Они долго молча смотрели друг на друга. Тэйлор пыталась взять себя в руки и собраться с мыслями, чтобы быть рассудительной в разговоре с мужем.
А он использовал эту паузу, чтобы осознать правду. Он ожидал, что его как молнией ударит, но этого не случилось. Он не побледнел и не упал на колени – ведь осознание это вовсе не было отвратительным или ужасным.
Он чувствовал, словно его подтягивают на леске. И больше никаких вопросов, а ответ существовал все время. И сейчас он его отчетливо понял. Просто его ослиное упрямство не позволяло ему признаться себе в этом.
Он – мужчина, влюбленный в собственную жену.
Тэйлор едва удалось справиться со злостью, когда ее бесчувственный верзила-муж вдруг улыбнулся ей. Подумать только! Он задал ей самый возмутительный вопрос, да еще и нахально улыбается в ожидании ответа.
– С радостью отвечу на ваш вопрос, – заявила она дрожащим от возмущения голосом. – Вам придется возиться со мной, пока мы не разыщем девочек. Всего-навсего. Найдите их и можете уезжать.
Тут она неожиданно топнула ногой, уперлась руками в бока и гневно уставилась на него.
– Можете отправляться туда, куда вас понесет ветер, мистер Росс, если таково ваше намерение.
Хантер стоял в дверях и наблюдал за Тэйлор. Так как она не обращала на него никакого внимания, он мог делать это совершенно спокойно. Он улыбался и трудом сдерживался, чтобы не рассмеяться. Она так забавно сердилась, и, видит Бог, она едва ли не самое прелестное создание, которое ему когда-либо доводилось встречать. Интересно, осознает ли Лукас, какой он счастливчик, что женат на ней. Она не просто красива, она еще и полна жизни. Хантеру такое сочетание казалось чрезвычайно привлекательным.
Ему не хотелось вмешиваться, но он подумал, что надо бы все-таки съездить на вокзал встретить ее подpry, а времени остается не так уж много. Придется дождаться момента, когда миссис Росс закончит отчитывать мистера Росса, и тогда предложить ей свои услуги. Все внимание Тэйлор было обращено на мужа. Она была полна решимости довести до его сознания, что она чувствовала и почему. И перебирала в уме один за другим различные аргументы.
– То, чего хочет каждый из нас, конечно, немаловажно, – медленно заговорила она, стараясь успокоиться. – Но мы оба должны ставить интересы детей на первое место.
Потом ей вспомнился эпизод из прошлого, который, по ее мнению, должен был разъяснить ее точку зрения:
– Я видела как-то раз, как одна женщина ударила мальчика по лицу. Это произошло во время ежегодной ярмарки, которая проводилась в бабушкином имении. Женщина била кулаком так, что мальчика подбросило в воздух. Он упал в грязь. Только чудом он не сломал себе шею.
Лукас никак не отреагировал на это ее воспоминание. Он просто ждал, что же будет дальше.
– Очень много народа видело это, но никто не сдвинулся с места. А мальчику было всего двенадцать лет. Ведь кто-то же должен был заступиться за него. Женщина была жестокой и злобной.
– Но вы уж точно что-то предприняли, да?
– Конечно, да. Женщина эта работала у моей бабушки. Я заставила ее пообещать больше никогда не бить мальчика. Я пригрозила, что попрошу бабушку уволить ее, если она еще когда-нибудь поднимет на него руку.
– И сколько же вам было тогда лет?
– Десять.
– Вы были еще слишком маленькой, чтобы…
– Мой возраст к этой истории отношения не имеет, – перебила она. – Эта женщина сказала мне, что мальчик ее дальний родственник, которого ей навязали, и она вынуждена кормить его. Он был ей совершенно не нужен, и, уж конечно, она его ни чуточки не любила. Тогда я сделала так, чтобы мальчику больше не причиняли зла. И это было для меня самым главным.
– Как вам это удалось?
– Я забрала его с собой.
Лукас улыбнулся. Конечно же, она забрала его к себе. Он не мог представить, чтобы Тэйлор поступила иначе, даже в таком нежном десятилетнем возрасте.
– Я хотел бы с ним когда-нибудь познакомиться, – заметил Лукас.
– А вы уже знакомы, мистер Росс. Томас занимался подготовкой нашей свадьбы. Он сделал все, чтобы церемония прошла гладко. И прекрасно справился.
Лукас вспомнил этого молодого человека.
– Он был дворецким у вашей бабушки.
– Да. Мистер Росс, я рассказала вам об этом единственно затем, чтобы вы поняли: то, что вам приходится возиться со мной или что я причиняю вам неудобства, как вы весьма красноречиво заметили, не имеет значения. У вас, у меня и у Хантера сейчас одна и та же забота. А точнее, это наш долг, наша святая обязанность – спасти невинных от зла. Я не могу забрать малюток к себе и защитить их до тех пор, пока вы их не найдете.
– Я ведь уже дал вам слово, что разыщу их. Вы хотите сказать, что я могу вас бросить?
Тэйлор поняла, что он начинает сердиться. Но ей было все равно.
– Вы ведь сами спросили, сколько вам еще со мной возиться, – напомнила она.
– Нет, – поправил Лукас. – Вы сами за меня все сказали. Не делайте скоропалительных выводов. Такие выводы часто бывают ошибочными.
Он шагнул вперед и теперь стоял лицом к ней по другую сторону стола.
– И попрошу вас впредь никогда не говорить, что мне следует и чего не следует делать. Наши мнения относительно детей совпадают. Я от своей ответственности не отказываюсь, и Хантер – тоже. Мы что, похожи на таких, которые могут удрать?
Она отрицательно покачала головой.
– Вы в самом деле не собирались спросить меня, сколько вам еще со мной возиться?
– Нет.
Тэйлор почувствовала себя полной дурой. Она была в ужасе от собственного поведения. Господи, прочитала целую нотацию, оскорбляла его… Она покраснела. Сказать ему, что ей стыдно, было бы совершенно глупо и неуместно…
– Я заплачу вам, – вдруг выпалила она.
– Что вы сказали?. – Лукас был уверен, что не так расслышал. Не может же она нарочно оскорблять его снова, предполагая, будто он способен взять деньги за то, что она только что изобразила как его священный долг.
– Я вам отдам все, что вы только пожелаете, – поспешно объяснила она.
И вдобавок кивнула, чтобы он понял, что она говорит совершенно искренне.
У Лукаса снова задергалось веко. Ее предложение явно ему не понравилось. Тэйлор почувствовала себя неловко.
– Я не хотела вас обидеть, сэр. Просто я рассуждала практически. Я прекрасно понимаю, что вы найдете малюток независимо от того, получите ли компенсацию или нет. Честное слово, у вас нет повода для раздражения.
– Раздражения, вы говорите? – У него даже перехватило дыхание на этом слове.
– О, как это по-мужски – обижаться на практическое предложение. – Она махнула рукой. – Забудьте о нем.