Катеб не очень хорошо знал Викторию Маккален, но достаточно, чтобы понять ее мотивы. Хорошенькая в очевидном смысле слова, с впечатляющими формами и светлыми волосами, работает секретарем у принца Надима и последние два года пыталась привлечь его внимание. Девушка определенно хотела замуж за принца. Чувств к нему она не испытывала, но Катеб не стал бы ее за это осуждать. Ведь его брат отличается душевной чуткостью булыжника и занятен, как вчерашняя газета. Тем не менее, Виктория проявляла к нему интерес, правда Надим этого так и не заметил.
Шейх нашел ему подходящую партию, и он недавно объявил о помолвке, которая разбила планы Виктории. Катеб был уверен, что эта секретарша скоро покинет страну в поисках очередного богатого кандидата в мужья. Но пока нужно было разобраться, как поступить с ее отцом.
Принц посмотрел на охранника.
— Уведите его.
Виктория порывисто вздохнула и схватила Катеба за руку, его тело сразу отозвалось на ее прикосновение. Он не стал заострять на этом внимание, потому что она — женщина, а он — мужчина. Все так, как и должно быть.
— О нет, — произнесла Виктория, глядя на него во все глаза. — Умоляю вас, пожалуйста, я сделаю все что угодно.
Он стряхнул ее руку, пропустив просьбу мимо ушей:
— Ты забыла свое место и испытываешь мое терпение.
— Пожалуйста, он мой отец.
Катеб смотрел то на нее, то на мужчину. Он бы поклялся, что Виктория не испытывает к отцу ничего кроме презрения, тогда откуда такое проявление эмоций? Разве ей не все равно? Или она решила воспользоваться этой ситуацией в своих целях? Может быть, она видит в этом благоприятную возможность? Чем один принц хуже другого?
Было время, когда он не думал столь цинично о представительницах слабого пола и верил в любовь, семью и счастливый союз. Но пять лет его преследовали женщины из разных уголков мира, и их интересовал не столько он, сколько титул и богатство, которые можно было получить, выйдя замуж за шейха. Вот и все.
Он шагнул назад и посмотрел на женщину, стоящую перед ним в шелке, кружевах и нелепых домашних туфлях. Длинные кудрявые волосы, большие глаза и красные губы были созданы специально для обольщения. Там, где слегка приоткрывался халат, он мог разглядеть полные груди, трепещущие с каждым вздохом.
Ради получения желаемого она пойдет на все. И пусть он уважал своего противника, готового на что угодно во имя победы, ему не хотелось, чтобы подобными приемами пользовались в отношении него.
Неужели она и в правду считала, что он настолько глуп, что клюнет на ее дешевую красоту? Как далеко она готова зайти, чтобы заполучить принца?
Катеб посмотрел на ее отца, с тревогой ожидавшего следующего шага в игре: мужчина, обязанный защищать своего ребенка, ничего для этого не делал. Позволит ли Дин своей дочери принести себя в жертву, или это тоже часть аферы? Может, они сговорились подставить Катеба?
Внутренний голос подсказывал ему, что это не так, но поскольку он не был в этом уверен, то подозревал самое худшее.
— Выведите его в коридор, и пусть пока остается там, — низким голосом сказал Катеб.
Дин скулил и умолял, охранники схватили его и вытащили за дверь.
— На что ты готова ради спасения отца? — поинтересовался он.
— На все, что попросите.
В ее голубых глазах что-то промелькнуло. Будь он более добрым человеком, то принял бы этот огонек за страх, но уже много лет доброта ему была чужда.
— Должно быть, сложно одинокой женщине пробивать дорогу в мире мужчин, — заметил Катеб, поборов растущее во всем теле желание. Даже в растрепанном спросонья виде она ему нравилась. — Равноправие, которое в Америке ты принимала за должное, обрести здесь куда сложнее. Хотя у тебя неплохо получается, и ты уже какое-то время работаешь секретарем у Надима.
— Два года.
— Только жаль, что теперь он помолвлен.
— Он выглядит очень счастливым.
— А ты нет. Все твои планы… рухнули.
Она вытянулась, как струна, остановив на нем взгляд.
— Это не имеет отношения к моему отцу.
— Ты правда в этом уверена? Вероятно, теперь ты стремишься заполучить меня. Какая прекрасная возможность предстать предо мной в таком виде и умолять, не так ли?
Виктория скрестила руки на груди.
— Я в таком виде, потому что ваши охранники не дали мне переодеться в нормальную одежду.
— Не думаю, что ты спишь в этом каждую ночь.
— Тогда сходите и проверьте мой гардероб, — гнев придал ее голосу выразительности. — Или вы считаете, что я пытаюсь вас соблазнить? Получается, я проснулась, увидела окруживших меня охранников и решила, что наступил мой звездный час? Бесподобно! У меня появилась возможность попытать счастья с принцем Катебом! Потом ваши охранники терпеливо ждали, пока я не переберу свой шкаф в поисках чего-нибудь подходящего. Логично, не так ли?
Она опустила руки.
— Нет, подождите! Все было по-другому. На самом деле я каждый вечер так одеваюсь в надежде на то, что мой отец, которого я не видела много лет, случайно заведет с вами карточную игру, потом специально начнет жульничать, и тогда вы позовете за мной. Слава богу, мои планы, наконец, сработали.
«Она права», — подумал он без особой радости, хотя признаваться ей в этом не собирался. Ее сила духа привлекала его ничуть не меньше ее тела.
— То есть ты отрицаешь, что хотела выйти замуж за Надима? — потребовал ответа принц.
Силы бороться, похоже, ее оставили.
— Я бы не отказалась, — призналась Виктория, уставившись в пол. — Но это не то, что вы подумали. Я искала стабильности. Принцы не разводятся. По крайней мере, не в этой стране.
— Но ты же не испытываешь к нему чувств. — Катеб выждал.
Она подняла голову и свирепо на него посмотрела.
— Чего вы от меня хотите? Вы накажете меня, потому что я мечтала выйти замуж за принца? Отлично! Делайте, что хотите. Вы обладаете полной властью. Сейчас меня больше волнует судьба моего отца.
— Почему?
— Он мой отец.
— Но ведь не поэтому ты ему помогаешь. Я видел, как ты на него смотрела. Ты возмущена, потому что он поставил тебя в такое положение и зла на него.
— И все-таки он мой отец.
Катеб ждал, пока молчание начнет ее тяготить, но она твердо стояла на своем, безмолвно смотря ему в глаза. Если за всем этим и крылось что-то еще, она не собиралась ему признаваться. Интересно…
— Ты готова занять его место? — спросил он мягким голосом.
— Да.
— В тюрьме?
Виктория сглотнула. Катеб почувствовал, что она боится.
— Да.