– Спасибо за то, что позволили мне прийти сюда, – с очаровательной улыбкой выдавила из себя Эванжелина. Кивнув, Дрю обратился к Ричарду:

– У нас новости из Парижа. Если ты свободен этим вечером, то кое-кто хотел бы потолковать с тобой.

– Разумеется, – кивнул герцог. – А теперь давай покажем тут все мадам. Ты сам проводишь нас или поручишь это одному из своих подчиненных?

– Чтобы великого герцога Портсмута провожал какой-то клерк? Никогда.

Лорд Петтигрю провел их по мрачным, пропахшим табаком залам заседаний.

– Мне так давно хотелось увидеть комнату председателя палаты лордов, – проговорила Эванжелина, когда Дрю привел их в эту древнюю, обитую дубовыми панелями комнату, в которой велись бесконечные дискуссии о будущем Англии.

Девушка нервничала: ей нужно было попасть в другую комнату. Она уже готова была закричать на лорда Петтигрю, когда тот наконец заявил:

– Ну вот, остался только мой кабинет, но там совсем неинтересно.

Эванжелина наградила его обворожительной улыбкой.

– Ох, как мне хочется поскорее увидеть место, где вы работаете, Дрю, – проворковала она. Похоже, он впервые задумался.

– Обещаю, что на этом я успокоюсь и отстану от вас. Петтигрю все еще сомневался.

– Нельзя же обвинять женщин в том, что им хочется увидеть, где такие важные господа, как вы, проводят время, – добавила она.

– Ну хорошо, Эванжелина, – наконец добродушно кивнул лорд. – Одному Господу известно, сколько времени мы провели там с герцогом. Кстати, по-моему, Фелисии ни разу в голову не приходило ступить ножкой в этот мавзолей.

Поднимаясь на второй этаж, лорд Петтигрю стал обсуждать с Ричардом триумфальное возвращение Наполеона.

– У меня есть достоверные сообщения, что он будет в Париже завтра, – сообщил Дрю. – Трудно представить, что французы готовы встретить тирана с распростертыми объятиями. Возможно, такое настроение вскоре распространится и в Англии. Однако англичане должны знать, какую опасность представляет этот человек для всех свободных стран.

Эванжелина вздрогнула.

Значит, Наполеон и впрямь вот-вот будет в Тюильри? Выходит, все будет именно так, как предсказывали Эджертон и Хоучард? Правда, в сердце девушки еще тлела надежда на то, что французы не захотят больше иметь дела с бывшим императором и французская армия быстро вернет его назад на Эльбу. И тогда они с отцом будут свободны.

– Эванжелина!

– Здесь очень жарко, ваша светлость, – слабым голосом промолвила девушка, кивнув на грязное окно, едва пропускающее лучи солнца.

– Прошу прощения, я что-то не понял, – удивился Петтигрю. – Вы говорите, здесь жарко? – Его глаза сощурились.

– Вам не за что извиняться, – отозвалась девушка. Только сейчас Эванжелина поняла, что лорд извиняется за беспорядок, царивший в его кабинете. Повсюду были разложены географические карты, а кипы бумаг занимали все свободное место. В дальнем конце кабинета стоял массивный стол красного дерева. Двое мужчин, облокотившись на него, изучали какие-то карты.

– Джентльмены, – обратился к ним лорд Петтигрю, – будьте добры подождать меня в приемной. Я освобожусь через пару минут.

Мужчины, оглядев Эванжелину взглядом, в котором сквозили восхищение и нетерпение, смешанные со снисходительностью, собрали какие-то бумаги и вышли из комнаты.

