Очевидно, Корри собиралась отыграться за все запреты и наставления, потому что лукаво добавила:
— Знаешь, Джеймс, я тут подумывала, что неплохо бы позаботиться о Девлине… интересно, он весь такой же белый, как его лицо?
— Совершенно верно, — буркнул Джеймс, прислонившись к письменному столу и скрестив руки на груди. Наконец-то можно закрыть глаза. Как замечательно… но спать еще рано. Ему еще слишком многое нужно сделать.
— Я так живо представляю обнаженного, лежащего на спине Девлина. Наверное, он так бледен, что сольется с белой простыней. Лично мне кажется, что более темная кожа гораздо красивее… скажем, такая золотистая, как у тебя.
— Мы с Джейсоном унаследовали ее от папы, — объяснил он, удивляясь, каким это образом из головы вылетели все разумные мысли.
— Да, ты кажешься загорелым, только это слово не так подходит, как «золотистый», и скорее пристало обожженному солнцем пирату. Нет, честно говоря, я не знаю мужчины красивее тебя. Правда, если быть объективной, ты единственный мужчина, которого я видела голым, так что сравнивать мне не с кем.
Что она такое мелет?! Он почти застонал, осознав, что плоть успела затвердеть, как ножка отцовского стола. Нет, нужно немедленно вернуть беседу в прежнее русло! Он открыл было рот, но Корри снова принялась за свое:
— Я не сказала ему, что богата.
— Зато выболтала все остальное.
Он с такой силой опустил кулак на столешницу, что чернильница подскочила. И выпалил то, что секунду назад никогда бы не пришло ему в голову. Такой глупости он сам от себя не ожидал.
— Ты что, полная идиотка? Да понимаешь ли ты, что наделала?
— Разумеется. Я все хорошенько обдумала и решила, что, если общество узнает о том, что с тобой случилось, все будут присматривать не только за твоим отцом, но и за вами. Знаешь, Девлин не снимает шляпы, чтобы уберечься от солнца. И сегодня тоже не снял. Ах, такая интересная бледность! Не могу ручаться за остальное, но лицо у него белее простыни.
Ведьма картинно вздрогнула.
Нет, она безнадежна.
— Полагаю, Девлин не сказал тебе, что именно наше приключение было причиной некоторого… э… остракизма.
— Остракизма? Собственно говоря, когда я упомянула Девлину, что миссис Каттер и леди Брисбетт проигнорировали меня, он просто рассмеялся, погладил меня по руке, сказал, что это ничего не значит, и посоветовал не переживать по этому поводу. И добавил, что, если я не возражаю, он хотел бы нанести визит дядюшке Саймону.
Нет! Девлин не собирается делать предложение, иначе родители просто отрекутся от сына, решившего жениться на девушке с запятнанной репутацией. Кроме того, они только познакомились, и Корри, по всей вероятности, лишь одна из многих девиц, умеющих позабавить Девлина. Что он задумал? И почему сказал, что ей придется платить?
Лучше немедленно выяснить все. Повести разговор начистоту.
— У нас было настоящее приключение, Корри, правда?
— Великолепная авантюра, если бы ты не заболел так, что у меня от страха поджилки тряслись.
Он улыбнулся ее просторечию. Сразу видна школа Лавджоя!
— Понимаешь, весь Лондон, все общество теперь знают об этом событии. А тех, кто еще не знает, вне всякого сомнения, просветит Девлин.
Он внимательно рассмотрел крошечный заусенец на ногте, прежде чем поднять глаза и улыбнуться.
— Похоже, мне не придется охотиться за тобой, как за бешеной собакой.
— Ты о чем?
Дверь неожиданно распахнулась, и на пороге появился Дуглас.
— Этот контрабандист, который пытался захватить тебя и Корри, — без предисловий начал он. — Я все задавался вопросом, кто это может быть. Вероятно, мне не раз приходилось играть с ним в карты. Хотелось бы взглянуть на эту пещеру, попытаться узнать, что они перевозили. Говоришь, он показался тебе знакомым?
— Да, сэр.
— Кем бы он ни был…
Дуглас осекся, только сейчас заметив Корри, сидевшую на прелестном парчовом диванчике, подаренном Александрой.
— Корри! Выглядишь просто ослепительно, дорогая.
— Спасибо, сэр. Джеймс рассказал, что дядюшка Саймон считает, будто за мной будут охотиться, словно за бешеной собакой.
— Тебе лучше забыть об этом, Корри. У меня много дел, так что извините меня. Джеймс, еще десять минут, и немедленно возвращайся в постель. Ты слишком рано встал.
Он ушел осторожно прикрыв за собой дверь. Корри поднялась и расправила юбки.
— Знаешь, я тоже думала о нашем контрабандисте. И согласна с твоим отцом: когда все это кончится, поедем посмотреть на пещеру. А теперь тебе нужно отдохнуть. Ты чем-то напоминаешь вампира. Очевидно, бледностью. Не такой, как у Девлина, но и золотистый тон кожи заметно поблек.
Джеймс медленно поднялся, опираясь ладонями о столешницу.
— Если попробуешь уйти, я перекину тебя через колено и отхожу на совесть.
Корри надменно вздернула подбородок.
— Сомневаюсь, что у тебя хватит сил удержать меня, не говоря уже о том, чтобы поднимать и опускать руку. По-моему, стоит тебе сделать шаг, и ты грохнешься на пол.
— Да я могу побить тебя даже во сне.
— Ты раскраснелся, Джеймс, и это мне не нравится. Пожалуйста, сядь и успокойся.
Джеймс молча закатил глаза. Не может же он, в самом деле, поколотить ее, да еще в отцовском кабинете.
Вряд ли такой поступок поможет ему добиться цели…
Не то чтобы он очень хотел добиться цели.
— Садись, черт возьми.
Корри уселась и старательно сложила руки на коленях с видом оскорбленного ребенка.
Джеймс выговорил медленно, с усилием:
— Наше приключение, наверняка станет легендой, вернее, героической сагой, которую можно будет рассказывать нашим детям и внукам.
Ну вот, он все сказал, и эти слова прозвучали не только логично, но и искренне. Очень красивый, даже элегантный оборот речи. Но этим чертовым оборотом речи Джеймс, можно сказать, подписал себе приговор.
Определил дальнейшую судьбу. Судьбу, которая ждет его, когда мозг снова начнет функционировать.
Он ждал. И чувствовал себя странно отчужденным, словно наблюдал за происходящим со стороны. Как будто все это было не с ним В комнате царило полное и абсолютное молчание.
Корри подняла брови.
— Прошу прощения, я верно тебя расслышала? Или у тебя снова началась горячка? Может, позвать твоего отца? Врача? Очевидно, ты еще нездоров, и это меня беспокоит.
— Корри, не будь дурой.
— Хочу и буду, — проворчала она, теребя перчатки того же прелестного зеленого оттенка, как платье и туфельки. Ее следующие слова едва не повергли его в шок: — Как по-твоему, Девлин собирается сделать мне предложение?