Для Уитни найденное сокровище было полной неожиданностью. Сначала она смотрела на затеянное предприятие как на развлечение и думала, что главное – приятно провести время. Но, даже заразившись энтузиазмом Дуга, его мечтами, она до конца не верила, что они найдут драгоценности королевы.
Уитни увидела блеск бриллиантов, сверкание золота. Не дыша, она погрузила руку в шкатулку.
Бриллиантовое колье, которое она держала в руке, было таким ярким, холодным и изысканным, как лунный свет зимой.
Неужели это оно, думала Уитни. Возможно ли, чтобы это было то самое колье, которое использовали против Марии-Антуанетты незадолго до революции? Неужели она надевала его хотя бы раз, наблюдая, как лед и пламень переливаются на ее коже. Правда ли, что страсть к драгоценностям и жажда власти так завладели молодой женщиной, что ее не интересовало то, как живут люди за стенам и ее дворца, как страдает народ?
На эти вопросы должны отвечать историки, подумала Уитни. Но теперь она знала, что Мари могла внушать чувство преданности. Ведь Жеральд действительно хранил эти драгоценности ради королевы и ради своей страны.
Дуг держал в руках изумруды. Ожерелье из пяти ниток было таким тяжелым, что от него должна была уставать шея. Он видел его в книге. У ожерелья было какое-то женское имя – Мария, Луиза. Для Дуга это не имело значения. Он убедился, что драгоценности лучше выглядят в натуре, чем на картинке. То, что сейчас сверкало в его руке, не видело света уже два столетия.
Шкатулка была до краев заполнена драгоценностями. Они могли пробудить алчность, разжечь страсть и вожделение. Но маленькая шкатулка оказалась и хранилищем истории. Уитни осторожно взяла в руки миниатюру.
Она много раз видела портрет королевы. Но сейчас в ее руках был шедевр. Мария-Антуанетта – красивая, легкомысленная, бесстыдная, пока еще королева Франции – улыбалась ей с портрета. Миниатюра была овальной формы в золотой оправе и размером не больше ладони. Уитни не могла разглядеть имени художника, портрет явно нуждался в реставрации, но она понимала его ценность. И мораль.
– Дуг…
– Святы и Боже. – Так высоко его мечты не взлетали. Дугу не верилось, что в его руках такое великолепие. Это было огромное состояние. В одной руке он держал бриллиант чистой воды, а в другой – мерцающий рубиновый браслет. Он выиграл эту игру. Вряд ли сознавая, что делает, скорее машинально, Дуг сунул бриллиант в карман.
– Ты только посмотри на это, Уитни. Весь мир теперь наш. Весь проклятый мир. Боже, благослови королеву. – Смеясь, Дуг положил на голову Уитни нитку бриллиантов и изумрудов.
– Дуг, взгляни.
– Да, что это? – Его больше интересовало то, что сверкало в шкатулке, чем маленький тусклый портрет. – Рамка стоит несколько баксов, – мимоходом заметил он, доставая тяжелое ожерелье из сапфиров размером с двадцатипятицентовую монету.
– Это портрет Мари.
– Ценный.
– Он не имеет цены.
– Правда? – Заинтересовавшись, он наконец посмотрел на портрет.
– Дуг, этой миниатюре двести лет. Никто из ныне живущих никогда ее не видел. Никто даже не знает, что она существует.
– Значит, ее можно дорого продать.
– Разве ты не понимаешь? – Нетерпеливым жестом Уитни забрала портрет. – Ей место в музее. Это совсем не такая вещь, которую можно отнести на «малину». Это произведение искусства. – Дуг… – Она взяла бриллиантовое колье. – Взгляни на него. Это не просто сверкающие камешки, которые имеют высокую рыночную цену. Посмотри, какая работа, какой стиль. Это же искусство, это история. Если это то самое колье, из «дела о бриллиантах», то оно поможет историкам узнать много нового и, может, перевернет все теории.
– Это мои средства к существованию, – прервал ее Дуг и положил колье в шкатулку.
– Дуг, эти драгоценности принадлежали женщине, которая жила два столетия назад. Двести лет назад. Ты не имеешь права просто взять ее колье, ее браслет и отнести в ломбард, где их разрежут на куски. Это безнравственно.
– О нравственной стороне давай поговорим потом.
– Дуг…
Он в раздражении закрыл шкатулку и встал:
– Послушай, если ты хочешь подарить музею картину или, может быть, пару камешков, отлично. Об этом есть смысл поговорить. Но ради чего я рисковал своей жизнью и, черт побери, твоей тоже? Я не хочу упустить свой шанс что-то собой представлять только ради того, чтобы кто-то мог пялиться на эти камни в музее.
Уитни встала, одарив его взглядом, значения которого Дуг не смог понять.
– Ты и так кое-что собой представляешь, – тихо сказала она.
Эти слова его тронули, но тем не менее Дуг покачал головой:
– Этого недостаточно, дорогая. Таким людям, как я, нужного, чего они были лишены от рождения.
Я уже устал играть во все эти игры. А сейчас у меня появился шанс пересечь финишную линию.
– Дуг…
– Послушай, как бы то ни было, необходимо забрать все отсюда.
Уитни хотела было продолжить спор, но решила отложить его на потом:
– Хорошо, но мы к этому вернемся.
– Все, что хочешь. – Дуг улыбнулся обворожительной улыбкой, но Уитни научилась нисколько ей не доверять. – Что ты скажешь, если мы заберем ребенка домой?
Уитни улыбнулась ему в ответ:
– Мы зашли очень далеко. Наверно, уже пора уносить ноги. – Они встали, но, когда Дуг повернулся и пошел через кусты, Уитни задержалась. Сорвав цветы с лианы, она положила их на могилу Жеральда. – Ты сделал все, что мог. – Она направилась вслед за Дугом к машине. Оглядевшись по сторонам, Дуг положил шкатулку на заднее сиденье и накрыл ее одеялом:
– Отлично, теперь поищем гостиницу.
– Это лучшая новость, какую я слышу за сегодняшний день.
Найдя отель, который, на его взгляд, выглядел достаточно шикарным и дорогим. Дуг затормозил у входа:
– Ты иди устраивайся. А я узнаю, как выбраться отсюда. Мы улетаем первым же рейсом завтра утром.
– А наш багаж в Антананариву?
– Мы пошлем за ним. Куда ты хочешь отправиться?
– В Париж, – с ходу ответила Уитни. – Мне кажется, что на этот раз мне не будет там скучно.
– Париж так Париж. Мне необходимо немного наличных – нужно позаботиться о некоторых вещах.
– Конечно. – С таким видом, как будто она никогда не отказывала ему в деньгах, Уитни достала кошелек. – Тебе лучше взять пластик вместо наличных, – решила она и вытащила кредитную карточку. – Пожалуйста, Дуглас, первый класс.
– Безусловно. Сними лучший номер, дорогая. Сегодня мы начинаем шикарную жизнь.
Она улыбнулась, однако, наклонясь к заднему сиденью, вместе со своим рюкзаком забрала накрытую одеялом шкатулку: