Сара взглянула на Натана:
– Ты отвезешь меня к матери? Я буду беспокоиться, пока не поговорю с ней.
– Позже, – ответил Натан. Сара снова обратилась к отцу:
– Пожалуйста, передай маме, что мы навестим ее сразу же, как только Натан закончит здесь свои дела.
Чтобы претворить свой план в жизнь, графу Уинчестеру нужно было только дождаться удобного момента и забрать Сару у маркиза. Открытые конфликты были ему не по душе. На его взгляд, гораздо удобнее и безопаснее было поступать неожиданно. Все же, когда маркиз потребовал, чтобы он немедленно уехал, он взорвался.
– Сейчас вся информация находится в руках принца-регента, – прокричал он. – Теперь это только вопрос времени, когда он решит, что вы нарушили контракт. Подождите и увидите сами.
– Что, черт возьми, вы там бормочете? – потребовал разъяснений Натан. – Вы, наверное, сошли с ума, когда решили, что я нарушил хоть одно из условий контракта. Этот брак не может быть признан недействительным. Уже слишком поздно. Я сплю со своей женой.
Лицо графа стало пурпурным. Сара никогда не видела его в такой ярости.
– Отец, прошу тебя, успокойся, иначе с тобой что-нибудь случится.
– Сара, ты знаешь, о чем говорит твой отец? – спросил Натан.
Она покачала головой. Супруги опять обратились к графу.
– Это приватный разговор, – объявил отец Сары и кивнул своим людям:
– Подождите за углом. – Потом он снова повернулся к Натану. – Отпустите своих людей, – приказал он, – иначе они услышат то, что я собираюсь сказать.
Натан пожал плечами:
– Они останутся.
– Отец, я буду счастлива объяснить, – вызвалась Белинда.
Она улыбнулась и стала ждать, когда удалится их эскорт. Когда люди отошли на расстояние вне пределов слышимости, она обратилась к Натану:
– Видите ли, нам написала Сара, иначе мы бы никогда, не узнали.
– О чем бы вы не узнали? – спросила Сара. Белинда насмешливо вздохнула.
– Ах, Сара, не строй из себя саму невинность. Теперь в этом нет необходимости. – Она взглянула на Натана и снова улыбнулась. – Она рассказала нам о вашем отце. Теперь мы знаем все о графе Уэйкерсфилде. Да, все,
– Нет! – выкрикнула Сара. – Белинда, почему…
Но сестра не могла позволить ей продолжать.
– Конечно, Сара только намекнула нам, но и этой информации с нас было достаточно. Папа поручил провести расследование одному своему важному другу. Тогда и выплыло все остальное. Когда папа закончит это дело, весь Лондон будет знать, что отец твоего мужа – предатель.
Граф с отвращением фыркнул.
– Неужели ты думаешь, что можно сохранить эту грязь в тайне? – спросил он Натана. – Мой Бог, твой отец чуть не сверг наше правительство. Макиавелли просто святой по сравнению с твоим отцом. А теперь его грехи ложатся на твои плечи, – добавил он и резко вскинул голову. – Когда я закончу расследование, ты будешь уничтожен.
– Отец, оставь эти угрозы! – выкрикнула Сара. – Ты не можешь так сделать.
Но граф не обратил внимания на ее мольбу. Его взгляд был направлен на Натана.
– Неужели ты и в самом деле считаешь, что принц-регент заставит мою дочь прожить всю жизнь бок о бок с таким преступником, как ты?
Натан был настолько сражен речью графа, что его изнутри начала жечь такая ярость, какой он раньше никогда не испытывал. «Как мог этот сукин сын разузнать о моем отце? И как отнесется ко всему этому моя сестра Джейд, когда все это выйдет наружу?»
Граф словно прочел мысли Натана.
– Подумай о своей сестре, – заявил он. – Леди Джейд замужем за графом Кейнвудом, не так ли? Она и ее муж стали любимцами общества. Но скоро все изменится, – добавил он и снова фыркнул. – Позор сделает из твоей сестры прокаженную, это я тебе могу обещать.
Сару охватил ужас. Но как мог отец узнать о графе Уэйкрсфилде? Когда Нора доверила ей этот секрет, она дала слово, что никто никогда об этом не узнает. Папка с делом отца Натана была надежно заперта в сейфе военного ведомства. Никто не мог проникнуть в это святилище.
Вдруг ее пронзила страшная мысль об истинности намерений ее отца и сестры. Они хотели заставить Натана поверить в то, что она предала его.
Она попыталась отогнать от себя эту мысль. «Нет, в этом нет смысла, – убеждала она себя. – Откуда им было знать, что мне это известно?»
– Я не понимаю, как вы узнали об отце Натана, – прошептала она. – Но я…
Белинда перебила ее:
– Ты сообщила нам. Теперь больше нет необходимости лгать. Как только папа прочел это шокирующее известие, он поступил так, как ты просила его, Сара. Теперь ты должна быть счастлива. Очень скоро
Ты будешь свободной и тогда сможешь выйти замуж за джентльмена, достойного тебя. Ты ведь так говорил, папа?
– Граф Уинчестер быстро кивнул.
– Если контракт будет признан недействительным, герцог Лоутонширский пожелает взять тебя в жены.
– Но ведь ему обещана Белинда, – прошептала Сара.
– Но он отдает предпочтение тебе, – возразил отец.
Боль в животе стала такой острой, что Саре казалось, будто ее внутренности просто разрываются на части,
– Не поэтому ли ты мне лжешь, Белинда? Ты не хочешь выходить замуж за герцога, поэтому ты и вступила в заговор с отцом. Разве я не права?
– Я не лгу, – возразила Белинда. – Ты дала нам информацию, в которой мы так нуждались. Папа говорит, что он будет требовать, чтобы вся земля, которую маркиз получил в наследство от отца, была конфискована. Когда папа закончит начатое дело, – добавила она с ноткой сарказма в голосе, – маркиз станет нищим.
Сара покачала головой. По ее щекам струились слезы. Ее очень унижало то, что ее семья вела себя так по-садистски.
– Белинда, прошу тебя, не делайте этого.
Натан не произнес ни слова. Когда его руки безвольно повисли, выпустив Сару, граф понял, что его игра выиграна. Он уже был готов торжествовать победу. Он слышал, что маркиз Сент-Джеймс был циничным и расчетливым человеком, но теперь он точно знал, что слухи эти верны.
Саре нужно было услышать от мужа, что он ей верит. Но по выражению его лица она ничего не могла определить.
– Натан, ты веришь, что я в письме матери написала о грехах твоего отца?
На ее вопрос он ответил вопросом:
– А ты знала о моем отце?
Боже, спаси ее, она чуть не солгала ему. У него был такой скучающий, такой безразличный вид. Но голос Натана дрожал от гнева.
Он осуждал ее.
– Да, я знала о твоем отце, – сказала она, – мне рассказала Нора.