— А тебе?

— Это больше, чем я когда-либо имел или надеялся иметь. Я не могу стать человеком, Мойра, даже для тебя. Но я могу страдать, и сейчас ты причиняешь мне боль.

— Прости, прости. Внутри у меня как будто все сжалось. Сердце, легкие. Я знаю, что не имела права просить тебя. И знала, что нельзя было делать этого. Это эгоизм. И слабость, — добавила она. — Хотя я поклялась, что больше не буду слабой. Подобного больше не случится. Не знаю только, сможешь ли ты меня простить.

Киан снова подошел к ней, снова сел рядом.

—Женщина, которую я превратил, до самого последнего момента не знала, кто я. Иначе она с криком убежала бы от меня. Ты знаешь обо мне все. Ты просила, потому что ты человек. Если мне не нужно извиняться за то, кто я есть, тебе тоже не нужно просить прощения за то, кто ты.

19

Почти весь день Мойра вместе с Гленной лепила и заколдовывала зажигательные ядра. Каждый час в башню приходили два или три человека, забирали готовые ядра и складывали их в пирамиды снаружи.

— Никогда бы не подумала, — сказала Мойра после четырех часов работы, — что магия может быть скучной и утомительной.

— Хойт сказал бы, что то, чем мы занимаемся, скорее наука, чем магия. — Гленна вытерла ладонью вспотевшее лицо. — И то и другое может быть чертовски скучным. Твоя помощь очень кстати — так мы сэкономим время и значительно пополним наш арсенал. Хойт весь день просидит с Кианом над картами.

— Наверное, это так же скучно.

— Гораздо скучнее.

Гленна снова прошлась вдоль ряда затвердевших шаров; вытянув руки и устремив на них взгляд, она читала заклинания. Со своего места за столом Мойра видела, что постоянное обращение к магическим силам не проходит для нее даром.

Тени под зелеными глазами Гленны с каждым часом, казалось, становились все темнее. И каждый раз, когда кровь отливала от ее раскрасневшихся от жары щек, кожа выглядела все более бледной и тонкой.

— Тебе нужно хоть немного отдохнуть, — сказала Мойра, дождавшись, пока Гленна закончит. — Выйди на улицу, поешь.

— Хочу закончить эту партию, но сначала давай сделаем небольшой перерыв. — Она подошла к окну и высунулась наружу, чтобы вдохнуть свежий, прохладный воздух. — Ух ты! Ну и зрелище. Посмотри, Мойра. Драконы кружат над шатрами.

Мойра подошла к ней, чтобы полюбоваться драконами; большинство животных были с седоками, которые обучали их по команде поворачивать или пикировать. Быстро учатся, подумала Мойра, наблюдая за красочным спектаклем, который разыгрывался в подернутом дымкой небе.

— Наверное, тебе хочется нарисовать это или хотя бы сделать набросок.

— Впечатлений от того, что я видела за несколько последних месяцев, мне хватит лет на десять. Так что работы будет достаточно!

— После сражения ты вернешься домой. Я буду очень скучать по тебе.

Гленна обняла Мойру за плечи и поцеловала в макушку.

— Ты же знаешь, что мы обязательно вернемся, если возможно. Навестим тебя. У нас есть ключ, мы знаем, где находится Пляска Богов, и если то, что мы здесь совершим, не поможет получить благословение богов, я не знаю, что им еще от нас нужно.

— Да, конечно. Несмотря на все ужасы последних месяцев, я столько всего обрела. Ты, Хойт, Блэр. И...

—Киан.

Мойра не отрывала взгляда от драконов.

— Он не вернется — ни с благословения богов, ни без него.

— Не уверена.

— Не вернется. Даже если у него будет такая возможность, он не вернется ко мне. — Маленькая смерть, подумала Мойра. Каждый день, каждый час. — Я всегда это знала. Желание не силах изменить ход событий. Так сказала Морриган, когда говорила о времени знания. О том, чтобы я прислушивалась к разуму и сердцу. Но мои разум и сердце знают, что мы не можем быть вместе. Попытка что-то изменить станет гибельной для нас обоих. Я пыталась отрицать это, унизив себя и причинив страдания Киану.

— Что произошло?

Ответить Мойра не успела — в комнату вошла Блэр.

—Что у вас тут? Девочки болтают? Что обсуждаем? Моду, еду или мужчин? Ой-ой, — добавила она, увидев лица Мойры и Гленны. — Похоже, мужчин, а я без шоколадки. Ладно, уже ухожу. Хотела только сообщить, что приближается наш последний отряд. Через час они будут здесь.

— Хорошая новость. Нет, останься с нами, — сказала Мойра. — Ты должна знать, в чем я хотела повиниться. Вы обе отдали нашему делу всю душу, проливали кровь. Вы мои лучшие подруги, каких у меня никогда не было и никогда уже не будет.

— Уж больно ты серьезная, Мойра. Что ты такого натворила? Решила перейти к силам зла и сражаться на стороне Лилит?

— Почти угадала. Я попросила Киана изменить меня.

Кивнув, Блэр приблизилась к ней.

— А где следы зубов на шее?

— Почему вы не сердитесь и даже не удивляетесь? Обе?

— Думаю, — медленно произнесла Гленна, — на твоем месте я поступила бы точно так же. По крайней мере, я точно бы попросила об этом. В случае победы мы с Блэр останемся при своих мужчинах. А ты не сможешь. Неужели ты хочешь, чтобы мы осуждали тебя за попытку найти выход из создавшегося положения?

—Не знаю. Наверное, мне было бы легче. Я использовала его чувства ко мне как оружие. Я просила... умоляла сделать меня такой же, как он, когда мы были близки.

—Удар ниже пояса, — заключила Блэр. — Но на твоем месте я воспользовалась бы тем же приемом. Он отказался, и теперь я не сомневаюсь, что ты ему очень дорога. Что до меня, мне было бы легче, знай я, что он так же несчастен и одинок.

— Ты шутишь. — Мойра удивленно фыркнула.

— Хотела немного тебя встряхнуть. А если серьезно? Не знаю. Возможно. Мне очень жаль, что ты так вляпалась. Правда.

— Ладно, может, мне повезет, и завтра ночью я погибну в бою. По крайней мере, это избавит меня от страданий и одиночества.

— Это называется позитивным мышлением. — Обняв Мойру — вместо шоколадки, — Блэр встретилась глазами с Гленной.

Мойра понимала, как важно, чтобы последний отряд, присоединявшийся к войску, встретила сама королева. Ей нужно оставаться на виду эти последние часы перед маршем. В наступивших сумерках она вместе с другими членами королевской семьи обходила шатры. Говорила со всеми, кто встречался им на пути. На ней была одежда воина: плащ сколот простой брошью в форме кладдаха, на боку — меч Гилла.

Уже затемно они вернулась в дом, чтобы принять участие в последнем совещании круга шести.

Все уже собрались за длинным столом, и только Ларкин, хмурясь, стоял у очага. Какие-то новости, подумала она, вдруг почувствовав пустоту внутри. Что-то произошло.

Снимая плащ, Мойра внимательно вглядывалась в лица.