Я опустила глаза долу и начала сбивчиво объяснять свою «проблему», нервно теребя коричневую юбку:
— Мой братишка тут… в наемники подался… молодой, неразумный… поумнеет, да поздно будет… ладно, дело не в этом. Думала, успею еще собрать этого обалдуя, деньги копила — одни мы друг у дружки. — Я жалобно всхлипнула. — А сегодня пришел приказ выступать с отрядом завтра поутру. Все случилось так скоро… быстро так… ничего не куплено… не успела я… Ну и вот… — Мой голос трагически сорвался.
— Да разве это беда? — Старик махнул рукой. — Что ему необходимо, дочка?
Дедушку зацепило, пора просить — и чем больше, тем лучше.
Я всплеснула руками:
— Ой, мне столько всего надо! — И стала загибать пальцы: — Штаны, рубашку, куртку, чтобы в дороге не замерз, плащ, чтобы было во что завернуться, и…
— Все-все. Я понял тебя, девочка. Подобрать это не стоит большого труда, у меня тут как раз большой заказ для лесничих барона Дракко. Его заберут только через пару седмиц, а все почти готово. Только вот я не знаю, какой у тебя братишка.
— Это совсем не сложно объяснить. — Я шмыгнула носом. — Мы с ним погодки, все говорят, что очень похожи. Ростом с меня, и фигура примерно такая же. Только в некоторых местах я покруглее. — И, краснея, показала на корсаж.
Во второй раз за день по моей фигуре прошелся не отягощенный заинтересованностью, придирчивый мужской взгляд.
— Подожди-ка… сейчас, — произнес старик и скрылся в колыхнувшихся шторах.
Я осталась одна в полутемной комнате.
«Да, плоховато тут с освещением торговых помещений». Угу — «два» по маркетингу. Кто ж так торгует?
Мои мысли о проведении рекламной кампании прервало появление дедушки с шикарным ассортиментом товара. О таком я могла только мечтать. Штаны из непромокаемого марена, рубашка с длинным рукавом из шеру, жилет, удобная, длиной до середины бедра, куртка из мягкой кожи и, о чудо, теплый плащ с капюшоном, легкий и при этом очень компактно складывающийся. И все потрясающего зелено-коричневого цвета, лучшего просто нельзя желать. Да еще и сумка имелась. От восторга у меня пропал дар речи.
— Нравится?
Я посмотрела на старого торговца обожающим взором:
— Это то, что надо. Спасибо вам большое! Благослови вас Единый. Сколько? Сколько я должна за это сокровище?
— Если б мог, я, конечно, отдал бы тебе все это даром, но мне нужно кормить свою старуху и многочисленных внуков. Так что, дочка, двадцать таленов.
Я счастливо улыбнулась, так как была готова отдать куда большие деньги, чем те, что он запросил. Делая вид, что смущена, я отвернулась и вытащила из-за корсажа золотой тилан и отдала хозяину лавки со словами:
— Спасибо, достопочтенный. Возьмите, пожалуйста, за срочность.
Он взял монету и посмотрел на меня долгим и странно всепонимающим взглядом, от которого у меня сами собой заалели щеки.
— Зачем, госпожа, вы обманываете старого мастера? Нет никакого брата, это ведь вам нужна мужская одежда? Другой на моем месте мог и не заметить, но простые служанки не имеют в своем корсаже золотых тиланов и не разговаривают как высокородные дамы. У них нет таких нежных ручек, коих коснулась алмазная пыль.
Осуждение в его голосе задело меня. От стыда вспыхнули уши, их пылающие кончики, казалось, просвечивали сквозь белую ткань чепца.
— Простите меня, достопочтенный. Я не хотела никого обманывать, — предприняла я слабую попытку оправдаться. — Но в наши смутные времена чем меньше знаешь, тем крепче сон. Мне нужна эта одежда. Очень.
Не зная, что еще сказать или сделать, я молча смотрела на свои пальцы, предавшие хозяйку. Разумеется, можно попытаться прибегнуть к магии и заставить старика забыть произошедшее.
«И что тебе мешает?» Совесть. А чтобы заткнуть ей рот, Силы маловато.
— Я старый честный тиланец и кое-что в этой жизни еще понимаю. Не хотите выходить замуж за жениха, навязанного родней.
Я удивленно подняла на него взгляд. Да, старый мастер близок к истине, только меня уже выдали замуж и бегу я вовсе не от строгой родни.
— Вижу, мои слова попали в цель. Я сам встретил свою жену, когда она сбежала от суровой тетки, желавшей отдать ее за Лонда-мясника. Поэтому я помогу вам, высокородная госпожа. Сейчас, сейчас, — пробормотал старик и опять скрылся в перешептывающихся лентах.
Вскоре он вернулся с куском ткани и баночкой с каким-то темным веществом.
— Возьмите, госпожа. Этой тканью, извините за дерзость, вам нужно будет перетянуть грудь, иначе любой сразу же определит в вас женщину. А если намажете вот этой мазью кожу, она потемнеет и не будет уже такой нежно-белой.
— Благослови вас Единый, отец. — Слезы признательности навернулись мне на глаза.
«Осталось только разрыдаться в порыве благодарности!» Ехидна.
— Может быть, еще подскажете, где я могу купить добротную обувь, которой нестрашна дальняя дорога?
— Сапожник Тапан торгует хорошей обувью, и совсем недорого. Скажите, что вы от старого Рига, и, я думаю, разживетесь парой отличных сапог.
Теперь уже не смущаясь, я достала из-за корсажа несколько таленов и, не слушая никаких возражений, вручила их старику.
— Я не покупаю ваше молчание, достопочтенный, — отмела я его возражения. — Хороший совет сейчас совсем не дешев.
Собрав все приобретения в удобную сумку-рюкзак из прочной ткани, я еще раз сердечно поблагодарила старого мастера и отправилась в обувную лавку. Пара удобных сапог досталась мне практически даром благодаря рекомендации Рига. Их, по словам обувщика, носить не сносить, обойди хоть всю Империю по периметру.
Знакомый тупик мирно безмолвствовал. Дом проклятого мага радовал тишиной и невозмутимостью. Его серокаменные соседи дремали за прикрытыми ставнями. Я обыденно прошмыгнула в калитку. К моему облегчению, баловство с Рунной магией осталось без внимания. При быстрой инспекции комнат в самой маленькой, на втором этаже, даже обнаружилось зеркало во весь рост в начищенной до блеска серебряной раме. Возможно, проказник Лит содержал его в абсолютном порядке, чтобы любоваться своей замечательной персоной.
Содержимое сумки я, не мудрствуя, разложила прямо на полу. Платье и нижние юбки полетели в сторону. С облегчением отвязала ножны, от которых на боку расплывался багровый синяк. Последним оказался на ковре натерший уши чепец. Освобожденная коса довольно зазмеилась почти до колен. Вспотевшая голова чесалась немилосердно. Ну и отросли у меня волосы за последние месяцы! Срочно нужно что-то предпринять.
«Как — что? Отрезать!» Легко сказать!
Сердце кровью обливалось, когда я, взяв в руки Неотразимую, отхватила косу где-то в районе затылка. Высвобожденные из плена волосы упали на лицо.
«Нечего жалеть, оставалась бы во дворце, плела бы косы и ходила бы раздутая как пузырь». Твоя правда.