Она не была готова лишь к взрыву его смеха. Зародившись где-то в глубине его существа, громовой хохот сорвался с уст барона, сотрясая его могучее тело.
Такое отношение к ее словам не понравилось Мадлен. «Господи Боже, он, кажется, не может остановиться», — со страхом подумала девушка, глядя на все еще хохочущего Векстона. Он позволил наконец своей пленнице соскользнуть на пол, но положил ей на плечи руки, чтобы она не смогла вырваться.
— И кто… — по-прежнему задыхаясь от смеха, спросил он, — кто же тот несчастный, которого ты намерена отправить к праотцам? Случайно, не один ли из Векстонов?
Девушка, сбросив его руки, отпрянула от Дункана.
— Нет, это не Векстон, но, будь у меня порочная душа, я бы, ни секунды не колеблясь, прикончила некоторых из них, и первым были бы вы, милорд.
— Ага, — теперь уже спокойно улыбаясь, кивнул Дункан. — Но… если это не один из нас, Векстонов, то кого же ты, точнее, вы, милая и добрая леди, собираетесь, по вашему выражению, «прикончить»?
— Да, Дункан, это правда. Я — милая и добрая леди, и пора бы тебе понять это, — ответила Мадлен, в голосе которой звучали сердитые нотки.
Она присела на краешек кровати, старательно расправив каждую складочку на юбке и чинно сложив руки на коленях. Признаться, она сама была удивлена, что задумала убить человека, но ведь он действительно заслуживал этого!
— Ты не узнаешь от меня его имени, Дункан. Это мое, а не твое дело, вот так!
Барону не хотелось пускаться в напрасный спор, и он решил повременить с дальнейшими расспросами.
— А ответь-ка мне, Мадлен, когда ты его… «прикончишь», тебя опять вырвет?
Девушка промолчала.
— И плакать будешь? — продолжал поддразнивать ее барон, вспомнивший, как рыдала Мадлен, вынужденная убить противника Джиларда.
— Нет, Дункан, я буду помнить, что накануне убийства мне не следует есть. А плакать? Что ж, может, я и заплачу, но постараюсь найти укромное местечко, где никто не увидит моих слез. Понятно тебе? — Девушка глубоко вздохнула, стараясь держаться спокойно. Господи, она заранее чувствовала себя грешницей! — Должна тебе сказать, Дункан, что к смерти, конечно, нельзя относиться легкомысленно, но, с другой стороны, справедливость должна восторжествовать.
Дункан вновь расхохотался, и это окончательно взбесило его пленницу.
— А теперь я хотела бы лечь спать, так что, пожалуйста, уйди отсюда!
Смех барона внезапно оборвался.
— Насколько я понял, ты хочешь, чтобы я ушел из собственных покоев? — спросил он.
— Да, — призналась Мадлен. — Если я чем-то обидела тебя, прости, пожалуйста. Но ты же знаешь, что я ценю твою доброту, ценю, что ты решил предоставить в мое распоряжение свое ложе. А завтра, когда комнату Аделы приведут в порядок, я вернусь к себе в башню. — Говоря это, девушка задыхалась, как от быстрого бега.
— Твоя откровенность просто изумляет, — заметил барон.
— Из-за нее я вечно попадаю в неприятности, — вздохнула девушка.
Опустив глаза, она ждала, чтобы Дункан ушел. Но тут раздался тихий стук. Удивленно оглянувшись, Мадлен увидела, как Векстон снял второй сапог и бросил его на пол.
— Неприлично стоять передо мной без рубашки, — заявила девушка. — А теперь еще и сапоги. Ты что, решил снять с себя все перед уходом? Неужто собираешься в таком виде разгуливать перед леди Элеанор?
Мадлен почувствовала, что краснеет. Она твердо решила больше не обращать внимания на барона, а если он будет продолжать раздеваться перед нею, что ж, она просто закроет глаза. И больше не произнесет ни слова.
Приняв такое решение, Мадлен тем не менее продолжала краем глаза наблюдать за Векстоном. Она видела, как он подошел к очагу и подбросил в огонь большое полено. Затем встал, выпрямился и направился к двери. Но не успела его пленница и глазом моргнуть, как он засунул в металлические скобы толстую доску.
Девушка оторопела. Мало того, что она оказалась запертой в комнате, так еще и барон остался вместе с ней. И даже хорошо воспитанная леди не могла ошибиться в его намерениях!
Вскрикнув, девушка соскочила с кровати и бросилась к двери, намереваясь убежать из этой комнаты, убежать от Векстона!
Дункан молча наблюдал, как она пытается вытащить тяжелую доску. Убедившись, что из этой затеи у нее ничего не выйдет, он направился к кровати. Барон решил не снимать штанов, чтобы окончательно не смутить леди Мадлен. Было похоже, что она вот-вот потеряет над собой контроль.
— Ложись, Мадлен, — приказал Дункан, вытягиваясь на одеяле.
— Я не стану… спать с тобой, — пробормотала девушка.
— Но мы уже спали вместе…
— Лишь один раз, Дункан, тогда в палатке, да и то по необходимости — мы согревали друг друга.
— Нет, Мадлен. Я спал с тобой каждую ночь во время твоей болезни, — заявил Векстон.
— Нет! — в отчаянии вскричала пленница. — Ты этого не делал!
— Нет, делал, — возразил Дункан улыбаясь.
— Как ты можешь лгать с такой легкостью? — возмущенно спросила девушка. И, не ожидая ответа, она вновь попыталась приподнять доску, запиравшую дверь.
Результатом ее поистине титанических усилий стала лишь заноза, впившаяся в большой палец.
— Ну вот, этого мне еще не хватало, — сердито пробормотала она, осматривая палец.
Мадлен слышала громкий вздох барона, но, занятая рукой, не заметила, что Дункан встал с кровати; девушка едва не подскочила от неожиданности, когда он взял ее за плечо.
— Ты движешься в точности как волк, — заявила она, когда хозяин замка вел ее к камину. — И это вовсе не комплимент, так что перестань улыбаться, Дункан.
Барон не обращал на ее слова никакого внимания. Пошарив рукой по каминной полке, он взял оттуда кинжал, острие которого было не толще кончика иглы. Мадлен зажмурила глаза, но, почувствовав легкий укол, в страхе открыла их, опасаясь, что Векстон, чего доброго, отмахнет ей весь палец. Мадлен хотела выдернуть руку, но барон потянул ее кисть вверх и, чтобы лучше разглядеть занозу, опустил вниз голову, дотронувшись подбородком до лба девушки. Та не двинулась с места. Дункан тоже.
От него чудесно пахло.
Она опять благоухала розами.
Заноза была быстро извлечена из пальца, но Дункан все не выпускал руки пленницы, которая доверчиво смотрела на него. Ему хотелось лишь одного — припасть поцелуем к ее розовым губам. «Да, — с презрением к самому себе признался он, — одного ее взгляда достаточно, чтобы я думал лишь о том, как бы она стала моей».
Снова бросив кинжал на каминную полку, Дункан направился к кровати, увлекая за собой Мадлен.
— Даже занозы сама вытащить не умеешь, а еще человека убить задумала, — проворчал он.