Рорк посмотрел на нее и усмехнулся.

– Разве тебе этого не хочется?

– С искусственными внутренностями – нет. Как бы то ни было, Фрейда носят на руках, толпы приветствуют его, осыпая похвалами и деньгами. А те, кто занимается воссозданием органов, остаются ни с чем. Кто захочет пи­сать в памперсы, пока в лаборатории вырастят новый мо­чевой пузырь, когда можно вставить искусственный и через неделю мочиться нормально?

– Согласен. Тем более что мочевые пузыри произво­дит одна из ветвей «Рорк индастриз». Но если все здоровы и счастливы, зачем этой компании ученых психов продол­жать свою работу?

– Чтобы люди оставались при своих органах, – про­сто ответила Ева. – Очевидно, с медицинской точки зре­ния регенерация – великое чудо, как в истории о Фран­кенштейне. Представь себе полумертвое сердце, которому осталось тикать считанное время. Но если его полностью привести в порядок, больной получит орган, с которым родился, а не кусок чужеродного материала. Консерватив­ная партия, к которой принадлежит сенатор Усилен, пля­сала бы на улицах. Они ведь и сейчас орут на каждом углу, что продлевать жизнь искусственным способом противно законам божеским и человеческим.

– Оказывается, ты читаешь газеты, дорогая? Я потрясен!

– Поцелуй меня в задницу, – сердито отмахнулась Ева. – Держу пари, что когда Надин свяжется со мной, она сообщит, что Уэйлен – ярый противник искусствен­ных органов. Ты знаешь эту позицию – все, что не дано богом, аморально.

– «Новая жизнь» постоянно сталкивается с протеста­ми сторонников естественной жизни. Очевидно, сенатор поддерживает их точку зрения.

– Да, а если он может заработать несколько баксов, помогая группе, которая обещает медицинское и вполне естественное чудо, то тем лучше. Но это должна быть бы­страя процедура, безопасная для пациента, иначе они не смогут конкурировать с производством искусственных имплантантов. Бизнес, прибыль, слава, голоса… Да ты меня слушаешь или нет?

Рорк на мгновение оторвался от экрана.

– Слушаю. И я с тобой согласен. Думаю, до недавних пор они работали с органами животных и, очевидно, до­бились успеха.

– И тогда перешли на более высокую ступень эволю­ции. Хотя, с их точки зрения, она все еще была низкой. Ведь их жертвы – подонки, как говорит Кэгни.

– Есть! – внезапно воскликнул Рорк.

– Получилось? Дай посмотреть!

Рорк потребовал данные на монитор и усадил Еву к себе на колени. Она была слишком заинтересована, чтобы протестовать.

– Все по полочкам, – пробормотала Ева. – Имена, даты, процедуры, результаты. Господи, Рорк, они все здесь!

"Джеспер Мотт, 15 октября 1998 года. Сердце успешно изъято. Предварительный диагноз подтвердился. Орган увеличен и сильно поврежден. Ориентировочный период до смерти – один год.

Зарегистрирован как донорский орган К-489.

Процедура регенерации начата 16 октября".

Ева пропустила остальное вплоть до первой жертвы, фигурирующей в ее расследовании.

"Сэмюэл М.Петрински, 12 января 1999 года. Сердце успешно изъято. Предварительный диагноз подтвердился. Орган увеличен и сильно поврежден, артерии хрупкие и засоренные, раковые клетки во второй стадии. Ориенти­ровочный период до смерти – три месяца.

Зарегистрирован как орган, приобретенный через бро­кера, С-351.

Процедура регенерации начата 13 января".

Дальше шел сплошной медицинский жаргон, но пос­ледняя фраза была вполне понятной.

«Процедура окончилась неудачей. Образец уничтожен 15 января».

– Они украли три месяца жизни Снукса, а потом вы­бросили его сердце, так как у них ничего не получилось!

– Взгляни на последнюю запись, Ева.

Она прочитала имя – Джилесса Браун.

«25 января. Подготовительная регенерация прошла ус­пешно. Начата вторая стадия. Образец реагирует на инъекции и стимуляцию. Заметный рост здоровых клеток. Третья стадия начата 26 января. Порозовение ткани видно невооруженным глазом. Образец полностью регенериро­вался спустя тридцать шесть часов после первой инъек­ции. Согласно сканированию, образец здоров. Признаки болезни отсутствуют. Процесс старения успешно повер­нут в обратном направлении. Орган полностью функцио­нирует».

Ева глубоко вздохнула.

– Бурные, продолжительные аплодисменты. Ну, те­перь поджарим им задницы!

Я сделал это. Благодаря опыту, терпению, разумному использованию великих умов и алчных душ, я добился ус­пеха. Теперь мне практически доступна бесконечная жизнь.

Остается только повторить процесс и тщательно все запротоколировать.

Мое сердце ликует, но руки, как всегда, спокойны. Я смотрю на них и любуюсь их совершенством. Элегант­ные, сильные, словно произведение гениального скульптора. Я погружал их в человеческие тела, извлекая бью­щиеся сердца, дабы продлить и улучшить жизнь.

Теперь я наконец победил смерть!

Некоторые из этих великих умов станут сожалеть, за­давать вопросы, даже сомневаться в тех средствах, кото­рые пришлось использовать ради достижения цели. Но не я! По дороге к бессмертию часто страдают невинные. Бу­дем считать их мучениками великой цели – не более и не менее.

Некоторые из алчных душ начнут требовать большего вознаграждения. Пускай. Денег хватит даже самым алч­ным из них.

Наконец, некоторые будут оспаривать смысл того, что я сделал, и пользу всего процесса. Но со временем они на­чнут толкаться локтями, стараясь занять место в очереди за тем, что я могу им даровать. И будут платить, сколько бы это ни стоило!

В течение года мое имя будет на устах королей и пре­зидентов. Слава, богатство, власть на кончиках моих паль­цев. То, чего меня когда-то лишила судьба, я вернул в де­сятикратном размере. Грандиозные центры здоровья, храмы искусства медицины будут возводиться для меня в каждом городе и в каждой стране на этой планете – всю­ду, где люди стремятся победить смерть.

Человечество канонизирует меня за то, что я даровал ему вечную жизнь.

Бог умер, и я – его преемник.

ГЛАВА 22

Проблема для Евы состояла в том, каким способом осуществить свои намерения. Она могла скопировать дан­ные и отправить их Фини тем же путем, что и прочую ин­формацию. Он получил бы их на следующий день. Этого было бы достаточно для получения ордера, задержания и допроса членов руководства Центра Дрейка.

Способ вполне реальный, но едва ли она почувствова­ла бы удовлетворение.

Ева могла бы сама явиться в Центр Дрейка, пробиться в лабораторию, собрать данные и образцы и выбить из членов руководства признание.

Способ нереальный, зато весьма удовлетворительный.