Соммерсет понял только одно — что это на самом деле важно.
— Будет исполнено, — ответил он с достоинством и удалился, но ему было не по себе.
Уверенная, что Соммерсет будет коршуном кружить над Рорком, Ева пробралась сквозь толпу к музыкантам. Она аплодировала вместе со всеми и ободряюще улыбнулась Мэвис, которую вызвали на «бис». Когда очередная волна аплодисментов стихла, она подошла к Джессу.
— Настоящий триумф, — сказала она тихо.
— Я же говорил, она — сокровище! — Он улыбнулся ей, но в уголках глаз таилось злорадство. — Вы с Рорком, кажется, пропустили пару песен…
— Отлучились по личным делам, — сказала она спокойно. — Мне надо поговорить с вами, Джесс. О вашей музыке.
— С удовольствием.
— Если вы не возражаете, давайте найдем местечко поукромнее.
— Конечно. — Он закрыл крышку синтезатора и запер его на кодовый замок. — Это ведь ваша вечеринка.
— Чертовски верно подмечено, — пробормотала она, направляясь к выходу.
— Должен сказать, что у вас с Рорком потрясающий дом. Просто великолепный, — заметил Джесс, когда они спускались в лифте на второй этаж.
— Пока что нам его хватает, но мы хотим подыскать что-нибудь попросторнее, — сухо ответила Ева. — Послушайте, Джесс, вы решили серьезно работать с Мэвис до или после того, как узнали о ее знакомстве с Рорком?
— Я же говорил, Мэвис — одна на миллион. Мне достаточно было пару раз послушать ее в «Дайн и Дерти», и я понял, что мы сработаемся. — Он очаровательно улыбнулся: ни дать ни взять, мальчик из церковного хора, спрятавший под облачением лягушку. — Естественно, нет ничего плохого в том, что она общается с Рорком. Но все дело в ее таланте.
— Но вы знали о нашем знакомстве?
— Слышал, — пожал плечами Джесс. — Поэтому я и пошел на нее посмотреть. Я обычно не хожу в такого рода клубы. Но она меня поразила. Думаю, я смогу ее раскрутить, а если Рорк или кто-то другой его ранга решит вложить в это деньги, все пройдет совсем спокойно.
— По-моему, вы и так достаточно спокойны, Джесс. — Двери распахнулись, и они вышли из лифта. — Спокойны и уверены в себе.
— Я уже говорил, что это своего рода маска. Которая со временем стала моим лицом.
Джесс осматривал коридор, по которому они шли. Картины старых мастеров, причем подлинники, панели из дорогого дерева, на полу — ковер, сотканный какими-то умельцами лет сто назад. «Вот это деньги, на которые создают империи», — подумал он.
У двери библиотеки Ева обернулась.
— Я не знаю размеров состояния Рорка, — сказала она, словно прочитав мысли Джесса. — Да, по правде говоря, мне все равно.
Продолжая улыбаться, он многозначительно посмотрел на бриллиант у нее на груди.
— Но вы, лапочка, в обносках не ходите.
— Когда-то ходила, возможно, снова буду. И пожалуйста, Джесс, не называйте меня лапочкой.
Ева вошла в библиотеку и кивнула озадаченно смотревшей на них Пибоди.
— Присаживайтесь, — сказала она Джессу и прошла к столу.
— Милое местечко. Привет, дорогуша! — Имени девушки он вспомнить не мог никак, но одарил ее такой улыбкой, будто они были нежнейшими друзьями. — Посмотрели шоу?
— Большую часть.
Он плюхнулся в кресло.
— И как вам?
— По-моему, великолепно. Вы с Мэвис были неподражаемы. — Пибоди рискнула улыбнуться, хоть и подозревала, что Ева этого не одобрит. — Я обязательно куплю диск.
— Вот это мне очень приятно слышать. А можно попросить выпить? — спросил он Еву. — Перед выступлением я не позволяю себе ни капли, но потом страшно хочется расслабиться.
— Разумеется. Чего бы вы хотели?
— Шампанское с виду было неплохим.
— Пибоди, кажется, в кухне есть бутылка. Принесите бокал нашему гостю. А нам — кофе.
Она смотрела на Джесса и думала, что по правилам должна бы включить диктофон сейчас. Но ей хотелось разыграть небольшую прелюдию.
— Я полагаю, человек, не только сочиняющий музыку, но и создающий атмосферу в зале, должен неплохо разбираться в технике.
— Вы совершенно правы. — Он взмахнул рукой, на которой поблескивал золотой браслет. — Мне повезло — у меня способности в обеих областях. Те времена, когда достаточно было наиграть мелодию на пианино или на гитаре, канули в Лету.
— А где вы получили техническое образование? Как я поняла, оно у вас серьезное.
Вошла Пибоди с напитками, и он снова подарил ей улыбку. Судя по всему, Джесс чувствовал себя абсолютно комфортно, словно человек, которому собираются предложить выгодную работу.
— Сначала я был самоучкой — ночами просиживал за компьютером. А потом окончил заочные курсы при Массачусетском технологическом институте.
Ева уже знала это из сведений, собранных Пибоди, но ей хотелось усыпить его бдительность.
— Впечатляет. Вы ведь, кажется, раньше сами исполняли свои песни, так, Пибоди?
— Да. У меня есть все ваши диски, и я с нетерпением жду нового. Давненько ничего не было.
Ева поймала мяч, который, сама того не подозревая, послала ей Пибоди.
— Ушло вдохновение, Джесс?
— Вовсе нет. Мне нужно было время на создание нового оборудования. Теперь я буду делать такие вещи, каких раньше никто не видел и не слышал.
— А Мэвис послужит трамплином?
— В некоторой степени. Она исполнит некоторые песни, которые для меня не совсем подходили, а кое-что я специально переделал под нее. Думаю, через несколько месяцев наконец все запишу.
— Когда все будет расставлено по местам?
Он приветственно поднял бокал и сделал глоток.
— Вот именно.
— Вы когда-нибудь делали звуковые дорожки к виртуальным играм?
— Время от времени. Это забавно. Если, конечно, игра интересная.
— И вы наверняка знаете, как подавать сублиминальные сигналы.
Джесс помолчал и снова сделал глоток шампанского.
— Сублиминальные сигналы? Это вопрос чисто технический.
— Но вы ведь сильны в технике, не так ли, Джесс? И компьютеры знаете вдоль и поперек. А человеческий мозг — всего лишь компьютер. Вы сами мне это говорили.
— Совершенно верно.
Сосредоточившись на Еве, Джесс и не заметил, что Пибоди стала смотреть на него очень внимательно.
— Насколько я поняла, вы занимаетесь коррекцией настроения. Что приводит к изменениям эмоциональных и поведенческих схем, поскольку влияет на сигналы, посылаемые мозгом. — Ева достала из сумочки диктофон и поставила его на видное место. — Давайте поговорим об этом.