— Но ведь это твой брат бросился за нами в погоню. Он хотел вернуть тебя, — напомнил ей Векстон.
— Совсем нет, — возразила Мадлен. — Он стал преследовать тебя, потому что ты разрушил его дом. Ему наплевать на меня. Я ничуть не преувеличиваю. И если бы ты только захотел, то понял бы это. Но ты так упрям! И убеждать тебя в чем-либо бесполезно! Да, бесполезно! Я вообще не стану больше говорить с тобой. — Эта взволнованная тирада отняла у девушки последние силы, и она молча откинулась на грудь барона.
Леди Мадлен не переставала удивлять Векстона. Дункан был поражен тем, как осторожно она вытирала кровь с его раны, — впрочем, возможно, она делала это машинально. Потом Векстон вспомнил, как спокойно смотрела Мадлен на Джиларда еще там, в крепости Луддона. Джилард исступленно орал на нее, а девушка лишь теснее прижималась к Дункану.
На сей раз Мадлен была вне себя от гнева, но, и возмущаясь, не оставила без внимания рассеченную бровь барона. Дункан снова привычно вздохнул. Уткнув подбородок в макушку Мадлен, барон уж в который раз задался вопросом: как же могло так случиться, что милая и нежная женщина имела своим близким родственником самого сатану?
Оцепенение постепенно проходило. Теперь, когда она излила свой гнев, Мадлен начала чувствовать, как дергается от боли рана на бедре. Плащ скрывал рану от глаз Дункана. Девушка полагала, что он не знает о случившемся, и находила в этом какое-то странное удовлетворение. Она вдруг почувствовала себя такой измученной, усталой, голодной, рана болела так сильно, что мысли путались у нее в голове.
Вскоре к ним присоединились воины барона, и через несколько минут кавалькада уже скакала к крепости Векстона.
Прошло около часа. Вдруг Дункан случайно задел рану на бедре Мадлен. Ей с трудом удалось сдержать стон. Она оттолкнула руку барона — боль, причиненная его прикосновением, была невыносимой.
Мадлен почувствовала, что ее тошнит.
— Нам нужно остановиться на минутку, — обратилась к барону Мадлен. Ей хотелось кричать и плакать от боли, но она сдерживалась.
Векстон кивнул, но не остановился, видимо, решив не обращать внимания на ее просьбу.
Что за скотина! Хоть это было ей не по нраву, девушка принялась вспоминать самые страшные из знакомых ругательств, награждая ими про себя своего похитителя. Это принесло ей некоторое удовлетворение, но Мадлен была недовольна тем, что опускается до уровня Векстона. А она ведь воспитанная женщина!
Ее желудок никак не успокаивался. Мадлен не собиралась больше говорить с Векстоном, но обстоятельства были сильнее ее решения.
— Если ты немедленно не остановишься, меня вырвет здесь же.
Угроза возымела действие. Дункан подал воинам знак остановиться. Соскочив на землю, он быстро снял девушку с коня.
— Почему мы остановились? — раздался взволнованный голос Джиларда, который тоже спешился и встревоженно смотрел на брата. — Мы же почти дома!
— Из-за леди Мадлен! — коротко бросил барон, не желая вдаваться в более подробные объяснения.
Мадлен уже было побрела к деревьям, но, услышав вопрос Джиларда, на миг остановилась, промолвив:
— Я не задержу вас, подождите меня, Джилард.
Джилард удивленно приподнял брови и перевел взгляд на брата, который, не сводя глаз с Мадлен, хмурился все сильнее.
— Она много пережила, — поспешил успокоить Дункана Джилард, опасаясь, что барон сейчас обрушит на Мадлен свой гнев.
Но Векстон лишь покачал головой. Он следил за девушкой, пока она не исчезла за деревьями.
— Что-то здесь не так, — пробормотал он, пытаясь понять, что тревожит его.
— Может, она заболела? — предположил Джилард.
— Но… но она грозилась… — Не договорив, барон поспешил вслед за пленницей.
Джилард попытался остановить брата:
— Оставь ее, Дункан. Пусть побудет минутку одна, а потом все равно вернется к нам, — проговорил он. — Здесь же все равно негде как следует спрятаться.
Дункан лишь отмахнулся от Джиларда. Он успел заметить боль в глазах Мадлен, видел, что она едва передвигает ноги. Дело, вероятно, не в желудке. Если бы ее просто тошнило, она не держалась бы с таким страдальческим видом за бедро. И если бы Мадлен боялась, что ее вырвет, она побежала бы в лес — подальше от глаз его воинов, а не брела бы туда еле-еле. Нет, что-то здесь было не так, и Векстон намеревался выяснить, в чем дело.
Он нашел пленницу у кривого дуба. Прислонившись к толстому стволу, она, опустив голову, плакала. Барон помедлил, не желая пугать девушку и выжидая. Она медленно сняла с себя плащ и бросила его на землю. И тут Векстон понял, что случилось. Платье Мадлен с левой стороны было порвано, и весь подол пропитался кровью.
Дункан даже не отдавал себе отчет, что с его уст сорвался громкий крик, он лишь увидел, что Мадлен испуганно смотрит на него. У нее не было сил убежать от Векстона или хотя бы оттолкнуть его, когда он опустился перед ней на колени, поднял платье и отвел ее руки от раны.
Увидев, насколько серьезно ранена Мадлен, Дункан затрясся от волнения, стал стягивать с нее белье, стараясь не причинить девушке еще больше боли.
Рана была глубокая и длинная — почти с локоть — и очень загрязненная. Ее необходимо было промыть и зашить.
— Ox, Мадлен, — выдохнул барон. — Кто это сделал?
В его голосе слышались такая нежность и забота, что девушка испугалась, что не совладает с собой и расплачется еще сильнее. Она боялась доброты Векстона, боялась потерять над собой контроль и не желала допустить этого.
— Нечего заигрывать со мной, Дункан. — Приосанившись, она попыталась наградить его презрительным взглядом. — Не трогай мою ногу! Это неприлично!
Дункан был так удивлен ее странным сейчас властным тоном, что едва сдержал улыбку, но тут же понял, что гордость являлась единственной защитой его пленницы. Он уже знал, как она ценила сдержанность.
Внимательно осмотрев рану, Векстон решил, что сейчас сделать ничего нельзя и нужно продолжить путь.
— Я не собираюсь с тобой заигрывать, — нарочито грубо ответил он. — Я ведь волк, как думают все. Мне неведомы человеческие чувства.
Мадлен ничего не возразила, лишь глаза ее широко распахнулись от удивления. Улыбнувшись, Дункан опять опустился на колени.
— Оставь меня, — прошептала девушка.
— Нет, — тихо ответил барон. Вытащив из ножен кинжал, он стал отрезать полоску от чистой части подола.
— Ты же испортишь мое платье, — пробормотала девушка.
— Господи, Мадлен, да ты только взгляни! Твое платье и так вконец испорчено! — воскликнул Векстон.
Очень осторожно, избегая резких движений, барон перевязал ей бедро. Он уже затягивал узел, когда девушка изо всех сил вцепилась ему в плечо.