Я с отвращением задернула шторы. За двое минувших суток сей пейзаж был изучен вплоть до обсиженной голубями головы святого и рюшей на чепчиках праздношатающихся горожанок (всегда одних и тех же).
Эона спала в соседней комнате – она до сих пор не пришла в себя. Мало того, в первую же ночь здесь у нее началась лихорадка. Я настояла на том, чтобы девушку положили в моих покоях. Правда, в свою очередь, мне тоже пришлось кое-чем поступиться.
Не сказать, чтобы эти уступки были чем-то очень неприятным. Я бросила оценивающий взгляд в зеркало. В кои веки оно отразило особу определенно женского пола. Девица, которую мне все-таки навязали в служанки, постаралась на славу. Загорелая обветренная кожа вновь стала белой и нежной, грязные обломанные ногти – вычищенными и аккуратно подпиленными, а отросшие до плеч волосы – вымытыми и красиво уложенными в прическу под жемчужной сеткой. Шрамы на запястьях надежно укрылись под длинными рукавами. У меня даже обнаружилась какая-никакая грудь.
Единственное, что мало соответствовало облику знатной дамы, – моя почти болезненная худоба. Казалось, ребра выпирают даже сквозь золотое шитье корсажа роскошного платья.
Новый облик навязывал совершенно другое поведение, жесты, даже мимику, В пышной многослойной юбке не прыгнешь с размаху на кровать. Не закинешь ноги на стол, сидя рядом в удобном кресле. Шаги сами собой получались степенными, взгляды – томными, осанка – идеально прямой, а движения – изысканными. Еще немного – и я сама поверю в свою избранность и императорский статус. Пора срочно что-то предпринимать, пока образ не прирос окончательно!
Судя по тому, что я все еще любуюсь пейзажем Ойстры, а не доблестно осваиваю императорское ложе, Магистр Наивысшего Ранга Аэлексэш Испытатель еще не решил, каким именно образом разорить имперскую казну. Глава Гильдии пару раз пытался вдумчиво поговорить со мной на предмет внутренней политики Империи и особой важности государственной поддержки современной магической школы.
Беседы проводились в присутствии двух чтецов – так в Империи называли телепатов – один бездарно играл роль слуги, а второй, видимо в целях конспирации, сканировал меня из соседнего помещения. Особых успехов, правда, не достигли ни тот ни другой.
«Божественная Кровь супруга?» Она самая. В противном случае меня бы давно разложили на составляющие.
– Позвольте смиренному подданному проявить некоторое любопытство, Ваше Величество? – спрашивает Аэлексэш и, не дожидаясь разрешения, продолжает: – Как вам удалось сбеж… покинуть дворец? Столь блестящий побег требует серьезнейшей подготовки.
По коже точно бегают невидимые насекомые, щекотно перебирая лапками в попытке найти брешь в моей защите.
– Это был чистый экспромт. – Вежливая улыбка.
Сидящий напротив меня мужчина зеркально копирует все мои жесты.
– Экспромты бывают удачными, лишь когда их тщательно подготавливают. Ну-ну, моя Императрица, разве красиво приписывать себе чужие заслуги?
Шебуршание чужой магии становится раздражающим. Я едва сдерживаюсь, чтобы не почесаться. Чтобы как-то отвлечься, мне приходится встать и отойти к окну.
– Вы сомневаетесь в моих способностях? – Делаю вид, что мне безумно интересен набивший оскомину пейзаж.
– Что вы, Ваню Величество! Всего лишь адекватно комментирую произошедшие события.
Медленно поворачиваюсь к магу. Интересно, Дэрриш оценил бы мое царственное вскидывание брови?
– А вот по нашему скромному императорскому разумению, нам лучше знать, что, как и когда с нами произошло. – Я намеренно говорю о себе во множественном числе, дабы подчеркнуть свой титул.
– Разумеется, Всемилостивейшая Императрица, разумеется. Однако вы могли быть введены в заблуждение и не осознавать, что…
– Раз я ничего не осознавала, что ж вы меня тогда спрашиваете? – Невежливо перебивать, но если очень хочется, то можно. А иногда даже необходимо.
Чинно усаживаясь обратно в покинутое кресло, я про себя замечаю, что хладнокровия и выдержки Главе Гильдии Ойстры не занимать в отличие от его спутников. После чего посылаю ласковую улыбку чтецу. Пытаясь меня «вскрыть», бедолага от натуги аж вспотел. Надеюсь, тому, кто за стенкой, не легче…
Встреча в верхах состоялась вчера – меня пытали вопросами до поздней ночи. Особенно магов интересовала Илана. «Всемилостивейшую Императрицу» настойчиво просили продемонстрировать «Знак Единения», коим меня удостоили на ритуале бракосочетания с «Всеблагим Императором». Я стыдливо отнекивалась, цитировала отца Ванхеля с его «Негоже юной отроковице оголяться пред взорами как мужскими, так и женскими…».
К слову, принимая во внимание совместное проживание более десятка девушек в одном помещении и отсутствие в Конхоле других мужчин, кроме самого святого отца, сия цитата из пухлого талмуда «Растолкование Свитка Единения преподобным Сероговичем», произнесенная вслух, вызывала сдерживаемое изо всех сил хихиканье не только у алоний.
С сегодняшнего утра аншлага посетителей не наблюдалось. Вследствие чего я маялась от скуки. Апатия и равнодушие уже прошли, уступив место тревоге и лихорадочной жажде действий.
Что-то мешало мне сосредоточиться. Нет, никто не пытался пробить мою защиту, но общая обстановка действовала как жужжание насекомого над ухом, мешающее уснуть.
Памятуя печальный опыт моей первой брачной ночи и удачный побег, сферический заслон гильдейские ставить не стали. Мало ли. Ойстровская Гильдия ограничилась магической заглушкой в стенах и «почетным караулом» за дверьми, обвешанным с головы до пят оружием и противомагическими амулетами. Дежурство чтецов в помещении неподалеку тоже не прекращалось, но сканирование из активной фазы давно переключилось в ждущий от меня всяких пакостей режим.
Меж тем моя собственная Сила восстанавливалась крайне медленно и неохотно, словно мстя мне за неразумное использование.
Пометавшись еще некоторое время бесцельно по комнате, я с надеждой заглянула в соседнее помещение. Эона спала. И сон этот был каким угодно, но только не здоровым. Хотя лихорадка отступила, и девушка уже не металась, не стонала, не вздрагивала во сне, как сутки назад. Она просто лежала неподвижно и, казалось, даже не дышала.
Тихонько, точно боясь разбудить, я подошла к кровати и опустилась рядом на колени. Взяла теплую безвольную руку, уткнулась в нее лбом.
– Прости меня, подруга. – Еле слышный бессвязный шепот. – Это я во всем виновата. Втравила вас с Кириной во всю эту… Хмарь. Поправляйся, ладно? Мне очень трудно без тебя. Очень.
Нет, я не плакала. Слезы текли сами, капая с подбородка на простыню. Голова стала тяжелой. Я устало пристроила ее на край кровати и незаметно для себя заснула.
* * *
Комната старшей алонии в крепости Шэнеко. Магический светляк дремлет над столом. Эль в кувшине все никак не кончается.