— Очень даже связано, — едва ли не кричала Дебора. — Очень даже. Если ты не доверяешь мне во всем, нисколько меня не уважаешь, не можешь быть со мной откровенным, тогда, считай, нас ничто не связывает!
— Черт возьми, Дебора, ты многого не знаешь. — Он схватил ее за руки. — Ты многого не понимаешь.
— Конечно нет. Потому что ты мне не позволяешь.
— Не могу позволить, — поправил он, крепко держа ее, чтобы не вырвалась. — Есть разница между ложью и сокрытием информации. Здесь не все так однозначно.
— Однозначно.
В этом деле замешаны порочные люди. У них нет ни совести, ни морали. Они уже пробовали убить тебя, и только чудом ты осталась жива, Я не могу рисковать тобой! Если хочешь, считай, что я все вижу в черно-белом свете! — Гейдж, акцентируя каждое слово, встряхивал ее. — Я не буду рисковать тобой!
— Ты не имеешь права запретить мне делать то, что я считаю должным!
— Ей богу, Дебора! Если мне ради твоей безопасности придется запереть тебя наверху, пока я не разделаюсь с этим делом, я так и сделаю!
— И что дальше? Так будет и в следующий раз, и в следующий?
— Я сделаю все, чтобы защитить тебя! И это не обсуждается!
— Может быть, ты хочешь всунуть меня в маленький пластиковый мешочек и носить с собой? — Дебора взяла его за руки, надеясь, что ее слова дойдут до него. — Если, ты любишь меня, то должен любить такой, какая я есть. Ведь я же, любя тебя, приняла тебя целиком! — При этих словах в его глазах что-то мелькнуло. — Я не смогу стать для тебя только заботливой, безропотной, вечно ждущей спутницей!
— А я тебя и не прошу об этом!
— Разве? Если ты не можешь принять меня сейчас, то не примешь никогда! Гейдж, я мечтаю прожить с тобой жизнь! Не только провести вместе несколько ночей, но прожить жизнь! Мечтаю родить тебе детей, жить с тобой в одном доме, строить нашу семейную лодку! Но если ты не хочешь поделиться со мной тем, что тебе известно, и рассказать о себе все, у нас нет будущего! — Она отодвинулась от него. — В таком случае для нас обоих будет лучше, если я немедленно уеду!
— Не надо. — Он протянул к ней руку прежде, чем она успела увернуться. Как бы ни глубока была его потребность выжить, это не шло ни в какое сравнение с возможностью жизни без нее. — Дай мне честное слово, — он крепко сжал ее пальцы, — что ты не станешь рисковать и переедешь сюда, ко мне, по крайней мере, до тех пор, пока все не закончится. Ты не должна появляться в офисе окружного прокурора. Пока, во всяком случае.
— Гейдж, я обязана…
— Нет, — отрезал он. — Что бы мы ни делали, что бы мы ни обнаружили, это останется между нами, пока мы не будем готовы действовать. Большего я не могу обещать тебе, Дебора. Я лишь прошу о компромиссе.
Чего это ему стоило, она видела.
— Хорошо. Я ничего не скажу Митчеллу, пока мы оба не будем уверены. Но я хочу знать все, Гейдж! Все! — Ее голос звучал спокойнее, руки перестали дрожать. — Неужели ты не видишь — я понимаю, что ты что-то от меня скрываешь, что-то существенное, не имеющее никакого отношения к потайным комнатам или данным? Я чувствую это, и это причиняет мне боль.
Он отвернулся. Если он должен рассказать ей все, то начать придется с себя. Между ними воцарилось напряженное молчание, пока он его не нарушил:
— Ты многого обо мне не знаешь, Дебора! Того, что тебе может не понравиться, чего ты можешь не принять.
От его тона у нее пересохло во рту.
— Ты мне совсем не доверяешь?
Ему казалось, он вложил в нее всю свою веру.
— Я не имел права заводить наши отношения так далеко, не рассказав о себе всей правды. — Он дотронулся до ее щеки, надеясь, что это не в последний раз. — Я не хотел тебя пугать.
— Вот сейчас ты меня пугаешь! Что бы тебе ни было известно, расскажи мне. Мы что-нибудь придумаем.
Не произнеся ни слова, он отошел от нее к каменной стене. Повернулся и, посмотрев на нее, исчез.
Дебора раскрыла рот, но из него вырвался лишь приглушенный вздох. Пристально глядя туда, где, как подсказывал ее воспаленный мозг, должен был находиться Гейдж, она неуверенно попятилась назад, нетвердой рукой нащупала спинку кресла и позволила своему онемевшему телу опуститься в него.
В то время как ее ум отбрасывал увиденное, Гейдж вернулся, материализовавшись в десяти футах от того места, где исчез.
Сначала она видела его насквозь, словно он был не более чем призраком человека, стоящего перед ней.
Дебора начала подниматься, но передумала и прочистила горло:
— Сейчас не время для колдовства.
— Это не колдовство. — Пока он шел к ней, она все еще смотрела на него изумленными глазами, раздумывая, застыть ли на месте или отпрянуть. — По крайней мере, в том смысле, в котором ты это понимаешь.
— Все это фокусы! — произнесла она, отчаянно стараясь найти логическое объяснение увиденному. — Чем бы ты ни пользовался, это всего лишь оптическая иллюзия! — Она сглотнула. — Наверное, этим бы очень заинтересовался Пентагон!
— Нет, это не иллюзия! — Он прикоснулся к ее руке и почувствовал дрожь. Кожа ее была холодной и липкой от страха. — Ты испугалась меня?
— Но это же абсурд! — возразила она дрожащим голосом и попыталась встать. — Конечно, это впечатляет, и даже очень впечатляет, но…
Гейдж положил свою руку на стол рядом с ее рукой. Вдруг его кисть исчезла до запястья. Она взглянула на него потемневшими от ужаса глазами.
— О боже! Это невероятно! — Потрясенная, она отдернула свою руку и немного успокоилась лишь тогда, когда он коснулся ее снова мягкими теплыми пальцами.
— Как видишь, это вполне вероятно. — Он нежно погладил ее лицо. — Более того, это реально!
— Осторожно повернувшись, Дебора немного отошла от него. Ее неприязнь резанула его, словно острая бритва.
— Прости меня! — Он с большим усилием сдерживал голос. — Я не нашел лучшего способа, чтобы объяснить все, что происходит со мной. Если бы я стал объяснять это словами, ты бы мне не поверила!
— Нет, нет, я бы поверила! — Она же видела подобное уже не раз! Хотя ее ум продолжал это опровергать, потому что удобнее было думать, что виденное — лишь игра, какая-то хитрость.
Но память услужливо подсказывала ей, что Немезид не раз исчезал прямо у нее на глазах! Дебора вернулась, заметив, как напряженно он наблюдает за ней. Никакая это не игра! Когда она осознала это, ее затрясло еще сильнее. Она подошла к Гейджу и провела руками по его рукам, ощутив под пальцами теплые, живые мускулы.
— Как ты это делаешь?
— Я и сам не знаю. — Он растопырил пальцы, посмотрел на них, потом сжал в кулаки, снова разжал и беспомощно засунул в карманы. — Когда я лежал в коме, со мной что-то произошло. Что-то во мне изменилось. Я обнаружил это совершенно случайно через две недели после возвращения с того света. Мне пришлось привыкать к этому, научиться пользоваться своим даром, потому что знаю: мне он дан не зря!