– Мы не можем ей помочь. У нас почти нет шансов ее спасти. Для этого надо его разыскать. Поэтому мне нужна информация. Все, что только можно. Вдруг мы успеем спасти еще одну, которую он сейчас выслеживает?
– Дай мне подумать. – Закрыв глаза, Надин откинулась на спинку стула. Отпила еще кофе. – Есть у меня пара умников. Я могу их подкупить и запугать, чтоб работали втихую и результаты держали ближе к жилетке. Конечно, я и сама поработаю, на меня ты всегда можешь рассчитывать. – Она снова выпрямилась. – Ты же знаешь, я это сделаю. Я считаю, что жизнь важнее репортажа. Не намного важнее, – с улыбкой уточнила Надин, – но все-таки. Я это сделаю, потому что мы друзья. Мы играем по-честному и уважаем друг друга. Ты мне ничего не должна.
– Знаю. Но и ты знаешь: я все равно с тобой расплачусь.
Надин вопросительно изогнула бровь.
– Поскольку я чертовски умна, спорить с тобой не буду. Эксклюзивное интервью с глазу на глаз?
– Только когда возьму его, не раньше.
– Договорились. Появление в эфире «Сейчас».
– Не зарывайся.
Надин засмеялась.
– Пусть это будет любой из членов команды по твоему выбору. С включениями твоего интервью – я упомянула, что оно должно быть обширным? – по ходу эфира. Интервью будет записано заранее.
Ева обдумала вариант.
– С этим я могу работать.
– Договорились. Чтобы нарыть детали, мне нужны детали. – Надин извлекла диктофон и склонила голову набок. – Согласна?
– Согласна.
Было что-то жуткое в наблюдении изнутри за работой полицейской лавочки. Любопытный опыт, подумал Рорк, но уж больно непривычный для человека с его… скажем так, пестрым прошлым.
Ему уже приходилось – и не раз! – работать с полицейскими. Не говоря уж о работе с его собственным полицейским. Ему приходилось принимать полицейских у себя дома. Они бывали у него и в гостях, и по работе. Но работать в опергруппе, в самом сердце полицейского управления, вкалывать целый день – это было совсем другое дело.
Он заметил, что они не сидят на месте: приходят и уходят. Врываются торопливым шагом, вновь ускользают, что-то говорят другу на отрывистом, казенном и в то же время красочном полицейском жаргоне.
В соседях у него оказались Макнаб, к которому Рорк питал большую привязанность, и смуглая, пышнотелая и черноглазая Каллендар. За работой они не сидели, предпочитали ходить или даже пританцовывать вокруг стола. Они перелопачивали горы данных в поисках одного ключевого бита информации. Прилежные пчелки в трудовом улье.
Что до красочности, похоже, все сотрудники электронного отдела, кроме капитана, предпочитали одеваться броско, даже кричаще. На Макнабе были ярко-желтые джинсы и бирюзовая рубашка, по которой мельтешили летающие черепахи. Его длинные светлые волосы были зачесаны назад от красивого узкого лица и перехвачены широкой желтой резинкой. А оба уха оттягивала книзу сложная система колечек и заклепок.
Рорк искренне недоумевал, как может человек добровольно проделывать дыры в собственной плоти.
Но было в этом мальчишке какое-то неотразимое обаяние. И он чертовски здорово делал свою работу.
Девушка – а на вид ей было не больше двадцати – пока оставалась для него загадкой. У нее была кожа цвета гречишного меда, а на голове – невероятная масса черных кудряшек, закрепленных множеством неоново-ярких заколок всех цветов радуги. Из ушей свисали серебряные кольца такой ширины, что Рорк мог бы с легкостью просунуть в них кулак. На ней были мешковатые штаны с бесчисленными карманами, с разводами лавандового и розового цвета, и облегающий зеленый свитер с надписью «Боги электроники» на весьма впечатляющей груди.
Длиннейшие, покрытые изумрудным лаком ногти щелкали по клавишам, как безумные кастаньеты, когда она переходила в ручной режим.
Как и Макнаб, она казалась неутомимой: сгусток энергии, поминутно прорывающейся в дергающихся, приплясывающих движениях. Она все время притопывала, подергивалась, качала головой. Все ее тело было беспрерывно в движении: ноги, голова, плечи, ягодицы.
Это завораживало.
– Эй, Блондинчик! – позвала она, и Макнаб оглянулся через плечо.
– Это ты мне, Морковка?
– Раз стоишь, сгоняй за жидким.
– Можно. Хотите? – повернулся Макнаб к Рорку. – Чего-нибудь попить.
– Да, спасибо.
– Так или погудеть?
Рорку потребовались несколько мгновений на перевод, и за это время он почувствовал себя древним старцем.
– Было бы неплохо погудеть.
– Есть.
Макнаб выкатился из комнаты, а Каллендар послала Рорку быструю улыбку. Улыбка у нее была славная.
– А ты, говорят, круто упакован, верно? Плаваешь на спине в море гринов. Ну и как?
– Здорово, – ответил Рорк.
– Да уж, держу пари. – Оттолкнувшись ногами, Каллендар откатилась в кресле на колесиках и взглянула на экран Рорка. – Круто сечешь. Множественный поиск с синхроном и перекрестом. Ого, и вторичку уже запустил?
Этот язык был ему хорошо знаком.
– Верно. Проверяю типа имена, анаграммы, перекрестные даты. Составляю таблицу, иду дальше, глубже. Предки, родственные связи и так далее.
– Я же говорю, круто. Макнаб сказал, ты супер в кибере. Глубокое бурение. – Каллендар перевела взгляд на свою собственную рабочую станцию. – Я тоже ничего.
Она скользнула обратно и, подрагивая плечом в такт какой-то ей одной слышной музыке, вновь взялась за работу.
Рорк, посмеиваясь про себя, тоже вернулся к работе, но остановился, когда в конференц-зал вошли Ева и Фини.
«Джулия Росси», – вспомнил он. Это имя, образ, о котором он старался не думать, вновь всплыли в памяти. Встретившись глазами с Евой, он поднялся на ноги и подошел к ней.
– Нам нужно оповестить команду о Росси, – сказала Ева. – Тех, кто на выезде, оповестим по телефону. Придется обнародовать связь с тобой.
– Ясно.
– Ну ладно.
Вошла Пибоди и бросила сочувственный взгляд на Рорка. Подойдя к главному компьютеру, она вставила в прорезь диск с новыми данными.
– У нас есть новости, – объявила Ева, и щелчки клавиш, голоса, топот тут же стихли. – Есть основания полагать, что женщина, пропавшая с вечера четверга, похищена нашим субъектом. Росси Джулия.
Пибоди вызвала на экран изображение и данные.
– Возраст – тридцать один год, волосы темные, глаза карие, рост – пять футов пять дюймов, вес – сто двадцать два фунта. В последний раз ее видели, когда она покидала место работы: фитнес-центр под названием «Культура тела» на Сорок шестой. Капитан Фини.