Чего-то не хватало.
Может, она пыталась заполнить пустоту светскими вечеринками, мероприятиями, встречами? Плотным расписанием? Лекарствами и мужчинами?
«Не грусти, мамочка!»
Шустрая девчонка эта Рэйлин. Смышленая, наблюдательная, злющая. Ну, в злости Ева не могла ее упрекнуть. Итак, Рэйлин отыскала ее в Интернете, прочитала ее послужной список, изучила дела. Сделать это, в общем-то, нетрудно, решила Ева, но интересно для десятилетней соплячки.
Ей вспомнилась Никси – еще одна смышленая и наблюдательная девочка. Храбрая девочка. Она тоже потеряла брата, и не только брата – всю семью, весь свой мир, – в одну кошмарную ночь.
Никси была полна любопытства, как и Рэйлин. Может, теперь они на свет такими появляются – шустрыми и любопытными.
В их возрасте Ева только начала учиться в настоящей школе. Была ли она тогда любопытной? Может быть, может быть… Но она была не из тех, кто задает вопросы. Не в то время. И еще какое-то время после того. Долгое время. Ведь первые восемь лет ее жизни задать лишний вопрос означало получить кулаком в лицо. Или еще кое-что похуже. Лучше промолчать. Наблюдать, пытаться понять, сообразить самостоятельно. А то подашь голос не вовремя и кровью умоешься.
Что-то в этом доме происходит, думала Ева. Что-то слегка накренилось в этой безупречно составленной конструкции. Она больше не боялась задавать вопросы. Знать бы только, какой вопрос правильный.
Ева съела то, что некогда было цыпленком, а теперь зажато в листах, притворявшихся хлебом, и провела серию вероятностных тестов.
Она знала, что забрасывает удочку наугад, строит предположения, следует инстинкту.
Компьютер сказал ей, что ее инстинкт – полное дерьмо, но это ее ничуть не удивило. Тогда Ева провела гипотетический тест, опустив некоторые детали, и компьютер сказал ей, что она гений.
– Да, вот это было бы здорово.
Ева откинулась на спинку кресла. Глупо было проводить гипотетический или даже вероятностный тест, опуская отдельные детали. Но она удовлетворила свое любопытство.
Заинтригованная, Ева переслала все материалы Мире и запросила ее мнение. Кроме того, она переслала все на свой домашний компьютер, собрала все, что хотела взять с собой, и, проходя через «загон», остановилась у стола Пибоди.
– Я буду работать дома.
– Уже почти конец смены.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Ничего. Ровным счетом ничего.
– Заеду по дороге в школу. Хочу еще раз осмотреться на месте. Передай Макнабу, чтобы электронику Страффо копал поглубже. О любых сомнениях, любых подозрениях докладывать мне.
– Э-э-э… завтра выходной. Для меня, для тебя, для всех нас. День святого Валентина.
– Господи боже! Считайте себя дежурным по вызову, детектив. Если я вам позвоню, приготовьтесь натянуть что-нибудь приличное поверх того непристойного наряда, в который вы намерены облачиться ради ублажения нездоровых инстинктов Макнаба.
Пибоди торжественно кивнула.
– У меня на этот случай плащ-палатка припасена, лейтенант.
Ева задумалась.
– Вынуждена признать, что меня тошнит. Ты не покинешь свое рабочее место, пока не закончишь отчет и не пошлешь мне его на компьютер. Здесь и дома. Твои записи мне тоже нужны. Впечатления, мнения.
– У тебя что-то есть?
– Сама не знаю. Между непристойными схватками, о которых мне даже думать противно, выбери время и просмотри школьные журналы обоих убитых и другие школьные записи. Отметки, протоколы встреч с родителями, словом, все.
– И что мне искать?
– Вот найдешь, тогда и дашь знать.
С этими словами Ева вышла из «загона».
Она спустилась по эскалаторам на первый этаж, бросила пару тоскливых взглядов на автомат с напитками. Ей хотелось пепси, но не хотелось вступать в контакт с проклятыми автоматами.
Они ее ненавидели.
Вместо того чтобы втискиваться в лифт, Ева спустилась в гараж по лестнице, на ходу вытаскивая телефон.
Она позвонила Каро, и деловитая секретарша Рорка приветливо улыбнулась ей с экрана.
– Как поживаете, лейтенант?
– Неплохо. Нельзя ли… – Ева затормозила на полпути. Когда тебя спрашивают, как поживаешь, полагается задать тот же вопрос в ответ. Все время она об этом забывала. – Как вы поживаете?
– Прекрасно. Хочу поблагодарить вас за приглашение погостить в вашем доме в Мексике. Мы с Ривой прекрасно провели там выходные. Там так красиво, и погода была прекрасная. Так приятно было немного отдохнуть от зимы и пообщаться с дочерью, нам этого не хватало.
– Гм!.. – Ева понятия не имела о том, что Рорк пригласил Каро и ее дочь погостить пару дней в Мексике. – Я очень рада. – Теперь полагалось спросить, как поживает Рива. – Как поживает Рива?
– Спасибо, очень хорошо. Она опять начала ходить на свидания… время от времени. Так приятно видеть ее опять в норме. Вы, конечно, хотите поговорить с Рорком?
Ева мысленно перевела дух. Кажется, ей удалось пройти сквозь обмен любезностями без потерь.
– Если он занят, просто передайте ему пару слов от меня, когда освободится.
– Я проверю.
Экран телефона засветился синим светом: Каро переключила ее в режим ожидания.
Телефонный обмен любезностями слегка утомил Еву. Она села в машину. И тут синий свет на экране сменился синим взглядом Рорка.
– Лейтенант!
Господи, до чего же он хорош!
– Прошу прощения, если прерываю совещание по захвату власти на земле.
– Это было утром. Сейчас мы уже планируем захват власти над спутниками и малыми планетами.
– Ну ладно. Я как раз выхожу. Собираюсь заглянуть в школу.
– А зачем?
– Сама не знаю. Просто хочу еще раз осмотреть место преступления.
От его беспечной улыбки у нее все таяло внутри.
– Составить тебе компанию?
– А как же захват власти над спутниками и малыми планетами?
– По-моему, это уже под контролем. Встретимся на месте.
– Вот и хорошо. Отлично. – По правде говоря, это было просто бесподобно. – Увидимся.
– Лейтенант?
– Чертов трафик, – пробормотала Ева, не без борьбы вливаясь в поток машин. – Что?
– Я люблю вас.
Вот уж это точно было бесподобно.
– Где-то я уже это слышала. А знаешь, ходят слухи, что я тоже тебя люблю. Чертов автобус! Извини, договорим после.
Ева запихнула телефон в карман и бросила все свои душевные силы на борьбу с дорожным движением. Это была борьба не на жизнь, а на смерть. Добравшись до верхней части города, она вступила в другую смертельную схватку: нашла место для парковки и заняла его, после чего оставшийся путь в полтора квартала до школы проделала пешком.