Book.

– Если бы вы провели допрос…

– Не могу – это твое дело. Продумай нужный подход, а потом привези Морин в управление и за­ставь ее расколоться.

Ева свернула на подъездную аллею, и Пибоди рассеянно огляделась. Она и не заметила, как они очутились в пригороде.

– Теперь выбрось все это из головы, – велела Ева, – и сосредоточься на Петтибоуне.

Некоторое время она сидела неподвижно, глядя на розовый кирпичный дом. Он выглядел бы достаточно скромно, если бы не сад. Со всех сторон дом окружало настоящее море цветов, среди которого лишь кое-где виднелись зеленые островки причуд­ливо подстриженной травы.

Каменная дорожка вела к веранде, которую оп­летали цветущие виноградные лозы. Здесь стояли стулья с белыми подушками на сиденьях, столики со стеклянным верхом и цветы в горшках, искусно окрашенных под ярь-медянку. Очевидно, Шелли Петтибоун любила сидеть на веранде и смотреть на свои цветы.

Как только Ева подумала об этом, из дома вышла женщина с подносом, в просторной голубой тен­ниске и поношенных джинсах, обрезанных у лоды­жек. Поставив поднос, она посмотрела на выходя­щую из машины Еву. Ветерок шевелил ее короткие каштановые волосы; загорелое лицо свидетельство­вало о том, что его обладательница проводит много времени на воздухе.

Подойдя ближе, Ева увидела, что карие глаза женщины покраснели от слез.

– Вы ко мне?

– Миссис Шелли Петтибоун?

– Да. – Женщина посмотрела на Пибоди. – Это насчет Уолтера?

– Я лейтенант Даллас. – Ева продемонстриро­вала значок. – А это моя помощница, сержант Пи­боди. Простите, что беспокоим вас в такое тяжелое время…

– Не стоит извиняться, я все понимаю. Я только что говорила по телефону с дочерью… Кажется, я не смогла ее утешить. Мне не удалось найти нужные слова, да и вряд ли они существуют. Садитесь, по­жалуйста. Я собиралась пить кофе – сейчас прине­су еще чашки.

– Не стоит беспокоиться.

– Мне нужно хоть чем-то заняться. Я вернусь через минуту. Ничего, если мы поговорим на веран­де? Мне бы хотелось немного побыть на воздухе.

– Конечно, здесь очень удобно.

Женщина вошла в дом, оставив дверь открытой.

– Муж бросил ее ради смазливой девчонки пос­ле тридцати лет брака, – сказала Ева. – Как бы ты себя чувствовала на ее месте?

– Трудно сказать. Я не представляю, как можно прожить с кем-то даже три года. Это вы у нас замуж­няя, так что вам легче судить.

Ева открыла было рот, но едкое замечание за­мерло у нее на языке. Если бы Рорк бросил ее, она бы, наверное, этого просто не пережила.

Вместо ответа Ева подошла к двери и заглянула внутрь.

– Приятное местечко, если тебе нравятся дома в таком стиле.

– Никогда не видела ничего похожего на этот сад. Должно быть, хлопот с ним не оберешься. Все выглядит естественно, но на самом деле тщательно спланировано. Она размещает цветы, добиваясь максимального эффекта, учитывая оттенки, запах и строение каждого. Я чую душистый горошек. – Пи­боди потянула носом. – У моей бабушки всегда растет горошек под окном спальни.

– Вам нравятся цветы? – Шелли шагнула на ве­ранду с чашками в руках.

– Да, мэм. У вас превосходный сад.

– Спасибо. Это моя профессия. Я изучала садо­водство и дизайн, когда познакомилась с Уолтером. Кажется, это было миллион лет тому назад. – Она вздохнула. – Не могу поверить, что никогда не увижу его снова.

– А вы часто виделись с ним? – спросила Ева.

– Раз в неделю или в две недели. Хотя мы разве­лись, но у нас было много общего. И прежде все­го – цветы. Он часто рекомендовал меня клиентам, как и я его. Цветы были одним из того, что продол­жало нас связывать.

Шелли разливала кофе; Ева заметила, что на ее пальцах не было колец.

– Тем не менее вы развелись, а он женился снова?

– Да, и это Уолтер настоял на разводе. – Шелли закинула ногу на ногу и взяла свою чашку. – Я была вполне довольна нашей жизнью, но Уолтер нуждал­ся в большем. Ему были необходимы влюбленность, страсть, возбуждение… Когда дети выросли и стали жить отдельно, мы не смогли все это оживить. Хотя для Уолтера это было нелегко, он сказал мне, что хочет развестись.

– Должно быть, вы были обижены?

– Конечно. Обижена, сердита и озадачена. Ни­кому не нравится быть отвергнутой, пусть даже мягко и вежливо. А Уолтер был очень мягок, в нем вообще не было ни капли злобы. – В ее глазах блеснули слезы, она быстро заморгала и глотнула ко­фе. – Думаю, если бы я настаивала, то смогла бы сохранить наш брак.

– Но вы этого не сделали?

– Я любила его. – Шелли печально улыбну­лась. – Не знаю, чья была вина – моя или Уолте­ра, – что наша любовь превратилась в нечто слиш­ком уютное и повседневное, чтобы вызывать его интерес. Конечно, мне было нелегко расстаться с ним, мы ведь прожили вместе больше половины жизни. Но я была слишком горда и слишком уважа­ла нас обоих, чтобы заставлять его оставаться со мной из чувства долга.

– А что вы почувствовали, когда он женился на женщине, которая моложе вашей дочери?

– Меня это позабавило. – В глазах Шелли мелькнули искорки юмора, и ее лицо на мгновение стало озорным и словно помолодело. – Быть мо­жет, это мелочно, но что еще я могла почувствовать? Она ведь всего лишь глуповатая девчонка, и, откровенно говоря, я не думаю, что их брак продлился бы долго. Уолт увлекся ею и испытывал чисто мужскую гордость, завоевав в шестидесятилетнем возрасте расположение молоденькой пустышки.

– Многие женщины на вашем месте ощущали бы гнев и досаду.

– Став при этом на одну доску с Бэмби? Нет, моя реакция была абсолютно противоположной. Фактически связь Уолта с Бэмби помогла мне по­нять то, что произошло между нами. Если его счас­тье зависело от грудастой хихикающей дурочки, то я уже ничего не могла ему дать. – Шелли вздохнула и поставила чашку. – Она сделала Уолта счастливым и, кажется, по-своему любила его. Впрочем, не лю­бить Уолта было невозможно.

– Это я уже слышала. Тем не менее, кто-то не любил его, миссис Петтибоун.

– Я много об этом думала. – Глаза Шелли вновь стали печальными. – Убийство Уолта представляет­ся мне абсолютно бессмысленным, лейтенант. Кто мог ненавидеть его до такой степени? Бэмби? Вряд ли. Она пустоголовая, но не злая. А ведь для убийст­ва необходима злость, не так ли?

– Иногда достаточно какой-нибудь причины.

– Если бы я хоть на мгновение подумала, что Уолта убила Бэмби, то сделала бы все возможное, чтобы помочь вам это доказать. Но она всего лишь безобидная идиотка. Если бы в ее пустой голове хоть раз появились две мысли одновременно, можно было бы услышать, как они стучат друг о друга.

«Лучше не скажешь», – подумала Ева.

– Да и по какой причине Бэмби могла это сде­лать? – осведомилась Шелли. – Она получила все, что можно желать. Уолт ни в чем ей не отказывал.