На миг его слезящиеся глаза вспыхнули самодовольством.
— Да, это я умею. Добываю данные, разрабатываю сценарии, придумываю разные трюки, чтобы скомпрометировать или устранить конкурентов. Я знаю, когда и как использовать людей.
— С этим не поспоришь. Вы точно знали, как использовать Биссела. Обоих Бисселов. И Кейд. И Юинг.
— План был простой. Биссел устраняет Кейд, уходит на дно на несколько недель и только потом пытается продать диск с вирусом. Но этот подонок поторопился. Не дал волнам улечься, не дал мне посмотреть, все ли сработало, все ли утихомирилось…
— Чтобы вы могли убедиться, что он вам больше не нужен, и спокойно его ликвидировать.
Спарроуз нахмурился:
— Ликвидация является частью игры. Да что я вам рассказываю, вы и сами знаете. Сам я никого никогда не убивал, да мне и о Биссела не пришлось бы мараться. Достаточно дать небольшую утечку информации, направить нужного человека в нужную сторону. Его устранили бы и без меня. Я не убийца, Даллас. Я просто пользовался инструментами, в данном случае — Блэром Бисселом. Все убийства до единого — его рук дело. Я был в «Утюге» и поджаривал его компьютеры, пока он убивал своего брата и Кейд.
— А зачем вы отправились в «Утюг»?
— Мне надо было скачать данные об операции, которые он мог там держать, и уничтожить сами компьютеры, чтобы он не мог этими данными воспользоваться. Я просто заметал следы. Меня и близко не было от дома Кейд, когда все это случилось, и у меня есть алиби на время убийства Маккой и Пауэлла. Их убил Блэр Биссел. Я умираю, но будь я проклят, если позволю ему повесить убийства на меня!
— Есть варианты. Мы можем квалифицировать ваши действия как заговор с целью убийства, как пособничество, подстрекательство и укрывательство, причем по нескольким эпизодам. Мы можем подбросить еще несколько симпатичных дополнительных статей: воспрепятствование отправлению правосудия, фальсификация данных государственной компьютерной системы, промышленный шпионаж и — о, ужас! — государственная измена. Я думаю, вы можете попрощаться с мечтами о спокойной старости где-нибудь на островах.
— Слушайте, я же умираю! Оставьте меня в покое!
— Черта с два. — Ева наконец отпустила его руку и улыбнулась. — У меня для вас две новости: хорошая и плохая. Хорошая новость — во всяком случае, с вашей точки зрения — вы не умираете. Я… немного сгустила краски, описывая состояние вашего здоровья.
— Что? — Он попытался сесть, но лишь побледнел от боли. — Я поправлюсь?..
— Вы выживете. Возможно, вы больше не будете ходить, в ближайшие месяцы вам предстоит терпеть острую физическую боль при лечении и физиотерапии. Но жить вы будете. А хотите плохую новость? Доктора говорят, что в общем и целом натура у вас крепкая, здоровье хорошее, поэтому за решеткой вам предстоит провести долгие годы.
— Вы же говорили, что я умираю. Вы говорили…
— Ну, да. — Ева характерным жестом сунула в карманы большие пальцы. — Копы только и делают, что врут. Не понимаю, почему некоторые лопухи нам до сих пор верят.
— Сука! Чертова сука! — Он опять попытался приподняться, побелел, потом покраснел, стараясь высвободиться из фиксирующих повязок. — Мне нужен адвокат! Мне нужен врач.
— Получишь обоих. Извини, Спарроуз, мне пора. Надо устроить встречу моего начальства с твоим. Бьюсь об заклад, им есть о чем поговорить. Вот эта запись доставит им ни с чем не сравнимое удовольствие.
— Попробуй только выйти отсюда с этой… — Он ахнул от боли и страха — Ева прочла и то и другое в его глазах. — Попробуй только выйти отсюда с этой записью, и через час я размажу твое досье по всем телеканалам! Все, что случилось в Далласе. Все, что есть в этом досье, включая отцеубийство. Ты вылетишь из полиции, как пух, когда я передам это досье в СМИ!
Ева вскинула голову и дружески улыбнулась:
— Какое досье?
Она улыбнулась еще шире на прощание, открыла дверь и вышла.
— Размазан по стенке, — сообщила она Пибоди. Пока Ева шла по коридору, из палаты у нее за спиной доносились вопли Спарроуза, призывавшего доктора.
— Возьми запись, сделай копию и напиши рапорт. Надо как можно скорее предъявить ему формальное обвинение. Обратись к Уитни, смажь все возможные колеса.
— Обвинение в чем?
— На пленке все есть. Он никуда не денется, — добавила Ева, когда они начали спускаться в переполненном лифте. — Вряд ли Биссел попытается достать его еще раз, но на всякий случай надо поставить охранника у двери.
— Есть. Вы куда-то торопитесь?
— Хочу проиграть все это Мире: возможно, новые данные подскажут ей, каков будет следующий ход Биссела. Теперь он знает, что Спарроуз жив и взят под стражу. Для него это полный облом. И это делает его особенно опасным. На кого ему теперь бросаться?
— Он всегда может обратиться к вам.
— Вот это был бы подарочек!
— У вас какое-то извращенное чувство оптимизма.
— Как говорится, чем богаты. Бери машину. Я найду Миру и домой как-нибудь доберусь.
— А я опять поведу классную тачку нашего гражданского консультанта? Боже, как хорошо быть детективом!
— Приставь охранника к Спарроузу, составь рапорт, заставь Уитни пробить ордер на арест, привези его сюда и предъяви. Вот тогда и посмотрим, как хорошо быть детективом. — Ева вытащила из кармана сотовый телефон. — Да, и затребуй у снабженцев новую машину.
— Вы старший офицер, — напомнила Пибоди. — Требование должно исходить от вас.
— В отделе снабжения меня слишком хорошо знают. Они меня выпрут пинком под зад и выдадут мне какой-нибудь паршивый драндулет с норовом. Они такие специально для меня приберегают.
— Это веский довод. Но знаете, мы могли бы ничего у них не просить, а просто пользоваться одной из машин Рорка. Что тут такого? У него их много.
— Мы полицейские. Нам положен полицейский автомобиль.
— Зануда! — проворчала Пибоди, когда Ева отошла на достаточное расстояние.
До дома Миры Ева доехала на такси. Поскольку все ее тело превратилось в одну сплошную массу мучительно пульсирующих кровоподтеков, одна лишь мысль о метро с его толпами и запахами показалась ей слишком суровым наказанием, которого она не заслуживала.
Мира сама открыла дверь. Она уже успела сменить официальный костюм на домашние брюки цвета ржавчины и просторную белую блузу.
— Спасибо, что выкроили для меня время. Взглянув на Еву, Мира всплеснула руками.
— Нет, вы посмотрите на себя! Во всех новостях только и говорят, что о вашем инциденте. Основная версия: неудавшаяся атака террористов на Центральное управление.
— Нет, это дело личное, и к нему причастен Биссел. Я все объясню.
— Вам следует присесть, а лучше… Давайте-ка поднимемся наверх, и я вас осмотрю.