Он посмеялся бы над моей глупостью, над моими мыслями, что Лиз мертва, убита. Достаточно странно, но это то, что я хотела. Заверения, что моя голова чересчур забита кино.
Я добралась до части о пробуждении, когда увидела Лиз на кровати, болтающую обо всем.
– Так... – вмешался Дерек. – Лиз вернулась из великого вне показать тебе ее отпадные носки?
Я рассказала им о ее "сне" и появлении на чердаке.
Когда я закончила, Саймон сидел, уставившись на меня, рубашка свисала с его рук.
– Это похоже на призрак.
– Только то, что она – призрак, не означает, что она убита, – вмешался Дерек. – Возможно, она попала в автокатастрофу на пути к больнице. Если это произошло, то они не захотели сразу же рассказать нам об этом.
– Или, возможно, она вообще не мертва, – сказала я. – Это могла быть астральная проекция? Шаманы так делают, верно? Это также могло бы объяснить, как она перемещала предметы. Это был не полтергейст — это был ее дух, или как оно там работает. Вы сказали, что наши силы проявляются во время половой зрелости, правильно? Если мы не знаем, кто мы, то, когда это происходит, все кончается местом как это. Дом для подростков со странными проблемами.
Он пожал плечами. Но не возразил.
– Если она шаман, это объяснило бы, что она делает? Бросает предметы? Она, возможно, покидает тело, не зная этого?
– Я... не знаю, – признание моей правоты прозвучало медленно, неохотно. – Позволь мне обдумать это.
* * *
Мы уже покончили с половиной десерта, когда в комнату вошла миссис Тэлбот.
– Я знаю, у вас, ребят, свободное время после обеда, и я очень не хочу вмешиваться, но я стою перед необходимостью попросить вас провести это время в задней части дома и предоставить Виктории и ее матери какое-то уединение. Пожалуйста, не заходите в класс до начала занятий и не играйте в медиа-комнате. Вы можете выйти на улицу или посидеть в гостиной.
Вот на прошлой неделе, если бы кто-либо сказал мне дать кому-нибудь уединение, я бы сделала все, чтобы его предоставить. Это просто вежливость. Тем не менее, после нескольких дней в Лайл Хаусе, когда кто-то говорил: “Не ходи туда”, я отвечала не "Хорошо", а "Почему?"... И решила все разузнать. В этом доме знание – сила, а я быстро учусь.
Вопрос таков: как оказаться достаточно близко с офисом доктора Джилл, чтобы подслушать Тори и ее маму, и понять, почему им нужно уединение для дружественной беседы матери и дочери. Я могла попросить парня с супер-слухом, но не хотела быть должна Дереку.
Миссис Тэлбот сказала, что девочкам разрешено подняться наверх, но не мальчикам, потому что, чтобы попасть в свою комнату, они должны пройти мимо кабинета доктора Джилл. Это подало мне идею. Я поднимусь, прошмыгну в комнату миссис Тэлбот, пройду через смежную дверь в комнату мисс Ван Доп, оттуда в коридор и спущусь по лестнице с половины мальчиков.
Мои смелые действия были вознаграждены в ту же секунду, как я села на ступеньки.
– Не могу поверить, что ты так со мной поступила, Тори. У тебя есть хоть малейшее представление, в какое неловкое положение ты меня поставила? Ты подслушала разговор медсестер о Хлое Сандерс, когда я была здесь в воскресенье, и ты тут же разболтала это остальным детям.
Мне потребовалась секунда, чтобы понять, о чем говорила мама Тори. Так много всего случилось на этой неделе. Тогда на меня снизошло озарение — Тори разболтала другим, что я думаю, что вижу призраков. Рей сказала, что у мамы Тори есть деловая связь с Лайл Хаусом, так в воскресенье она привезла новую рубашку для Тори, и медсестры, должно быть, упомянули новую девочку и ее "галлюцинации". Тори подслушала.
– И этого было недостаточно, они сказали мне, что ты хандрила из-за переезда той девочки.
– Лиз, – прошептала Тори. – Ее зовут Лиз.
– Я знаю ее имя. То, что я не знаю, почему из-за этого ты оказалась на самом дне.
– Дне?
– Хандрила в своей комнате. Препиралась с Рэйчел. Злорадствовала по поводу неудачи той новенькой вчера. Разве твое лечение не действует, Виктория? Я говорила тебе, если новый препарат не помогает, ты должна сказать мне…
– Он помогает, мама, – голос Тори звучал сипло, приглушенно, словно она плакала.
– Ты все еще принимаешь таблетки?
– Я всегда принимаю их. Ты же знаешь.
– Все, что я знаю, если бы ты их принимала, то тебе стало лучше, а эта неделя доказала, что это не так.
– Но это не имеет никакого отношения к моей проблеме. Это… это – новенькая. Она сводит меня с ума. Маленькая мисс девочка - припевочка. Всегда пытается превзойти меня. Всегда пытается доказать, что она лучше, – она переключилась на пронзительный фальцет. – О, такая хорошая девочка Хлоя. О, Хлоя выйдет отсюда в мгновение ока. О, Хлоя так старается, – она вернулась к своему нормальному голосу. – Я очень стараюсь. Сильнее, чем она. Но доктор Дэвидофф уже навещал ее.
– Марсель лишь хотел дать стимул детям.
– У меня есть стимул. Ты думаешь, что мне нравится быть здесь с этими лузерами и фриками? Но я не просто хочу выйти — я хочу поправиться. Хлою это не волнует. Она лгала, говоря всем, что она не считает, что видит призраков. Хлоя Сандерс – двуличная маленькая су… – она проглотила оставшуюся часть слова и сказала, – …ведьма [58] .
Меня так никогда не обзывали, даже за спиной.
Но я лгала. Я сказала одну вещь, хотя верила в другую. Это ведь двуличие, не так ли?
– Я понимаю, что тебя не заботит эта девочка…
– Я ненавижу ее. Она приехала, выгнала мою здешнюю лучшую подругу, оконфузила меня перед медсестрами и докторами, украла моего парня… – она резко остановилась, затем пробурчала. – Так или иначе, она заслужила это.
– Что ты там сказала о мальчике? – слова ее матери прозвучали резко и раздраженно.
– Ничего.
– Ты связалась с одним из здешних мальчиков, Тори?
– Нет, мама, я ни с кем не связалась.
– Не говори со мной подобным тоном. И высморкайся. Я в этом вое не могу разобрать, что ты говоришь, – пауза. – Я просто хочу спросить у тебя еще раз. Что ты там сказала о мальчике?
– Я лишь… – Тори так громко вздохнула, что даже я услышала. – Мне здесь нравится один парень, и Хлоя знает об этом; так она начала преследовать его, чтобы превзойти меня.
Преследовать его?
– Кто этот мальчик? – голос матери звучал так тихо, что мне пришлось напрячься, чтобы разобрать слова.
– О, мама, это не имеет значения. Это просто…
– Не делай этого «о, мама» со мной. Я думаю, что имею право знать… – ее голос стал еще тише. – Не говори мне, что это – Саймон, Тори. Ты не посмеешь сказать мне, что это – Саймон. Я просила тебя избегать этого мальчика…