Мегги торопливо встала перед девушкой на колени и взяла ее за руку.
— О, пожалуйста, не плачьте, Мэри Роуз. Папа все уладит. А тетя Синджен и вправду любит во все вмешиваться, тут папа прав. Зато дядя Колин настолько обожает свою жену, что пообещал запереть ее в своей спальне и навещать когда вздумается. Это о чем-то говорит, верно?
Колин, уткнувшись в газету, громко фыркнул.
— Кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит? — грозно осведомилась Синджен.
— Он не обязан заботиться обо мне, — всхлипнула Мэри Роуз, презирая себя за слабость. Слезами ничего не добьешься. — Может, Жемчужная Джейн сказала правду, но теперь всему конец. Я ухожу. Не позволю Тайсону стать невинной жертвой. Миссис Гриффин недаром говорит, что мне здесь не место. Никому я не нужна. И не позволю Тайсону страдать из-за собственного благородства. Не будете ли вы так добры дать мне самое некрасивое из своих платьев?
А вот это уже интересно, подумала Синджен. Прелестная девушка лежит в постели Тайсона и печется о нем и его репутации, но почему не о своей? Неужели она такого низкого мнения о себе? Что ж, это вполне понятно, учитывая те ужасные слова, которые вылетали из гнусной пасти миссис Гриффин. Да, у Мэри Роуз чудесные волосы и миловидное личико, но вряд ли такие вещи могут сильно взволновать Тайсона. Синджен никогда не видела брата таким. Мелинда Беатрис умерла шесть лет назад. Слишком затянувшееся одиночество для мужчины. Разумеется, у него были Макс, Лео и Мегги. Но женщина — это совсем другое дело. Не с кем посмеяться, поговорить, поссориться. Некого обнять в постели. Печальные обстоятельства жизни Тайсона уже давно волновали Синджен. Еще раз оглядев исцарапанное лицо Мэри Роуз с внушительным синяком под глазом, она спокойно уточнила:
— Платье? Разумеется. Я сделаю для вас все, что смогу. И пожалуйста зовите меня Синджен.
— Лучше не спорьте, — посоветовала Мегги. — Тетя Синджен и Жемчужная Джейн не позволят, чтобы с вами случилось что-то плохое.
— Да, Мэри Роуз, вы можете положиться на мою жену, — подтвердил Колин, опуская газету. — Сам я готов доверить ей свою жизнь, и она не раз защищала меня. Кстати, меня зовут Колин.
Недавние события показали, что избавиться от Гриффинов можно, только вышвырнув их силой. Неплохая мысль! После двух чашек чая Тайсон все же решил осведомиться;
— Почему вы вернулись?
— Видите, как он старается подражать старому Тайронну? Такой же надменный вид! — обратилась миссис Гриффин к мужу и с прежним энтузиазмом набросилась на хозяина: — Ничего не выйдет, любезный! Как бы вы ни старались, я не допущу вашей женитьбы на Мэри Роуз. Она незаконнорожденная! Если ее и принимают где-то, то лишь благодаря ее уважаемым дяде и тете. Нет, особа такого сорта не может стать хозяйкой Килдрамми.
У Тайсона буквально язык отнялся. Жениться на Мэри Роуз? Такая мысль ему и в голову… Нет, он просто защищал ее, как подобает служителю Господа. Его долг — не допустить, чтобы Эриксон изнасиловал ее, склонил к браку против ее воли. Он закрыл глаза и обратился к Богу с простым вопросом: «Господи, если я удушу эту женщину, простишь ли ты меня в сердце своем?»
— Моя дражайшая жена заботится исключительно о вашей репутации, милорд, — вставил мистер Гриффин. — Боится, что вы можете запятнать фамильную честь.
Миссис Гриффин отсалютовала мужу чашкой. В отличие от Тайсона она пила уже четвертую, чем произвела на него огромное впечатление. Ну и прорва!
Она снова обратила взор на Тайсона. Усики зловеще дрогнули.
— Уверяю вас, милорд, что во всех домах к северу от Эдинбурга только и разговоров о том, как в постели нового лорда Бартуика нежится незамужняя девица весьма сомнительного происхождения. Если верить миссис Макфардл, вы провели с ней всю ночь и ухаживали самым интимным образом, позволив даже надеть свою ночную рубашку. Нужно заметить, что все считают происходящее высшей степенью разврата, даже для англичанина.
Тайсон, обычно достаточно красноречивый и прекрасно владеющий собой, обнаружил, что потерял не только дар речи, но и способность соображать. Он встал, ошеломленный, глядя не на миссис Гриффин, а в самые глубины собственной души, куда так редко удосуживаются посмотреть люди, потому что именно там таится так много теней, которые лучше оставить в покое. Но он все же осмелился заглянуть в себя. И увиденное потрясло его. Как ни прискорбно это сознавать, но старуха права. Права во всем. Истина отрезвила его.
О Господи, он и в самом деле ухаживал за ней, как сиделка. Не колеблясь раздевал ее, обтирал с головы до ног, переодевал в чистую рубашку. Во имя всего святого, что он сделал с Мэри Роуз? И все из лучших побуждений, для того чтобы защитить ее, спасти, стать барьером между ней и Макфайлом. Она в самом деле одета в его белье, он видел ее обнаженной, любовался каждым дюймом этого белого тела, что не дозволено постороннему мужчине!
— Итак, милорд, вам нечего сказать? Вы уже успели затащить девчонку в постель? Правда, многие сомневаются, что она до сих пор невинна, поскольку подобные ей редко остаются непорочными даже в юном возрасте. Что ж, ублюдок произведет на свет другого ублюдка, ничего удивительного. Подумать только, что ее дорогие тетя и дядя воспитывали негодницу вместе со своей милой Донателлой! Мэри Роуз не следовало оставлять в приличном доме. Вот что из этого вышло! Теперь она, потеряв всякий стыд, валяется в вашей спальне, в вашей постели! И вы, милорд, это допустили.
Тайсон медленно покачал головой. Он заглянул в себя и узрел истину, понял, что должен делать. Не тратя времени на дальнейшие споры, он вышел из гостиной. Каблуки звонко стучали по изразцам пола. Пусть сапоги и не начищены, но издают отчетливые, резкие звуки. И все же он ничего не слышал. Стыд, угрызения совести, так измучившие его, теперь, слава Богу, отошли на задний план. Тайсон преисполнился решимости поступить, как подобает честному человеку. До него смутно доносился голос миссис Гриффин, которая никак не могла успокоиться, но слов он нет понимал. Да они, собственно говоря, и не были для него словами — так, смутным шумом. Открыв дверь спальни, он первым делом увидел Колина, все еще сидевшего в кресле с газетой. Его зять, как человек умный и предусмотрительный, давным-давно усвоил, что Синджен лучше не мешать. Сестрица устроилась прямо на кровати, что-то объясняя Мэри Роуз. Его дорогая Мегги стояла на коленях, держа больную за руку и энергично кивая в знак согласия с теткой. Мэри Роуз случайно подняла голову и заметила его.
— О, Тайсон! — воскликнула она. Только слепой не увидел бы радости, загоревшейся в ее глазах при виде его, улыбки, которой всего мгновение назад не было на губах. И все для него. Ей не стоило так открыто выказывать свои чувства, подумал Тайсон.
Взгляд Мэри Роуз так же быстро померк, и она, потупясь, виновато пробормотала:
— Я еду с Синджен. Подумываю стать няней Флетчера и Джослин. Синджен не хочет, чтобы я этим занималась, но нельзя же сидеть у людей на шее!