– Как вы с ним поступили?
– Немедленно отнес дедушке.
– Он уже спал?
– Читал в постели. Была у него такая привычка.
– Он открыл письмо в вашем присутствии?
– Да.
– Вы читали письмо?
– Лично не читал, но дедушка ознакомил меня с текстом.
– И каков был текст?
Мейсон тут же прервал помощника прокурора:
– Ваша честь, я возражаю, так как это не настоящее доказательство, а лишь пересказ чужих слов.
– Поддерживаю возражение защиты, – согласился судья Нокс.
Шумейкер нахмурился:
– И какие действия предпринял ваш дедушка после прочтения письма?
– Те же возражения, – немедленно вмешался Мейсон.
– Я не требую никаких заявлений относительно того, кем было написано письмо и что в нем было написано, но я хотел бы услышать, что намеревался сделать Ренуолд К. Браунли.
Тихим голосом Филипп Браунли продолжал:
– Дедушка сказал, что немедленно уезжает в порт для встречи с Джулией Брэннер. Из его слов я понял, что встреча должна состояться на борту его личной яхты.
– Что еще он вам сообщил? – спросил Шумейкер.
– Он сказал, что эта мошенница на протяжении многих лет держала у себя часы его сына, а теперь почему-то намерена с ними расстаться.
Мейсон поднял руку:
– Возражаю против данного показания по тем же причинам. Это пересказ чужих слов, который не имеет никакого отношения к данному разбирательству.
– Возражение принято. Последняя фраза будет вычеркнута из протокола.
– Каковы были дальнейшие шаги вашего деда? – продолжил Шумейкер.
– Он оделся и приблизительно в два часа ночи выехал из гаража.
– Вы знакомы с мистером Мейсоном, защитником обвиняемой Джулии Брэннер?
– Да.
– Видели ли вы его вечером четвертого числа?
– Да, приблизительно около 11 часов вечера.
– Разговаривали ли вы с ним?
– Да.
– Обсуждал ли он с вами завещание вашего деда?
– Можно сказать и так.
Мейсон вновь заявил:
– Ваша честь, я возражаю против того, чтобы данный разговор был принят к сведению до того, как будет доказан состав преступления.
Шумейкер возразил:
– Ваша честь, я не намерен конкретизировать данный разговор. Позднее я был намерен заявить, что Перри Мейсон вечером четвертого узнал, что утром пятого числа Ренуолд К. Браунли планирует составить завещание, по которому практически все его состояние передается внучке, Джанет Браунли. Нет никакого сомнения, что адвокат Мейсон передал эту информацию своей клиентке, и именно это явилось мотивом убийства. Но в данный момент не будем вдаваться в подробности… Вы можете задать уточняющие вопросы свидетелю, мистер Мейсон.
Адвокат в упор глянул на молодого Браунли:
– Вы дожидались меня, когда я вышел от вашего деда?
– Да.
– Сколько времени вы ждали меня?
– Несколько минут.
– Вы знали, когда я покинул библиотеку вашего деда, где состоялась беседа, и направился к своей машине?
– Да, я слышал, как вы покинули библиотеку.
– И тогда вы вышли из дома и ждали меня на подъездной аллее, не так ли?
– Да.
– Но ваша одежда промокла насквозь. Шел дождь, но не настолько сильный, чтобы в считаные минуты промочить вас до нитки. Как вы можете объяснить подобный феномен?
Филипп Браунли лишь молча опустил голову.
– Отвечайте! – грозно сказал судья.
– Я не могу, – промямлил молодой Браунли.
– Лично я уверен, – безжалостно сказал Мейсон, – что вы весьма продолжительное время мокли под дождем до того, как я вышел из дома. Ведь вы подслушивали нашу беседу, стоя под окнами библиотеки, не так ли?
Браунли еще больше побледнел.
– Отвечайте! – Мейсон поднялся. – И не вздумайте лгать!
– Да, – тихо сказал молодой человек, – я действительно стоял под окном, но расслышал далеко не все. И все же кое-что я понял.
– Таким образом, вы знали, что Ренуолд К. Браунли намерен утром составить новое завещание, по которому практически все его состояние переходило к молодой женщине, которая проживала в вашем доме под именем Джанет Браунли?
– Да, – убитым тоном сознался Филипп.
– А раз так, у вас был веский мотив убить своего деда. Или, если говорить иначе, его смерть была вам выгодна. Ведь если бы он умер до того, как было составлено завещание, вы могли бы унаследовать половину состояния, естественно, при условии, что Джанет Браунли является подлинной внучкой Ренуолда К. Браунли. Но если можно доказать, что это не его внучка, тогда к вам перешло бы все состояние деда, не так ли?
Шумейкер вскочил.
– Ваша честь, я возражаю! Вопрос спорный и ни в коей мере не относится к данному делу.
– Я задал этот вопрос, – миролюбиво сказал Мейсон, – лишь для того, чтобы показать пристрастность свидетеля.
– Я думаю, – сказал судья Нокс, – что в таком виде вопрос защиты действительно спорный, так как неизвестно, какие выводы сделал для себя свидетель. Если же вы намерены это уточнить, вы должны спросить у свидетеля, что именно из разговора было им услышано. А уж все остальное предоставьте решать суду.
Мейсон пожал плечами:
– У меня нет вопросов к свидетелю.
Шумейкер некоторое время колебался, потом заявил:
– Свидетель может вернуться на место. Вызовите Гордона Викслера.
Последовала официальная процедура приведения к присяге, после чего Викслер официально подтвердил свое имя и фамилию. Далее он объяснил, что является владельцем яхты и в тот вечер выходил в море порыбачить. Вернулся он под проливным дождем и из помещения яхт-клуба позвонил слуге-филиппинцу, приказав тому приехать за ним на машине. После этого он занялся швартовкой яхты и подготовкой ее к следующему рейсу. Слуга так и не появился, хотя прошло больше часа. Стоя на пирсе, Викслер услышал гул автомобильного мотора и решил, что это его машина. Он двинулся в ту сторону, но заметил, что машина движется слишком медленно. Вдруг из-за угла дома появилась женщина в белом непромокаемом плаще и подняла руку. Машина тут же остановилась. Женщина о чем-то поговорила с водителем, и машина двинулась дальше. Объехав квартал, машина вернулась к тому месту, где находился Викслер. Из тени вновь возникла женщина. К этому времени яхтсмен уже не сомневался, что его слуга не приедет, поэтому решил попросить владельца машины подвезти его хотя бы до стоянки такси. Он ускорил шаги, но тут раздались звуки револьверных выстрелов. Их было пять или шесть. Женщина в белом повернулась и побежала. Автомобиль марки «Шевроле», до этого времени неподвижно стоящий возле перекрестка, на огромной скорости умчался. Викслер подбежал к машине. Водитель лежал, привалившись к дверце, а его левая рука и голова свисали наружу из открытого окошка дверцы. Кровь стекала вниз, собираясь в лужицу на асфальте. Этим человеком был Ренуолд К. Браунли. Без сомнения, он был мертв. Викслер хорошо знал Браунли, так что ошибка исключалась.