«Но можно сказать и наоборот: „Где огонь, там и дом“, – подумала Рони. Отныне Медвежья пещера будет их домом!

Бирк спокойно сидел у костра и жевал жареное мясо. Он нацепил еще один кусочек на прутик и протянул его Рони.

– Я давно уже тебя жду, – сказал он. – Поешь, прежде чем начнешь петь Волчью песнь.

11

Как только они улеглись, каждый на свою подстилку из еловых ветвей, Рони попыталась спеть для Бирка Волчью песнь. Но когда она вспомнила, как Волчью песнь пела Ловиса для нее и Маттиса в то счастливое время, когда в замке все было еще по-старому, ее охватила такая тоска, что пресекся голос.

Да и Бирк уже почти заснул. Поджидая Рони, он весь день убирал пещеру после медведей, которые проспали там зиму. Потом он принес из лесу сухих дров для костра и свежих еловых ветвей для постелей. Одним словом, целый день он трудился не покладая рук, поэтому его так быстро одолел сон. Но Рони еще не спала. В пещере было темно и холодно, и все же она не мерзла. Бирк прикрыл еловый лапник, который настелил для нее, козьей шкурой, а она принесла из дома свое одеяло, сшитое из беличьих шкурок. Постель получилась мягкой, теплой, уютной, и не спала Рони вовсе не потому, что озябла. Просто ей никак не удавалось заснуть.

Она долго лежала с открытыми глазами, и на душе у нее было вовсе не так весело, как она ожидала. Но через вход в пещеру она видела светлеющее весеннее небо, слышала, как река гудит там внизу, в своем каменном русле, и от этого ей стало легче.

«То же самое небо и над нашим замком, – думала она, – и та же река гудит совсем как дома…»

И Рони заснула.

Они оба проснулись, когда солнце поднималось над рекой. Огненным шаром выкатывалось оно из густого утреннего тумана и, словно пожар, освещало ближние, и дальние леса красным заревом.

– Я так озяб, у меня зуб на зуб не попадает, – сказал Бирк. – Но на рассвете холодней всего, скоро потеплеет. Ты рада?

– Костру я бы больше радовалась, – сказала Рони.

Она тоже дрожала от холода. Бирк раздул угли, которые все еще тлели под теплой золой. Они уселись у костра и стали есть хлеб, запивая его козьим молоком, которое Рони принесла с собой в деревянной фляге. Когда они допили молоко, Рони сказала:

– Теперь будем пить только воду из родника.

– Да, здесь не растолстеешь, – подхватил Бирк. – Но от этого не умирают.

Они взглянули друг на друга и рассмеялись. Их жизнь в Медвежьей пещере будет нелегкой, но это их нисколько не пугало. Рони уже забыла, что она так тосковала ночью. Они поели и согрелись, к тому же утро выдалось на редкость ясное, и они были свободны, как птицы. Только теперь они это ощутили. Все, что их угнетало и давило, осталось позади и, не сговариваясь, они решили никогда больше не вспоминать о том, что было.

– Рони, – сказал Бирк, – ты понимаешь, как мы свободны? Так свободны, что хочется смеяться!

– Ага, и все это вокруг – наше царство, – сказала Рони. – Никто не может его у нас отнять или прогнать нас отсюда.

Они сидели у огня, пока не поднялось солнце, а внизу, у подножья скалы, гудела река и просыпался лес. Верхушки деревьев чуть дрожали от утреннего ветерка, где-то куковала кукушка, рядом дятел стучал по стволу кедра, а семейство лосей вышло на водопой. Рони и Бирку казалось, что им принадлежит и река, и лес, и все-все, что там живет.

– Заткни уши, Бирк, – сказала вдруг Рони. – Потому что я сейчас закричу. Это будет мой весенний крик!

И она закричала так громко, что эхо прокатилось по всем горам и долам.

– Знаешь, Рони, о чем я сейчас думаю? Надо успеть принести сюда мой арбалет, прежде чем слетятся на твой крик все злобные друды.

– Твой арбалет? – спросила Рони. – Откуда? Из башни Борки?

– Нет, – сказал Бирк, – из леса. Я не мог притащить сюда все сразу. Кое-что из вещей я спрятал внизу, в дупле, надо за ними сбегать.

– А мне Маттис еще не разрешал брать арбалет, – сказала Рони. – Но если ты дашь мне ножик, я сама сделаю себе лук.

– Ага, но только смотри не потеряй его! Это у нас самая ценная вещь. Без ножа мы в лесу пропадем!

– Да, есть вещи, без которых невозможно жить в лесу, Вот, например, бадейка для воды. Ты о ней подумал?

– Что толку, что я думал. Воду-то все равно носить не в чем.

– А я знаю, где ее взять.

– Ну?

– У родника в лесу, чуть пониже Волчьей Пасти. Туда ходит Ловиса за целебной водой. Вчера она послала Стур-каса за водой для Лысого Пера, у него живот заболел. Но за Стуркасом погнались две злобные друды, и он прибежал в замок без бадейки. Ловиса непременно заставит его сегодня за ней сходить, уж поверь мне. Но может, я успею прибежать туда до него.

И, не теряя ни минуты, оба они побежали вниз, а потом по лесу. И все же прошло немало времени, прежде чем они вернулись в Медвежью пещеру. Рони притащила бадейку, а Бирк – арбалет и все остальные вещи, которые он накануне спрятал в дупле. Все свои богатства он разложил на скалистой площадке перед входом в пещеру, чтобы показать их Рони: топор, брусок, котелок, рыболовные снасти, силки для ловли птиц, стрелы для арбалета и короткое копье – одним словом, самые необходимые предметы для тех, кто живет в лесу.

– А ты, оказывается, знаешь, что лесные жители сами добывают себе еду и защищаются от злобных друд и разных хищников, – сказала Рони.

– Конечно, знаю, – сказал Бирк. – Мы… Но договорить он не успел, потому что Рони схватила его за руку и с испугом прошептала:

– Т-сс! Там кто-то есть. В пещере!

Затаив дыхание, они прислушались. Да, в глубине пещеры действительно слышался шорох, видно, кто-то воспользовался тем, что они так надолго ушли, и прокрался туда. Бирк схватил копье. Они стояли, не шелохнувшись, вслушиваясь в непонятные звуки.

В пещере явно кто-то ходил, и они испугались, потому что не знали, кто же это там ходит. Потом им показалось, что в пещере ходит уже не одно существо, а много, что вся пещера кишмя кишит какими-то неведомыми тварями. Быть может, там притаились злобные друды? И вдруг они всей стаей, разом, вылетят оттуда и начнут терзать их своими острыми когтями? Ни у Рони, ни у Бирка больше не было сил ждать и прислушиваться.

– Прочь, мерзкие твари! – закричал Бирк. – Вылетайте, если не боитесь самого острого копья в этом лесу!

Но никто не вылетел. Зато послышалось злобное шипенье:

– Ч-человеки в лес-су с-серых гномов-в-в! Вс-с-се с-с-серые гном-м-мы, кус-с-сайте и бейте их! Кус-с-сайте и бейте их!…

Рони прямо зашлась от злости: