злобную ругань молодчиков. Наконец они ушли.
— Какого дьявола вы сюда явились? — спросил Брент, убирая пистолет в кобуру. — Неужели Мэгги вас ничему не научила?
Она тряслась всем телом. Капюшон плаща откинулся назад.
Брент увидел массу спутанных мокрых волос и нетерпеливо надвинул на них капюшон.
— Вы! Господи, Байрони, какого черта… — Он втянул в себя воздух и выругался.
Она смотрела на него совершенно пустыми глазами.
— Что с вами? Где Айра?
В постели со своей сестрой!
Ей хотелось рассмеяться, но вместо этого она лишь хрипло закашлялась.
— Черт возьми, что вы делаете в такую отвратительную погоду? — Он потянул ее под деревянный навес и положил руку на лоб. Она вся пылала от жара.
Им овладели паника и страх. Боже, нет, она не должна заболеть! — Где ваш драгоценный муж? Идемте, я отведу вас домой.
— Нет! — Она так быстро вырвалась от него, что он не успел ее удержать.
— Байрони! — Разъяренный, он кинулся за нею.
Брент увидел, как она оступилась на тротуаре, зашаталась, пытаясь сохранить равновесие, и повалилась на бок в грязь.
Брент громко выругался и от страха, и от ярости.
Он поспешил к ней, и резким движением поднял, едва не упав в грязь вместе с нею.
— Проклятая погода, — проворчал он и кое-как выбрался обратно на тротуар.
Что теперь делать? Выбора не было, и, крепче обхватив Байрони, он зашагал к задней стене «Дикой звезды».
— Только попробуй заболеть, дурочка, — ворчал Брент.
Он отпер дверь черного хода и поднялся по лестнице в свои апартаменты. Его увидела черноволосая, с темными миндалевидными глазами Фелиция.
— Пошли ко мне Мэгги, да поживее! — рявкнул он.
Почему она потеряла сознание? Не ударил ли ее тот мерзавец?
— Что происходит, Брент? — У Мэгги расширились глаза при виде какого-то мокрого, грязного свертка в его руках.
— Это Байрони, — проговорил Брент. — Я не имею никакого понятия о том, что случилось. У нее жар. Она в обмороке.
«Байрони… — подумала Мэгги. — Женщина, о которой он говорил». Она взялась за дело.
— Она вся в грязи, надо искупать ее. Я пошлю Сизара за Сентом. Поскольку Фелиция вас уже видела, а эта девушка умеет держать язык за зубами, я скажу ей, чтобы она нам помогла. Подожди, Брент.
Байрони шевельнулась у него на руках и пробормотала что-то о каком-то ребенке. Он крепче обнял ее:
— Какой ребенок? Ваш ребенок, Байрони?
Ее голова упала на его плечо. Давно он ее не видел.
И вот теперь она больна. Он поймал себя на том, что шепчет молитву. Когда Мэгги снова вошла в комнату, он посмотрел на нее как на ангела милосердия.
— Все в порядке, Брент. Отнеси ее в свою спальню. Фелиция уже греет воду. Ничего, что у нее жар. Она простудится еще сильнее, если мы не снимем эту промокшую насквозь одежду. Сизар уже поехал за Сентом. Моли Бога, чтобы он оказался дома. Да, только полный идиот высунет нос из дому в такую погоду!
Брент перенес Байрони в спальню, где он предавался мечтам о ней. В мечтах она желала и принимала его.
— Положи ее сюда, поближе к камину. Да, достань свою ванну, Брент.
Мэгги посмотрела на него, почувствовав, что он не пошевелился. Он смотрел на молодую женщину, на ее бледное лицо.
— Брент!
Он осторожно положил ее на холодный пол перед камином.
— Ей плохо, — проговорил он.
— Я знаю. Я ее раздену, да и ты переоденься. Ты весь мокрый.
Он кивнул, благодарный, что есть кто-то знающий, что нужно делать. Не выходя из спальни, он отошел вглубь комнаты и стал машинально стягивать с себя мокрую одежду, сбрасывая ее на пол, к ногам.
Он услышал, как кто-то перевел дух в дверях, и, повернувшись, увидел Фелицию, в руках у которой было по ведру горячей воды. Он не отдавал себе отчета в том, что стоял совершенно голый.
— Лей в ванну, — резким голосом распорядилась Мэгги. — И помоги мне. Да не пялься ты на мистера Хаммонда. Видит Бог, он всего лишь мужчина, а уж их-то ты перевидала достаточно!
Брент надел халат. Он беспомощно стоял на месте, когда Мэгги с Фелицией усаживали Байрони в ванну.
— Надо бы помыть ей голову, — сказала Мэгги.
Фелиции. — Быстро дай мне мыло.
— Почему она в обмороке? — спросил наконец Брент.
— Не знаю. Не беспокойся. Скоро приедет Сент.
Он хотел увидеть ее тело с самой первой встречи, и ему казалось, что это было очень давно. Но он не увидел его и теперь. Его взгляд задержался на ее затененном от света лице — ужасно бледном.
— Убью мерзавца! — проговорил он тихим, срывающимся голосом.
— Не выдумывай, Брент! Дай мне бархатный халат, тот, вишневый.