Она посмотрела на него. Его глаза казались почти черными при рассеянном свете звезд. На лице блуждала слабая, удовлетворенная улыбка. Влечение было таким сильным, что она с трудом сдержала себя.
– Рафферти, так что у нас с тобой происходит?
– А что бы ты хотела?
– Пожалуй, я еще не решила. Надеялась, что ты это сделал.
Он-то как раз решил, но ему не хотелось облегчать ей проблему.
– Почему бы тебе не поразмышлять над этим еще какое-то время?
Он сел в кресло рядом с ней. – Я направил телескоп на Венеру. Хочешь взглянуть?
Она пересела в другое кресло и запрокинула голову. – Мне нравится быть рядом с тобой, – сказала она, рассматривая яркую красную звезду, – Я хочу сказать, вот, как сейчас, не обязательно в постели.
– Хорошее начало.
– Но с сексом все было здорово.
Его губы задрожали. – Не могу не согласиться.
– Я хочу сказать, что хотя с сексом у нас великолепно, я не поэтому… «Люблю тебя, мечтаю о тебе, думаю о тебе», – произнесла она про себя. – Я здесь не поэтому.
– Окей. – Он взял ее руку, которой она постукивала по креслу, – Так почему ты здесь?
– Я хотела быть с тобой. – Она продолжала смотреть в телескоп, хотя ничего уже не видела. – Окей?
– Да. – Он поднес к своим губам ее руку и прикоснулся к ее пальцам таким романтическим поцелуем, что у нее на глазах навернулись слезы.
– Я не хочу испортить это, Кэм. Я всегда все порчу.
– У нас с тобой все отлично, Худышка. Просто отлично.
Они больше часа смотрели на звезды. Уходя, Клер почти забыла о спрятанной ею книжке.
Лайза Макдональд была вне себя. Она заблудилась в абсолютно незнакомом месте, насколько она могла понять, а ее машина совершенно определенно испустила дух. Надеясь на лучшее, она попробовала еще раз завести мотор. В конце концов, она проехала только сто шестьдесят две тысячи миль. Повернув ключ зажигания, прислушалась к шуму мотора. «Убийственный шум», – подумалось ей. Автомобиль завибрировал, но не сдвинулся с места.
В сердцах она хлопнула дверью своей «Вольво-72» и подняла капот. Так как ее специальностью был балет, а не автомеханика, она наперед знала, что это пустая трата времени.
Было почти полнолуние, и ярко сияли звезды. Но их свет лишь отбрасывал тени на длинную темную дорогу. Она слышала только однообразное кваканье лягушек и стрекот сверчков. Капот завизжал, когда она его поднимала, а затем возилась с металлическим стержнем. Чертыхаясь, она обошла машину с той стороны, где было место пассажира, и стала рыться в отделении для перчаток. Ее брат, этот зануда, сущее наказание и самый близкий ее друг, купил ей карманный фонарь и набор инструментов.
– Всякий, кто водит машину, должен уметь заменить шину и сделать самый простой ремонт, – пробормотала она, передразнивая Роя. – Ну-ка, давай, – добавила она, но увидев, как зажегся ровный луч фонаря, почувствовала облегчение. Рой настоял на покупке мощных батареек.
Если бы она не собралась к нему в гости, и если бы он не настаивал на том, чтобы она ехала поездом (а в этом случае она просто чувствовала себя обязанной проехать на автомобиле весь путь от Филадельфии, исключительно, чтобы досадить ему), то она бы не попала в такой переплет.
Поморщившись, она отбросила свои длинные, до талии, светлые волосы за спину и направила луч на мотор. На ее взгляд все было в порядке. Все было черным и в масле. Так почему же, черт побери, машина не трогалась с места?
Почему, черт возьми, она не отдала машину на техосмотр перед своей поездкой? Потому что ей понадобилась пара новых балетных туфель, а ее бюджет не позволял того и другого. У Лайзы был свой распорядок трат. Даже сейчас, стоя в одиночестве в темноте около заглохшей машины, она бы не поступила по-другому. Она бы сначала купила балетные туфли, а потом еду, и часто делала именно так.
Уставшая, раздраженная и потерявшая терпение, она сделала круг, освещая себе дорогу фонарем. Она увидела изгородь и поле, и разбросанные огоньки на расстоянии, как ей казалось, по крайней мере двух миль отсюда. Вокруг были леса, густые и темные, и черная дорога, исчезавшая за поворотом.
Где же были заправочные станции, телефонные будки? Где, черт побери, закусочная Макдональда? Как вообще люди могли жить вот так? Она хлопнула крышкой капота и уселась на нее.
Может быть ей, как это написано в руководстве для скаутов, оставаться на месте, пока кто-нибудь не найдет ее?
Она посмотрела на пустынную дорогу от начала до конца и продолжительно и глубоко вздохнула. При таких обстоятельствах она превратится в глубокую старуху, пока доберется до обитаемого места.
Она могла бы отправиться пешком. При весе в 100 фунтов и росте 5—4 она могла произвести впечатление хрупкого и субтильного существа, но нелегкий труд танцовщицы сделал ее тело крепким. Она была не менее, а возможно, и более вынослива, чем средний игрок в бейсбол. Но куда идти, и сколько времени это займет?
Смирившись с судьбой, она вернулась к машине, где были карта и подробные указания, оставленные ей Роем, и которые она каким-то образом умудрилась спутать. Она оставила дверь открытой и села сбоку на водительское место, пытаясь понять, где же она совершила ошибку.
Она проехала Хейгурстаун. В этом она была уверена, потому что съехала там с главного шоссе, чтобы заправиться и выпить диетической кока-колы. А также съесть плиточку шоколада, напомнила она себе с упреком. Затем она поехала по шоссе номер шестьдесят четыре, точно так, как велел Рой, и повернула направо.
Черт побери! Она опустила голову на руки. Она ведь повернула налево, теперь она была совершенно уверена в этом. Мысленно она вернулась к перекрестку, увидела на одной стороне магазинчик, на другой поле. Остановилась у светофора, жуя шоколад и напевая мелодию Шопена. Светофор дал зеленый свет. Она сделала поворот. Ее брови нахмурились от напряжения. Над неспособностью Лайзы различать, где правое, а где левое, смеялась вся их балетная труппа. Когда она танцевала, то одевала резиновый жгутик на правую кисть.
«О, да, – поняла она теперь. – Она-таки повернула налево».
Беда была в том, что она родилась левшой, а отец заставлял ее пользоваться правой рукой. Двадцать лет спустя она все еще путалась.
Было не очень-то справедливо обвинять ее дорогого старого папочку в том, что она сейчас сидела в заглохшей машине неизвестно где. Но это помогало.
Итак, она сделала неправильный поворот. Но это не так страшно. Все, что ей надо было решить, это идти ли вверх или вниз по дороге.
Она не принадлежала к числу женщин, легко впадающих в панику, напротив, к тем, кто тщательно, упрямо, искал выход из любой ситуации. Так она и поступала теперь, изучая заново весь путь по карте, определяя место, где она ошиблась, затем двигаясь по карте вперед к ближайшему городу.