Но это было еще не все. Когда Тэйлор протянул ей красивую коробочку с витиеватой надписью «Тиффани», Линдсей засуетилась и так разволновалась, что у нее даже руки задрожали.
— Открой ее.
Она стала осторожно открывать крышку, стараясь не повредить бумажную ленту и яркую обертку и испытывая необыкновенное чувство волнения, если не сказать страха. Внутри этой коробочки была еще одна, очень похожая на те, в которых продавались дорогие кольца. Открыв ее, Линдсей охнула от неожиданности. На черном бархате ярко блеснуло золотое кольцо с бриллиантом необыкновенной красоты. У нее даже дыхание перехватило. Это было самое красивое кольцо, которое ей когда-либо приходилось видеть за всю свою жизнь. А самое главное — это было не совсем обычное кольцо. Это было нечто большее, чем просто кольцо. Она смотрела на него, вытаращив глаза, и не знала, что сказать. Да и что тут скажешь, если все тело покрылось испариной, а в душе творится бог знает что. Так и не справившись до конца с охватившим ее страхом и волнением, она подняла голову и пристально посмотрела ему в глаза.
— Выходи за меня замуж, Иден, — шепнул он. — Будь моей женой.
Она молча смотрела на него, испытывая непреодолимое желание крикнуть, что она не Иден, что не может выйти за него замуж, так как скрывается под чужим именем, что она все это время лгала ему, лгала нагло и бесстыдно. Ей стало так страшно, что она боялась прикоснуться к кольцу, боялась своих собственных слов, своих собственных чувств, боялась, что вот-вот разрыдается и убежит от него, спрячется куда-нибудь подальше.
— Я не могу выйти за тебя замуж, Тэйлор, — виновато потупилась Линдсей и тяжело вздохнула. — Я совсем не тот человек, за которого ты меня принимаешь. Ты даже представить себе не можешь, кто я такая на самом деле.
Это откровение вызвало у него лишь слабую улыбку.
— Не имеет никакого значения тот факт, что тебя зовут не Иден, а, скажем, Линд. Кстати сказать, Линд — очень хорошее имя, цельное, красивое и наполненное определенным смыслом. Я вполне могу смириться с этим именем.
— Что?!
— Когда ты болела гриппом в прошлом месяце, твоя подружка Гэйл нечаянно проболталась во время разговора со мной и назвала тебя Линд. Правда, она тут же опомнилась и переключилась на Иден, сообразив, что твое новое имя мне совершенно незнакомо. Что тебе сказать? Если тебе нравится имя Иден, то мне совершенно безразлично. Неужели ты так и не поняла до сих пор, что все дело совсем не в твоем имени, а в чем-то другом, более важном?
— Я ненавижу имя Иден, но что касается Линд…
— Ну что ж, в таком случае…
— Нет, Тэйлор, дело, конечно, не в имени. Все гораздо сложнее, чем ты думаешь. Я просто не знаю, как… Боюсь, что ты не поймешь меня. Этого никто не сможет понять.
