— Его имя — Маклин, и он живет где-то в горах Шотландии. И он вовсе не английский барон, а шотландский лаэрд.
— Кто тебе сказал эту чепуху? — вздрогнул дядя Текел.
— Тетя Милисента уже давно мне рассказала, как все было на самом деле.
— Это ложь! — воскликнул он. — Зачем ты слушаешь Милисенту? Моя сестра…
— Если это неправда, почему же ты так противишься моей поездке в горную Шотландию?
— Ты никуда не поедешь, и точка. Слышишь? — Сознание его настолько уже помутилось от выпитого эля, что он даже не мог придумать более убедительного ответа.
— Даже дьявол не удержит меня от поездки к Фрэнсис Кэтрин, — твердо возразила Джудит.
— Если ты уедешь, обратно я тебя не пущу.
— Значит, я не вернусь обратно, — кивнула она.
— Ты неблагодарная сука, — заорал Текел. — Я всегда старался поступать с тобой по справедливости. Те истории о твоем отце, которые я придумал…
Он осекся. Джудит покачала головой.
— Зачем ты придумывал все эти истории?
— Я хотел дать тебе что-нибудь, на что можно опереться, видя, как относится к тебе твоя мать. Ты это знала. Я жалел тебя и пытался хоть немного облегчить твое положение.
В этот миг Джудит почувствовала такую сильную боль в желудке, что чуть было не согнулась вдвое. Ей показалось, что стены комнаты смыкаются над ее головой.
— Я слышала, как мать говорила, что презирает дядю Герберта за то, что тот ниже ее по происхождению и в жилах его течет нечистая кровь. Те же самые чувства она испытывает и ко мне, да?
— У меня нет ответа на этот вопрос, — произнес дядя Текел усталым голосом. — Я всего лишь постарался смягчить ее отношение к тебе.
— Тот меч, что висит над камином… кому он в действительности принадлежит? — спросила Джудит.
— Мне.
— А то кольцо с рубином, которое я ношу на цепочке? — И с этими словами она вытащила из-под платья кольцо, которое обычно покоилось в ложбинке грудей. — Оно тоже твое?
Дядя Текел презрительно фыркнул.
— Кольцо принадлежит этому ублюдку Маклину. Сложный узор вокруг камня имеет какой-то смысл, понятный только членам семьи. Уезжая, твоя мать прихватила это кольцо с собой, просто чтобы позлить Маклина.
Джудит разжала пальцы, стискивающие кольцо.
— А как же могила?
— Могила пуста, — вздохнул Текел.
Больше вопросов у нее не было. Она посидела еще пару минут, сжимая лежащие на коленях руки в кулаки. Взглянув на дядю, она увидела, что тот уже крепко спит. Джудит вынула из его руки пустой кубок, убрала поднос с кровати и, задув свечу, вышла из спальни.
Неожиданно она поняла, что ей хочется сделать. В ее силах сегодня разрушить хотя бы одну ложь на этом свете.
Солнце уже садилось за горизонт, когда Джудит, пробежав по подъемному мосту, взобралась на холм, где располагалось кладбище. Не замедляя шага, она подбежала к пустой могиле, смела с нее увядшие цветы и ухватилась за резной камень, стоящий у изголовья могильного холмика. Немало времени ушло у нее на то, чтобы вывернуть камень из твердой земли, и еще больше, чтобы окончательно повалить его…
На следующее утро Джудит уже была готова к отъезду. Она не зашла в комнату дяди, чтобы попрощаться с ним.
Слуги суетились вокруг нее, наперебой стараясь угодить. До сего дня Джудит даже не представляла себе, что эти люди преданы ей гораздо больше, чем ее дяде. Столь единодушная поддержка ее немного смутила. Старший конюх Пол погрузил собранный багаж на вьючную кобылу с глубокой седловиной и уже начал было седлать любимую лошадь Джудит — кобылу по кличке Глория с коричневыми пятнышками на крупе, — когда из замка выбежала Джейн с еще одной сумкой, полной еды, которой, по ее словам, хватит на все путешествие. Оценив объем сумки и то, с каким трудом тащила ее Джейн, Джудит пришла к выводу, что упакованной пищи хватит на то, чтобы прокормить целую армию.
Стражник Сэмюель, следивший за дорогой, криком возвестил о приближении шотландцев. Немедленно опустили мост. Джудит стояла на верхней ступеньке замковой лестницы, опустив руки, и приветливо улыбалась. Впрочем, улыбка выглядела несколько натянутой — ни с того ни с сего девушка вдруг очень занервничала.
Когда воины подъехали к подъемному мосту и лошади прогремели копытами по деревянному настилу, улыбка ее и вовсе померкла.
Тревожная дрожь пробежала по спине Джудит, Среди прибывших не было ни одной женщины. Только воины. Их было четверо, и они напоминали ей гигантских варваров.
Тревога отозвалась болью в желудке, когда гости подъехали поближе и девушка смогла как следует разглядеть их лица. Ни один из них не улыбался. Боже правый, они выглядели такими враждебными!
Воины были укутаны в охотничьи пледы. Джудит было известно, что члены клана имели два вида пледов. Приглушенно-золотистые, коричневые и зеленые они надевали во время охоты на дичь или на людей, так как эти цвета легче сливались с красками леса и скрывали охотника от взора жертвы. Пледы более ярких цветов использовались во всех остальных случаях.
Голые колени воинов не удивили Джудит. Она давно уже привыкла к необычным нарядам шотландцев, поскольку все мужчины, посещавшие летний праздник, носили пледы до колен. Она даже умела различать цвета кланов. В Англии дворян различали по цвету знамен, а в Шотландии, как объяснила ей Фрэнсис Кэтрин, лаэрда и его сторонников узнавали по цвету их одежды.
Чему действительно удивилась Джудит, так это суровому выражению их лиц. Ей было невдомек, почему они так сердиты. Затем она решила, что, должно быть, их просто утомило путешествие. Это было жалкое оправдание, но ничего лучшего девушка придумать не смогла.
Шотландцы подъехали к ней, но ни один воин не спешился. Трое из них выстроились в ряд позади того, кто, по предположению Джудит, являлся их предводителем. Долго, очень долго длилось молчание. Гости стояли и невежливо разглядывали хозяйку. Джудит не смогла сдержаться и так же невежливо уставилась на них, хотя в основном ее внимание было сосредоточено на предводителе. Никогда в жизни глазам ее не представлялось столь великолепное зрелище. Этот человек завораживал. Он был намного крупнее своих спутников. Его широкие плечи заслонили солнце, светившее ему в спину. Солнечные лучи создавали вокруг него радужный ореол, придавая ему непобедимый, сказочный вид.
И все же он не был героем легенд. Джудит видела перед собой человека, обладающего суровой красотой и стальными мускулами: плед, окутывавший тело предводителя, распахнулся на его левом бедре и обнажил бугор гладких мышц, выглядевших твердыми как сталь. Джудит подумала, что не пристало ей разглядывать столь интимные места, и вновь перевела взгляд на лицо предводителя. По выражению его глаз нельзя было определить, заметил ли он то, как смотрела она на его бедро. Джудит облегченно вздохнула.