Ларен ухватила мужа за уши, притянула его лицо к себе и громко поцеловала при всех.

Глава 27

Двумя днями позже Ларен пристроилась на крыльце, перематывая на большую катушку только что выпряденную нить. Из этой нити будет соткана нежно-голубая материя, под цвет глаз Меррика. Она уже предвкушала, какую рубашку сошьет мужу. Ларен тихонько напевала, безотчетно прислушиваясь к повседневным звукам вокруг, но внезапно в привычную жизнь усадьбы вторгся вопль Таби. Уронив катушку, Ларен вскочила на ноги.

Таби со всех ног мчался к ней, лицо у мальчика было белым, платье – в грязи, босые ноги, ободранные колючими кустами, изранены.

– Ларен! Где Меррик?! Скорее, Ларен! Ларен бросилась к Таби, упала на колени перед малышом, крепко ухватила его за обе руки.

– Что случилось, Таби? Ты что-то натворил? Он так запыхался, что не сразу сумел ей ответить, Ларен прижала брата к груди, пытаясь его успокоить, и ее собственное сердце тоже забилось неровными частыми толчками.

– Говори же, – потребовала она, легонько встряхивая брата, – какая беда стряслась?

– Клив, – еле выдохнул Таби, – Клив, он умрет, надо скорее, Ларен. Веревку, быстрее…

Он вырвался из рук Ларен и вновь кинулся куда-то, продолжая кричать:

– Скорее, скорей!

Откуда-то из-за угла вынырнул Меррик в сопровождении старого Фиррена, он тащил целую связку сельди.

– Пошли! – замахала ему руками Ларен, – что-то случилось с Кливом. Нужна веревка.

, Меррик кликнул Олега и остальных воинов, все побежали вслед за Таби. Нагнав малыша, Меррик подхватил его и усадил себе на плечи, ласково уговаривая:

– Показывай, куда мы должны идти, Таби. Ну же, успокойся и расскажи все как есть.

Когда они вышли на тропинку, взбиравшуюся на вершину Вороньего мыса, Таби уже трясся и всхлипывал от страха. То самое место, где недавно нашли Эрика мертвым.

– Вон там, – дрожащим голосом прошептал Таби, но Меррик сразу же понял его.

Опустив мальчика на землю, он поспешил к обрыву и увидел, что Клив лежит примерно в пятнадцати футах ниже – случайно подвернувшийся куст остановил его падение.

– О боги, он сорвался со скалы. Олег уже разматывал веревку.

– Я спущусь за ним, – сказал Меррик, обвязывая веревку вокруг пояса. Олег удержал его:

– Послушай, Меррик, куст не слишком-то крепкий на вид, а ты вон какой здоровый. Будет лучше, если спустится Эллер.

Меррик нехотя кивнул:

– Быстрее, Эллер, быстрее! – потребовал Меррик.

Олег и Роран удерживали веревку, Эллер слезал вниз по зазубренной поверхности скалы.

– Куст не выдержит, – прошептала Ларен глядя вниз.

– Нет, – возразил Меррик. – Куст выдержит до тех пор, пока мы не выручим Клива.

Ларен поверила словам Меррика. Опустившись на колени, она прижала Таби к себе.

– Ты все правильно сделал, – сказала она, целуя замурзанные щечки, поглаживая брата ладонями по спине. – Ты можешь объяснить, что тут произошло? Клив оступился и упал?

Внезапно Таби застыл в ее объятиях, упрямо наклонил голову.

– Таби? – На этот раз с ним заговорил Меррик. – Таби, что произошло?

– Не знаю, – прошептал Таби, пряча лицо на груди у сестры. Ларен почувствовала, что он снова плачет.

Меррик нахмурился и покачал головой, озадаченно глядя на своего маленького друга. Затем он вернулся к краю скалы: Эллер, с трудом удерживая равновесие, пытался привязать бесчувственного Клива к веревке.

Эллер работал медленно, с огромным трудом, висеть, зацепившись за куст, было опасно, ибо он понимал, что если куст не удержится, то он рухнет вместе с ним и пролетит триста футов, прежде чем упадет на камни внизу фьорда. Однако Эллер старался изо всех сил, пальцы его двигались уверенно и спокойно. Наконец он справился, и Меррик подтащил Клива на веревке к вершине скалы, ухватил его под мышки и уложил на землю.

– Скорей, – велел Меррик, – надо спустить Эллеру веревку, а то он наделает в штаны и осрамит всех нас.

Ларен уже стояла рядом с Кливом. На правом виске у него проступила кровь, он еще дышал, благодарение богам, но дыхание его заметно ослабело.

– Ты думаешь, он потерял равновесие и упал? – спросила она.

– Не знаю, – ответил Меррик. – Что он делал здесь в одиночку? Как Таби оказался тут?

Меррик поднял Клива, и все они начали потихоньку спускаться вниз по крутой тропе, возвращаясь в усадьбу.

Клив оставался без сознания до позднего вечера. Потом он бредил, выкрикивал бессвязные слова на неизвестном языке, просил, Чтобы его не бросали одного, молил о помощи так жалобно, что сердце Лареп разрывалось от сочувствия к нему. Ей удалось скормить ему несколько ложек похлебки, пока Сарла нежно обмывала лицо Клива холодной водой, надеясь отогнать лихорадку.

Мужчины толковали между собой о том, что произошло, они строили вслух всевозможные догадки, вспоминая, как на этом же самом месте нашли тело Эрика, которому кто-то камнем проломил голову. Тогда все уверились, что виновен Деглин, а теперь, значит, кто-то еще напал на Клива и столкнул его со скалы? А что же Таби? Все хотели знать, как Таби оказался там и что он видел, однако малыш отказался разговаривать даже с Мерриком.

В ту ночь Ларен и Сарла по очереди дежурили у постели Клива, а Таби, отказавшись покинуть друга, свернулся у него в ногах, собираясь стеречь его сон всю ночь.

Халлад пытался увести своего сынишку от Клива, однако Таби по-прежнему хранил молчание. Он отказывался говорить, но и не хотел отходить от Клива.

– Он очнется, я уверена, он придет в себя, – сказала Ларен. Сарла была так бледна, что Ларен опасалась, как бы она сама не свалилась. – Иди, поспи немного, я присмотрю за ним.

– Нет, ты устала гораздо больше, чем я, к тому же ты ждешь ребенка. Иди отдохни, Ларен. С Кливом побуду я.

Ларен поглядела в затуманившиеся глаза Сарлы и кивнула. Она легонько потрясла Таби за плечо:

– Пойдем, маленький. Мы теперь ляжем в кроватку и поспим. Если хочешь, можешь сегодня ночевать с Мерриком и со мной.

Таби мгновенно раскрыл глаза, он не казался сонным, даже не зевнул. Молча он взглянул на свою сестру и на Сарлу, затем покачал головой.

– Нет, Ларен, – сказал он, – я хочу спать здесь, рядом с Кливом.

Ларен попыталась оторвать Таби от кровати, однако малыш так посмотрел на нее, что рука Ларен замерла.

– Ладно, только не вздумай шуметь. Клив очень болен, Таби.

– Я знаю. – Малыш вновь свернулся рядом с Кливом, положив ручонку ему на грудь.

* * *

– Сарла разболеется, – заметил Халлад, – она стала совсем бледная, у нее тени под глазами. А держится так тихо, словно хочет спрятаться ото всех. Неужели она в чем-то себя винит? Я не понимаю, почему несчастье, приключившееся с этим человеком, так на нее подействовало. Ты должна поговорить с ней, Ларен"