– Так вы с ней встретились?
– Да.
– Где?
– Когда она возвращалась с острова в прозрачном вечернем платье, без каких бы то ни было прочих мелочей туалета, а ее преследовал свирепый пес.
– И что же вы сделали?
– Я действовал под влиянием минуты и пригласил ее в каноэ.
– Ну хорошо, – сказала Делла Стрит, – импульс я в состоянии оценить, но вам бы следовало, по крайней мере, заставить ее отдать вам половину драгоценностей.
– Она не крала никаких драгоценностей, – сказал Мейсон. – Она прихватила с собой некую улику, но замешанный в этом деле человек слишком хитер, чтобы попасться на подобную удочку, вот он и заявляет, что лишился пятидесяти тысяч долларов в драгоценностях. И ты понимаешь, Делла, в какое положение это ставит меня?
– А откуда вы знаете, шеф, что она не взяла драгоценности?
– Она… ну, в общем, она сняла свое платье и позволила его обыскать.
– В каноэ?!
– Нет, на борту яхты, которая, по ее словам, принадлежит ей.
– Она раздевалась при вас?
– Было темно. Она разделась и швырнула мне свое платье, чтобы я убедился…
– И только поэтому вы утверждаете, что она не взяла драгоценности?
– Боюсь, что это так.
Делла Стрит в недоумении пощелкала языком.
– Вам следовало взять меня с собой, хотя бы для того, чтобы обыскивать женщин.
– Черт бы меня побрал, конечно, ты права! – горячо согласился Мейсон.
– Вы узнали что-нибудь про Олдера? – спросила Делла.
Мейсон усмехнулся:
– Полагаю, кое-что у меня появилось.
– Что же именно?
– Олдер купил этот остров и заплатил за него какую-то баснословную цену. Он желает иметь собственный феодальный замок. Он человек именно такого типа. Если бы что-то помешало ему держать под контролем каждый квадратный дюйм этого острова, он бы, я думаю, просто сошел с ума.
– Но разве он не владеет им единолично?
– Владеет, – подтвердил Мейсон. – Но когда рыли канал, поставили подпорную стенку и сбрасывали к ней землю. При этом образовался длинный полукруглый песчаный карьер, который выступает к северу.
Делла Стрит засмеялась и сказала:
– Я, конечно, изучаю юриспруденцию на слух, но разве собственность, образовавшаяся после наноса земли, не принадлежит владельцу смежной территории?
– Разумеется, принадлежит, если нанос земли является результатом естественных причин; но где-то я читал постановление Верховного суда, гласящее, что собственность, образовавшаяся в результате действий правительственных органов, как, например, прокладка каналов, является государственной собственностью. Так вот, если в данном случае этот закон применим и кто-нибудь вздумает самовольно поселиться в северной части острова Олдера и поставить там небольшую хибарку – ну, ты понимаешь, что может произойти, Олдер…
Мейсон вдруг замолчал, когда впереди сверкнул яркий красный прожектор. Полицейский на мотоцикле кивнул Мейсону на обочину и потребовал:
– Встаньте в хвост вон за теми машинами. И двигайтесь медленно.
Впереди шло шесть или семь машин, несколько патрульных проверяли у их владельцев документы, задавали им вопросы.
Мейсон переглянулся со своим секретарем, потом опять проехал немного вперед.
Один из патрульных полицейских сказал:
– Можно взглянуть на ваши водительские права и путевой лист?
Мейсон предъявил документы.
– Вы здесь… О, вы Перри Мейсон, адвокат!
– Совершенно верно.
Полицейский улыбнулся.
– Простите, что задержал вас, мистер Мейсон. О’кей, поезжайте. Мы ищем похитителей драгоценностей. Можете обойти все другие машины, потом объехать вокруг конца дорожной блокады. Простите за беспокойство… Однако для проформы я бы хотел проверить особу, которая едет с вами, потому что преступление совершила именно женщина…
– Мисс Делла Стрит, секретарь мистера Мейсона, – представилась Делла, предъявляя свои водительские права.
Полицейский просмотрел права, взглянул на Деллу еще раз, вернул документы и еще раз извинился:
– Простите, но нам приказано проверять всех. Вы здесь по делу, мистер Мейсон?
– Да, ищем кое-кого из свидетелей, – сдержанно ответил адвокат.
Еще одна машина, шедшая на большой скорости, с визгом затормозила, когда красный свет озарил ее ветровое стекло; полицейский приказал водителю свернуть к обочине.
– О’кей, еще увидимся, – сказал Мейсон и стал объезжать блокированный участок шоссе.
– Шеф, – внезапно став серьезной, сказала Делла Стрит, – вы предполагаете, что девушка все-таки похитила какие-то драгоценности?
– Нет, не думаю.
– Но вы не знаете наверняка?
– Я очень тщательно осмотрел ее вещи, Делла. У нее была бутылка в правой руке – бутылка, в которую было засунуто письмо, по-видимому выброшенная за борт с яхты «Сейер-Белл» – яхты Джорджа С. Олдера. Женщина, написавшая письмо, боялась, что ее убьют… Впоследствии так и случилось: ее нашли мертвой.
– Шеф!.. – воскликнула Делла Стрит.
– И я, – продолжал Мейсон, не давая перебить себя, – очень тщательно обыскал яхту, чтобы убедиться, что на ней не было ничего спрятано.
– А вы заглянули в верхнюю часть чулок девушки?
– И не только в верхнюю часть, – сказал Мейсон. – Когда она перелезла через нос каноэ, я увидел пару очень симпатичных ножек без каких-либо уродливых бугров, которые могли бы появиться из-за пятидесятитысячных драгоценностей. А мокрое вечернее платье почти не оставляет никакого простора для воображения.
– Вы узнали ее имя?
– Она назвалась Дороти Феннер. Говорит, что является родственницей Коррин, сводной сестры Олдера, которая вот уже несколько месяцев считается пропавшей без вести.
– Хороша собой?
– Очень.
– Фигура?
– Роскошная.
– Ну что ж, мужчины всегда остаются мужчинами, – вздохнула Делла Стрит.
– А теперь, когда мы выехали за пределы оцепления, я дам тебе кое-что почитать.
Он вынул из кармана копию письма, сделанную Дороти Феннер, и передал ее своему секретарю.