Лорен рассмеялась, чем еще больше подогрела Ника.
– Неужели не замечала, как президент всегда поглаживает свой нагрудный карман? Хочет убедиться, что пульт по-прежнему там.
Лорен комически закатила глаза.
– Подумать только, а я все время считала, что это дурная привычка.
– Теперь ты знаешь правду.
Девушка поставила лосьон на прикроватный столик и скользнула под одеяло. Ей тоже было не до того, что происходит на экране.
– Ноэ вправду так опытен? Да-да, ты мне говорил, но когда я увидела его, сразу поняла, что могу не волноваться за Томми. Теперь я уверена, что он присмотрит за моим братцем. Он ведь шутил, когда распинался насчет того, сколько человек прикончил, правда, шутил?
– Ну конечно, – заверил Ник.
– Ты сказал, что Пит время от времени пользуется его услугами. Значит, Ноэ не работает на ФБР?
– И да и нет. Эго вроде того, как быть немножко беременной.
– Такого не бывает.
– Именно. Ноэ любит воображать себя вольной пташкой. Свободным художником.
– Но это не так?
– Разумеется, нет. Он под началом Пита.
Лорен, не совсем поняв, что он имеет в виду, уточнила:
– И поскольку Пит – фэбээровец, а Ноэ выполняет его задания…
– Значит, и он – агент ФБР. Мы ему просто этого не говорим.
– Не пойму, то ли ты шутишь, то ли говоришь серьезно, – улыбнулась Лорен. – Совсем отупела от усталости. Надеюсь, утром я снова обрету способность мыслить.
Завтра, когда она придет в себя, подумает, как теперь жить и что делать. Но пока нет сил даже думать.
Она заснула под крики и свист хоккейных болельщиков, несущиеся с экрана.
Лорен сквозь сон услышала шаги Ника в гостиной, открыла глаза и, схватив сумку, поспешила в ванную одеваться. В спешке она почти не захватила с собой вещей, считая, что пробудет в Канзас-Сити не больше одной ночи, однако все же бросила в сумку короткую черную полотняную юбку и белый топ на случай, если Томми все-таки положили в больницу. Правда, стоит разок сесть, и юбка примет такой вид, словно в ней спали, но на сегодня сойдет.
Она как раз надевала туфли, когда в дверь постучали.
– Завтрак принесли! – сообщил Ник. – Поспеши, у нас много работы.
Забыв обо всем, Лорен высунулась из двери с туфлей в руках.
– Что еще за работа? Ник показал на блокнот:
– Неплохо бы составить список. Нужно же с чего-то начать! Но предупреждаю, придется пройтись по всем фамилиям несколько раз.
– Ничего страшного. О каких фамилиях ты говоришь? Ник выдвинул для нее стул и заставил сесть.
– Сначала мы припомним всех, кто мог затаить на тебя ало. То есть врагов. Людей, которые будут счастливы, если ты просто исчезнешь.
– Наверняка найдутся такие, кто меня недолюбливает, но вряд ли кто-то стремится причинить мне зло. Я кажусь тебе наивной?
Она наклонилась, чтобы надеть туфлю.
– Именно, – подтвердил Ник, кладя ей на тарелку круассан. – Хочешь кофе?
– Я его не пью, но все равно спасибо.
– Я тоже терпеть не могу кофе. Странно, правда? Должно быть, мы единственные в своем роде. «Нескафе» от нас никакого дохода!
Он устроился напротив и снял с ручки колпачок.
– Ты сказал, что сначала нужно составить список врагов. А потом? – допрашивала Лорен.
– Хочу все знать о друзьях, которые, скажем… чересчур внимательны. Но сначала главное. Сколько ты прожила в Холи-Оукс?
– Почти год.
– Переехала туда, чтобы быть поближе к брату, и скоро открываешь магазинчик, не так ли?
– Да. Купила старое, заброшенное здание на городской площади и теперь ремонтирую.
– Что это за магазин?
– Все называют его угловой аптекой, поскольку раньше там было нечто в этом роде, но я не собираюсь продавать лекарства. Даже аспирин. Открою заведение, где молодежь сможет спокойно тусоваться, а родители – кормить детишек мороженым. Кроме того, в центре установим сатуратор с газировкой и музыкальный автомат.
– С хитами пятидесятых – шестидесятых, верно?
– Что-то в этом роде, – согласилась Лорен. – Я много работала на студенческие организации, составляла эмблемы и девизы для флажков и футболок и надеюсь получить еще заказы. На втором этаже здания есть чудесная мансарда с высокими окнами, залитая светом. Там я и собираюсь работать. Магазин невелик, но по фасаду идет веранда, и я подумываю расставить там столики и стулья и сделать летнее кафе.
– На мороженом и футболках много не заработаешь, но, думаю, с твоим трастовым фондом об этом беспокоиться нечего.
Лорен не стала ни спорить, ни соглашаться и просто добавила:
– Дизайнеру всегда найдется работа на местных предприятиях, и, кроме того, с осени я собираюсь вести курс истории искусств в колледже.
– Ты ведь изучала искусство в Париже? И кажется, сама рисуешь?
– Да, но это всего лишь хобби.
– Томми жаловался, что даже ему ты не показываешь свои работы.
– Когда я сама буду ими довольна, вернее, если буду довольна, обязательно покажу.
– Может, кто-то не хочет, чтобы твой магазинчик открылся?
– Стив Бреннер и рад бы, чтобы у меня ничего не вышло, но не думаю, что он готов пойти на преступление, лишь бы мы с братом убрались из города. Он даже как-то назначил мне свидание. Надоедливый зануда. Не желает слышать отказа!
– Насколько я понял, ты отказалась с ним встречаться?
– Ну да! Он совсем мне не нравится. Для него главное – деньги. Сам он – председатель общества развития Холи-Оукс, честное слово, именно так они себя и величают, хотя членов всего двое. Кстати, Стив – риэлтер.
– А второй член? – осведомился Ник, занося имя Бреннера в список.
– Шериф Ллойд Маговерн.
– Так каким же образом они собираются развивать Холи-Оукс?
– Хотят скупить все здания на площади для какой-то строительной фирмы, – пояснила Лорен. – Идея принадлежит Стиву, и теперь они пытаются ее осуществить. Даже если владелец продаст недвижимость непосредственно фирме, Стиву с шерифом все равно причитаются комиссионные, по крайней мере я так слышала.
– А зачем это строителям?
– Они намерены снести все чудесные дома старинной постройки и расширить владения колледжа. Возвести уродливое высотное здание общежития для женатых студентов.
– А что, они не могут его построить в другом месте?