– Теперь я не удивляюсь, что здесь ты не чувствуешь одиночества.
– Вот именно. – Майя провела ее по дугообразной тропе к каменному островку. Стол здесь тоже был каменным. Столешница на смеющейся крылатой химере. – Выпьем шампанского в честь летнего солнцестояния.
– Я никогда не встречала такого человека, как ты. Майя вынула бутылку из сверкающего медного ведерка.
– Надеюсь. Мне нравится быть неповторимой. – Она наполнила два бокала, села и вытянула босые ноги с накрашенными ноготками. – Нелл, расскажи мне, как ты умерла.
– Я сорвалась со скалы. – Нелл взяла бокал и сделала большой глоток. – Мы жили в Калифорнии. Беверли-Хиллз и Монтерей. Сначала я казалась себе принцессой, обитающей в замке. Он покорил меня.
Не в силах усидеть на месте, она бродила по островку, вдыхая аромат цветов. Где-то зазвенели колокольчики. Нелл подняла глаза и увидела тот же самый набор, который купила в первый день своего пребывания на острове.
– Мой отец был военным. Мы часто переезжали с места на место, и это было нелегко. Но отец у меня был замечательный: красивый, смелый и сильный. Теперь я понимаю, что он был строгим, но добрым. Я любила оставаться с ним. Когда он уезжал, мы скучали по нему. Мне нравилось встречать его, когда он возвращался. Мне нравилась его форма. Мы с мамой выходили его встречать, и его лицо светлело. Он погиб во время войны в Персидском заливе. Я до сих пор тоскую по нему. Она тяжело вздохнула.
– Матери пришлось нелегко, но она справилась. Именно тогда она основала фирму по устройству выездных банкетов. И назвала ее «Праздник, который всегда с тобой». Как роман Хемингуэя.
– Умно, – откликнулась Майя. – Высокий класс.
– В ней было и то и другое. Она прекрасно готовила и любила принимать гостей. Она учила меня… нам нравилось заниматься этим вместе.
– Родственная связь, – кивнула Майя. – Тесная и сильная.
– Да. Мы переехали в Чикаго. Фирма матери получила широкую известность. Я поступила в университет, хорошо училась и много читала. Когда мне исполнился двадцать один год, я начала работать в «Празднике». Фирма расширилась; у нас появилось множество высокопоставленных клиентов. Там я и познакомилась с Иве-ном, в Чикаго, на приеме, который мы организовывали. Это был очень важный прием для очень важных персон. Мне исполнилось двадцать четыре. Ивен был на десять лет старше и обладал всем, чем не обладала я. Опытный, умный, культурный.
Майя подняла палец.
– О чем ты говоришь? Ты образованная женщина, изъездившая всю страну и обладающая талантом, которому можно только позавидовать.
– С ним я забывала об этом, – вздохнула Нелл. – Что ни говори, но мы принадлежали к разным кругам общества. Я готовила для богатых и знаменитых людей, обладавших властью, но не сидела с ними за одним столом. Я была благодарна Ивену… за то, что он обратил на меня внимание. Это льстило моему самолюбию. А остальное я поняла слишком поздно. – Она покачала головой. – Он ухаживал за мной, и это приводило меня в трепет. На следующий день он прислал мне две дюжины красных роз. Розы всегда были красными. Водил меня в театры, на приемы, в дорогие рестораны. Задержался в Чикаго на две недели, сказав, что ради меня изменил свое расписание, отказал клиентам и принес мне в жертву не только свою работу, но и свою жизнь. Он сказал, что я очень много значу для него, – прошептала Нелл и потерла внезапно окоченевшие руки. – Мы много значили друг для друга. Когда он говорил мне об этом, я была вне себя от счастья. Тогда это казалось мне романтичным. Он говорил, что мы всегда будем вместе. Никогда не разлучимся. Он не позволит мне уйти. У меня закружилась голова, и когда Ивен сделал мне предложение, я тут же согласилась. Мать возражала, просила меня не торопиться, но я ее не слушала. Вскоре мы тайно сбежали в Калифорнию. Пресса называла это романом десятилетия.
– Ах да, – кивнула Майя, когда Нелл обернулась. – Я вспомнила. Тогда ты выглядела по-другому. Была похожа на избалованного котенка.
– Я выглядела так, как хотел он, и вела себя так же. Сначала мне это казалось правильным. Он был старше, умнее, а я была в его мире новичком. Он взял на себя роль учителя хороших манер и выговаривал мне, когда я делала ошибки. Если он приказывал мне перед выходом в свет сменить платье, то только потому, что соблюдал мои интересы… и наш имидж. На первых порах он делал это очень деликатно. А когда он был доволен мной, я получала что-нибудь вкусненькое. Как щенок, которого дрессируют. Вчера вечером ты хорошо потрудилась на благо фирмы, так вот тебе браслет с бриллиантами. О боже, как легко было мной управлять! Сейчас меня тошнит от одной мысли об этом…
– Ты любила его.
– Да, любила. Только не его самого, а того, каким он казался. Он был умным и беспощадным. Когда он ударил меня в первый раз, я была ошеломлена, но мне и в голову не пришло возмутиться, я сочла, что заслужила наказание. Меня хорошо выдрессировали. Потом становилось все хуже и хуже, но это происходило медленно, шаг за шагом. Через год после моего отъезда мать погибла в автомобильной катастрофе. Пьяный водитель, – хрипло сказала Нелл.
– И ты осталась совсем одна. Бедняжка…
– Он был таким добрым, таким заботливым. Все сделал сам, на неделю отменил встречи и улетел со мной в Чикаго. В общем, вел себя как любящий муж. А когда мы вернулись, как с цепи сорвался. Дождался возвращения домой, отпустил прислугу. А потом стал кричать на меня, влепил пощечину, сбил с ног. Он ни разу не ударил меня кулаком. Только открытой ладонью. Наверное, потому, что это было еще более унизительно. Обвинил меня в том, что я кокетничала с одним из гостей на поминках, имея в виду близкого друга моих родителей, доброго и порядочного человека. Я привыкла считать его дядей.
Так вот… – Нелл удивленно посмотрела на свой пустой бокал, вернулась к столу и долила себе шампанского. В цветах весело чирикали птицы. – Боксерских матчей у нас не было. Он бил меня, а я мирилась с этим.
Она подняла бокал, сделала глоток. Это немного успокоило ее.
– Однажды я обратилась в полицию. Но он человек влиятельный, и у него там много знакомых. Ко мне не отнеслись всерьез. Подумаешь, несколько синяков, ничего опасного… Он узнал об этом и доходчиво объяснил, что, если я посмею еще раз унизить его, он меня убьет. Однажды я убежала, но он меня нашел. И повторил, что я принадлежу ему и он никогда меня не отпустит. Что, если я попробую убежать еще раз, он меня найдет, убьет и никто ничего не узнает. Я ему поверила.
– Но все же убежала.
– Я готовилась к этому тайно шесть месяцев, стараясь не выводить его из себя и не давать повода для подозрений. Мы принимали гостей, путешествовали, спали вместе. На людях мы казались идеальной любящей парой. Он по-прежнему бил меня. Якобы за то, что я все делала неправильно. Мне приходилось просить у него прощения. При каждой возможности я крала у него наличные и прятала их в коробке с тампонами. Можно было держать пари, что туда он не заглянет. Потом я получила фальшивые права и тоже спрятала их. А потом пробил мой час…