— Миссис Айкон.
— О, вы нас застали врасплох. — Она поставила поднос на плиту. — Мы любим иногда побаловать детей собственным печеньем. Они его обожают.
— Сейчас здесь только одна из вас. Так, может, хватит говорить сразу за троих? Почему вы мне не сказали о хирургии, о воздействии на подсознание? В Брукхоллоу оно практиковалось ежедневно.
— Все это было частью процесса подготовки. Мы думали, вы уже знаете. — Авриль начала перекладывать печенье с противня на деревянную доску. — Это официальный допрос под запись?
— Нет, никакой записи. Я не на службе.
Авриль повернулась к ней лицом, в ее глазах появилась тревога.
— У вас на лице синяк.
Ева изнутри провела языком по щеке и порадовалась, не ощутив крови.
— Закон джунглей.
— Я принесу аптечку.
— Обойдусь. Когда Дина должна позвонить вам, Авриль?
— Ей давно уже пора было с нами связаться. Мы начинаем волноваться. Лейтенант, она наша сестра. Для нас это родство так же реально, как узы крови. Мы не хотим, чтобы она пострадала из-за того, что мы что-то не так сделали.
— Как насчет того, чего вы не делали? Например, не сказали мне, где ее найти?
— Мы не можем. Только с ее разрешения.
— Она работает с другими? С другими, которые сбежали?
Авриль осторожно сняла фартук.
— Некоторые из них образовали что-то вроде подполья. Другие просто хотели исчезнуть, зажить нормальной жизнью. Дина пользовалась поддержкой, но то, что она сделала… то, что мы сделали, — поправилась Авриль, — я полагаю, вы назвали бы это «несанкционированными действиями». Дина считала, что надо что-то предпринять немедленно. Нечто сильное и действенное. Мы решили, что она права. Особенно когда узнали про наших детей.
— Завтра к этому времени о Тихом Рождении будет трубить вся пресса. Вы хотите положить этому конец? Общественное мнение не успокоится, пока не сделает это за вас. Помогите мне доделать работу. Где «питомники», Авриль?
— Что будет с детьми, с младенцами, с еще не рожденными?
— Я не знаю. Могу лишь с уверенностью предположить, что многие потребуют защиты их прав. Это ведь тоже часть человеческой природы — защищать невинных и беспомощных.
— Не все посмотрят на дело именно так.
— Не все, но многие. Их будет достаточно, чтобы их мнение возобладало. Даю вам слово, я знаю, в каком ключе эта история будет подана завтра с телеэкрана. Она и задаст общий тон. Дина вряд ли сядет в тюрьму за убийства, совершенные до этого момента: шансы практически равны нулю. Но они стремительно возрастут, если она продолжит свою миссию сейчас, когда мы приняли меры к прекращению проекта и уже закрыли школу.
— Мы ей скажем, как только сможем.
— Где данные, изъятые из потайного кабинета наверху?
— Они у Дины. Мы отдали их ей.
— А те данные, которые она изъяла из комнаты Сэмюэлс?
Этот вопрос удивил Авриль.
— Вы очень хорошо делаете свою работу.
— Верно подмечено. Что было в файлах, которые она взяла у Сэмюэлс?
— Мы не знаем. У нее не было времени с нами поделиться.
— Передайте ей: если она отдаст мне эти данные, адреса, я положу этому конец. Она больше не должна убивать.
— Мы ей скажем, как только сможем, — повторила Авриль. — Мы вам очень благодарны. — Она подняла блюдо, уже заполненное теплыми печеньями. — Хотите?
— Почему бы и нет?
Ева взяла одно на дорожку.
Во дворе были дети. Ева испытала шок, особенно когда один из них спрыгнул с дерева, как обезьянка. Вроде бы это был мальчик. Он издал боевой клич и погнался за ее машиной. Он преследовал ее до самого дома.
— Привет! — крикнул он, когда Ева вышла из машины. Акцент у него был много гуще, чем у Рорка. — Мы в Нью-Йорке!
— Хорошо!
По крайней мере, он вроде бы не считал город богом забытым.
— Мы тут никогда раньше не были, но теперь у нас американские каникулы. Я — Шон, мы приехали в гости к кузену Рорку. Это его дом. Он такой большой! Мой папа говорит, что ему нужно присвоить отдельный почтовый код. Если вы к Рорку, он там, внутри. Я покажу вам дорогу.
— Я знаю дорогу. Я Даллас. Я тоже здесь живу.
Мальчик критически склонил голову набок. Ева не умела определять возраст несовершеннолетних, но решила, что ему лет восемь. У него была буйная копна волос цвета кленового сиропа, которым она так любила поливать оладьи, и огромные зеленые глаза на лице, усыпанном веснушками.
— Я думал, леди, которая живет в большом доме с кузеном Рорком, зовут Евой. Она работает в полиции и носит оружие.
— Лейтенант Ева Даллас. — Она распахнула пальто и показала ему кобуру с оружием.
— Вот здорово! А можно мне…
— Нет. — Ева запахнула пальто, прежде чем его пальчики дотянулись до кобуры.
— Ну, ладно… А вы много народу убили?
— Сколько положено.
Мальчик пошел с ней в ногу.
— Вы с кем-то подрались?
— Нет, не совсем.
— А похоже, кто-то вам здорово врезал. Вы поедете с нами в тур по городу?
Неужели этот мальчишка никогда от нее не отцепится со своими вопросами?
— Я не знаю. — Неужели она обязана? — Вряд ли. У меня… дела.
— Мы потом идем кататься на коньках в это место… ну, где все снаружи. Вы там уже катались?
— Нет. — В надежде положить конец его необъяснимому прилипчивому любопытству, Ева устремила на него холодный взгляд полицейского. — В прошлом году там было убийство.
Вместо шока и испуга на его лице отразился полный восторг.
— Убийство? А кто это был? И кто его убил? Тело вмерзло в лед, и его пришлось вырубать? А крови было много? Держу пари, лед там стал красным.
Его вопросы обстреливали ее, как мошкара, бьющаяся о стекло. Ева ускорила шаг в надежде скрыться от него в доме. Открыв дверь, она услышала голоса. Слишком много голосов. И какое-то крошечное человеческое существо неопределенного пола ползло по полу в вестибюле. Оно передвигалось с завидной быстротой и явно направлялось к ней.
— О, мой бог!
— Это моя кузина Кэсси, — объяснил Шон. — Быстрая, как змея. Лучше закройте дверь.
Ева не только закрыла дверь, но и прижалась к ней спиной. Ползущее существо издало несколько непонятных звуков и удвоило скорость, отрезая ей путь к отступлению.
— Чего оно хочет?
— О, просто поздороваться. Можете взять ее на ручки. Она любит общаться. Правда, Кэсси?