— Мне следовало бы куда-нибудь отвезти тебя.
— Я никуда не хочу ехать. Я хотела бы поужинать с тобой дома. — Она лукаво улыбнулась; Этану. — Я приготовила бы тебе равиоли. У меня недавно появился рецепт.
Этан от души рассмеялся, и она обвила его руками, запоминая, откладывая и это воспоминание в дальний уголок памяти, как один из самых счастливых моментов своей жизни.
— Этан, я люблю тебя!
Грейс была так опьянена своим счастьем, что не сразу поняла: он больше не смеется, он лежит совершенно неподвижно. Она похолодела. Сердце болезненно сжалось.
— Может, ты не хочешь это слышать, но я не могу молчать. Я не жду, что ты ответишь мне тем же, не хочу, чтобы ты чувствовал себя обязанным…
Этан легко прижал пальцы к ее губам, останавливая поток слов, и тихо сказал:
— Погоди, Грейс, дай мне минутку. — Охваченный радостью, надеждой, страхами, он не мог думать ясно. Но он понимал: От того, что и как он скажет сейчас, зависит очень многое. — Я давно неравнодушен к тебе. Так давно, что даже не могу вспомнить, когда появились эти чувства. Я так долго подавлял их в себе, что мне нужно время, чтобы привыкнуть.
Когда он отстранился, она не стала его удерживать. Только кивнула, избегая его взгляда, и потянулась за своей одеждой.
Достаточно того, что ты хочешь меня, может, даже нуждаешься во мне. Пока этого достаточно, Этан. Все это так ново для нас обоих.
— Грейс, ты значишь для меня гораздо больше, чем любая другая женщина, — признался Этан.
Она отважилась взглянуть на него. Если Этан это сказал, значит, так оно и есть. Надежда снова затеплилась в ее сердце.
— Если так, то почему ты никогда даже не намекнул мне? Не дал мне знать?
— Сначала ты была слишком мала. — Он говорил, понимая, что слова его звучат неубедительно, что это только предлог, жалкая отговорка, а не суть проблемы. — И мне было неловко так думать о тебе, когда ты еще училась в школе.
— В школе. Так давно? — Грейс чуть не закружилась по комнате от восторга, но сдержалась.
— Да, так давно. Потом ты влюбилась в другого, так что я не имел права ни на какие чувства, кроме дружеских.
Она глубоко вздохнула, собираясь с силами перед очень нелегким признанием.
— Этан, я никогда никого не любила, кроме тебя. Это всегда был ты.
— Джек…
— Я никогда его не любила и в том, что наш брак не сложился, была виновата больше, чем он. Джек стал моим первым мужчиной, потому что я никогда не надеялась, что им станешь ты. А когда осознала свою глупость, то уже была беременна.
— Ты не должна чувствовать себя виноватой.
— Но я чувствую. — Чтобы чем-нибудь занять руки, Грейс начала приводить в порядок постель. — Я знала, что он не любил меня, но вышла за него замуж, потому что боялась остаться одна. И мне было стыдно. Я злилась, и мне было стыдно. — Она схватила подушку. — Пока однажды ночью, когда я лежала в постели и думала, что моя жизнь кончена, не почувствовала этот трепет внутри меня.
Грейс закрыла глаза, прижимая к себе подушку.
— Я почувствовала зародившуюся во мне новую жизнь, и это было так… так потрясающе, что я больше не могла ни злиться, ни стыдиться. — Она открыла глаза и аккуратно положила подушку на кровать. — Я благодарна Джеку за дочку и не виню за то, что он сбежал. Джек никогда не чувствовал этот трепет. Ребенок никогда не был для него чем-то реальным.
— Он был трусом! — горячо возразил Этан. — Как он мог бросить тебя за несколько недель до рождения ребенка?
— Может быть. Но я тоже была трусихой. Я поступила дурно, потому что была с ним, потому что вышла за него замуж, не чувствуя и тысячной доли того, что чувствовала к тебе.
— Грейс, ты самая смелая женщина из всех, кого я знаю.
— А что мне остается? Наверное, я пытаюсь сказать, что если и совершила ошибку, то только в том, что так долго скрывала от тебя свою любовь. Этан, как бы ты ни относился ко мне, это гораздо больше того, на что я надеялась. И этого достаточно.
— Я люблю тебя лет десять, и этого далеко не достаточно.
Грейс выронила вторую подушку. Слезы подступили к глазам, и она крепко зажмурилась.
— Я думала, что никогда не дождусь от тебя этих слов. Повтори их, а то я решу, что ослышалась.
— Я люблю тебя, Грейс.
Она вопросительно взглянула на него.
— Ты говоришь это так серьезно, почти печально, — А ей так нужна была его улыбка. — Может, тебе следует попрактиковаться.
Его пальцы едва коснулись ее руки, но в этот момент громко хлопнула парадная дверь. На лестнице раздался топот. Они еле успели отдернуться друг от друга.
Вбежавший в коридор Сет затормозил у двери в свою комнату, оглянулся, уставился на них. Он увидел скомканные простыни на кровати, подушку на полу, и его глаза, вспыхнувшие горечью и яростью, сразу стали слишком взрослыми.
— Ты, ублюдок! — крикнул он в лицо Этану, затем перевел взгляд на Грейс. Теперь его глаза пылали презрением. — Я думал, что ты другая.
— Сет. — Грейс шагнула к мальчику, но он отшатнулся и бросился прочь. — О боже, Этан!
Она метнулась за мальчиком, но Этан схватил ее за руку.
— Нет. Я догоню его. Лучше мне с ним поговорить. Не волнуйся, я скоро вернусь. — Он слегка сжал ее руку и вышел.
Охваченная тревогой, Грейс все же последовала за Этаном. Тревога переполняла ее. Она никогда еще не видела такой дикой ненависти в детских глазах.
— Сет, где ты, черт побери? Я же велел тебе поспешить.
Кэм ворвался в парадную дверь и едва не столкнулся с Этаном. Кэм поднял глаза, увидел на лестнице Грейс и ухмыльнулся: — Вот так номер.
— У меня нет времени на дурацкие шутки, — огрызнулся Этан. — Сет сбежал.
— Что? Почему? — Не успели слова сорваться с его губ, как Кэм все понял. — О черт! Должно быть, он удрал через заднюю дверь.
— Я догоню его. — Этан замотал головой, не давая Кэму возразить. — Он зол на меня. Считает, что я его предал. Так что улаживать все придется мне. — Он оглянулся на Грейс, опустившуюся на ступеньки. — Присмотри за ней.
Этан знал, что Сет бросится в лес. Оставалось надеяться, что парню хватит ума не забраться в болото. И все же Этан вздохнул с облегчением, когда услышал хруст ветвей и шорох прошлогодних листьев.
Он легко обнаружил место, где Сет свернул с тропинки, и последовал за ним. Густая листва над головой почти не пропускала сюда солнечный свет, влажность была такая, что Этан моментально взмок.
Пот заструился по спине, выступил на лице, однако Этан настойчиво продирался сквозь колючие кусты шиповника. Судя по звукам, Сет находился в нескольких метрах впереди, и, в конце концов, Этан сел на поваленное дерево, решив, что легче подождать, пока парень успокоится и выйдет из зарослей, чем гоняться за ним.