Не обратив на них внимания, девушка небрежной походкой подошла к окну в дальнем конце кабинета и сделала вид, что любуется видом на Темзу. Эванжелина поняла, что лорд Петтигрю нарочно сказал своим служащим о том, что скоро вернется к делам, но ни он, ни герцог не интересовали ее в данную минуту. Из-под полуприкрытых ресниц она смотрела на вторую полку шкафа, стоявшего у стены. Похоже, книги с этой полки снимали нечасто. Именно туда, между третьим и четвертым томами, Джон Эджертон и велел ей засунуть конверт. Стоя у окна и рассеянно отвечая на вопросы Петтигрю, Эванжелина раздумывала о том, как же ей выполнить порученное задание.

– Вы удовлетворили свое любопытство? – наконец спросил герцог.

Повернувшись к своим спутникам, девушка наградила их сверкающей улыбкой и протянула лорду Петтигрю руку.

– Да, разумеется, – ответила она. – Ох, Дрю, спасибо вам большое за доброту. Я знаю, что вы так заняты на службе. Не хочу больше отнимать ваше драгоценное время.

Медленно направившись к дверям, Эванжелина незаметно уронила перчатку на пол.

– Боже мой! – вскрикнула она, когда они вышли в коридор. – Кажется, я уронила перчатку. Я сбегаю за ней.

И не успел лорд Петтигрю отправить за перчаткой кого-то из своих клерков, как Эванжелина быстро прошмыгнула назад в его кабинет. Оглядевшись по сторонам, она умудрилась дрожащими пальцами вставить конверт между нужными книгами, а потом подобрала с пола перчатку. На все ушло не более трех секунд.

– Прошу прощения, – выходя из кабинета и помахивая перчаткой, крикнула она мужчинам. – Так глупо получилось. Зато, к моей величайшей радости, я наконец-то увидела, где на благо Британии трудитесь вы, лучшие умы страны. – Она бы продолжала нести эту чушь, если бы, взглянув на герцога, не поняла, что еще немного – и тот попросту заткнет ей рот рукой.

Оказавшись в экипаже, Эванжелина долго суетилась, расправляя платье и заворачивая пледом ноги. Потом она чинно сложила руки на коленях и выглянула в окно.

– Это была поистине познавательная поездка, – ехидно произнес Ричард, не сводя с нее глаз.

Эванжелина даже не повернулась в его сторону.

– Да, – рассеянно промолвила она. – Мне было так интересно… Признаться, я с детства мечтала о том, чтобы…

– Успокойся Эванжелина. – Он продолжал внимательно изучать ее профиль, спрашивая себя, что же было у нее на уме. – Знаешь, я жду не дождусь дня, когда все-таки начну понимать тебя.

Девушка промолчала.

– Полагаю, теперь тебе захочется посетить палату общин? Сумев наконец взять себя в руки, Эванжелина посмотрела на герцога.

– Нет, – нежным голоском отозвалась она, – честно говоря, теперь мне захотелось поехать в Ричмонд. Хочу увидеть этот твой знаменитый лабиринт.

Глава 28

Сидя в уютном кресле, Эванжелина смотрела в окно на окутанный серым туманом парк, что раскинулся через площадь от особняка. Она жила в Лондоне уже неделю, и, пожалуй, это была самая длинная неделя в ее жизни. Как только лакей входил в гостиную, чтобы объявить о прибытии какого-нибудь гостя, она вздрагивала, опасаясь, что это приехал сэр Джон. После приема негодяй еще не заходил к герцогу Портсмуту, но она знала, что он не отстанет от нее и непременно явится с очередным поручением. Что же все-таки было в том конверте, который она оставила на книжной полке в кабинете Дрю?

Эджертон и Хоучард оказались правы. Газеты пестрели сообщениями о триумфальном возвращении Наполеона в Париж; французская армия встала на его сторону. Все только и говорили, что о Наполеоне и Веллингтоне, да о войне – еще об одной кровавой войне. Каждое утро в спальне девушка внимательно изучала газету, уже прочитанную герцогом. Грейсон сам приносил ей ее. Девушка жадно вчитывалась во все сообщения, касающиеся жизни в Париже. Она ждала новостей, но в то же время боялась, что они будут неутешительными.