Он ничего не сказал, заставив себя ждать, набраться терпения, долгого и мучительного терпения. Она тоже молчала, растерянно уставившись на кольцо. Через некоторое время он встал со стула и подошел к камину, чтобы поправить обуглившиеся дрова. В комнате было тепло, и повсюду витал праздничный запах соснового дыма и горячего шоколада. Его взгляд невольно упал на рождественскую елку, торжественно мерцавшую многочисленными разноцветными огоньками. Они долго спорили, где поставить елку и как ее украсить. В конце концов, им удалось найти общий язык. Он брал на себя половину всех украшений и навесил на нее те рождественские игрушки, которые подарила ему сестра еще лет десять назад. Они, конечно, уже потускнели, но все равно создавали настроение праздничности и торжественности. Правда, вид у них был такой, словно ими кошка поиграла. Рядом с замызганным безбородым Санта-Клаусом висел совершенно бесподобный и к тому же очень дорогой, почти антикварный Санта-Клаус викторианской эпохи. Тэйлора умиляло подобное соседство двух совершенно разных фигурок, и он улыбался каждый раз, глядя на них. Вообще говоря, это была самая нарядная и самая необычная рождественская елка из всех, что ему когда-либо доводилось видеть. Повернувшись к затухшему огню в камине, он продолжал молчать, рассеянно наблюдая за причудливыми тенями, которые отбрасывал огонь. Только сейчас он вдруг почувствовал, что никогда в жизни ему не было так страшно. Это был не просто страх, а боязнь нежелательного ответа, которая причудливым образом перемешивалась в его сознании с каким-то странным чувством уверенности в себе. Перевернув угли в камине, он поставил на место кочергу и вернулся к оторопело взиравшей на него хозяйке квартиры, но уселся не рядом с ней, как ему поначалу хотелось, а напротив нее, чтобы видеть ее глаза. В этот вечер он должен получить окончательный ответ на свой вопрос.
— Какое прекрасное кольцо, Тэйлор!
— Да. Именно такое кольцо я мечтал купить для тебя, так как очень хочу, чтобы оно сияло на твоем пальце до самого конца нашего жизненного пути.
— Я просто не нахожу слов, чтобы выразить свое удивление! Это так странно и неожиданно…
— Что мужчина предлагает тебе выйти за него замуж? И что не удосужился до сих пор объясниться тебе в любви? Ну что ж, ты права. Я сделал это не совсем так, как нужно, но могу сию же минуту наверстать упущенное. Я люблю тебя, Линд — Иден, и хочу, чтобы ты вышла за меня замуж.
Линдсей снова погрузилась в молчание, низко опустив голову.
— Если хочешь, я могу встать перед тобой на колени, но не думаю, что это будет хоть сколько-нибудь романтично, так как мы с тобой сидим на полу.
— О нет, нет…
— К тому же мне не пришлось продавать свою машину, чтобы купить тебе это обручальное кольцо. Если хочешь знать, у меня есть вполне приличные сбережения, которые позволят нам безбедно существовать какое-то время. Да и работы у меня полным-полно, хотя время от времени бывают всякие огорчительные сбои, как ты успела, наверное, уже заметить.
Линдсей по-прежнему молчала, напряженно изучая ворс на ковре.
— Если ты хочешь сохранить работу в качестве модели, у меня не будет абсолютно никаких возражений. Если же захочешь сидеть дома, что, конечно, было бы для меня более предпочтительно, ради Бога. Можешь сидеть дома и весь день лопать шоколад. Более того, я сам буду приносить тебе несколько килограммов каждый вечер. А если ты вдруг захочешь немедленно обзавестись детишками, то я буду просто на седьмом небе от счастья. Другими словами, моя дорогая, я очень покладистый человек и со мной можно легко поладить. Ты сможешь делать все, что тебе только вздумается. Я просто хочу, чтобы ты была счастлива. Со мной, разумеется.
Сердце готово было выскочить у нее из груди, а во рту так пересохло, что даже язык к небу прилип. Тэйлор перевел взгляд на ворсинки ковра, надолго приковавшие ее внимание. Что она там увидела, черт возьми? Почему молчит? Почему так долго елозит пальцами по ковру? Он наклонился вперед, пытаясь заглянуть ей в глаза.
— Если ты хочешь остаться в своей квартире, я могу преспокойненько переехать к тебе. А если тебе нравится моя квартира, давай переместимся туда. Однако мне кажется, что нам потребуется больше места и больше комнат. Думаю, нам придется подыскать новую квартиру. Конечно, мне нравится район Ист-Сайда, но и Вест-Сайд вполне сойдет. Там есть очень хорошие места для отдыха. Короче говоря, как скажешь, так и будет. Еще раз напоминаю, что довольно легко переношу все неудобства и со мной нетрудно иметь дело.