Шумейкер сделал последнюю попытку:
– Ваша честь, неужели вы полагаете, что мы не располагаем достаточными данными для обвинения в нападении с использованием огнестрельного оружия?
– Должен ли я понять, – с улыбкой спросил судья, – что прокуратура по зрелом размышлении пришла к выводу о снятии с обвиняемой обвинения в убийстве, заменив его обвинением в нападении с применением оружия?
– Нет! Мы не намерены обвинять ее в нападении, а только в убийстве. Она виновна, в этом нет никакого…
И только в этот момент до него дошло значение его неосторожного заявления. Он замолчал и с растерянным видом сел на место.
Улыбка судьи превратилась в довольную ухмылку:
– Я понимаю, что ваши собственные слова, мистер Шумейкер, как нельзя лучше характеризуют порочность занятой вами позиции. Суд делает перерыв до десяти часов завтрашнего утра. Обвиняемая, разумеется, останется в камере предварительного заключения.
Перри глянул в сторону Пола Дрейка. Тот вытирал платком вспотевший лоб. Мейсон и сам не смог удержать довольного вздоха, видя, что судья поднимается со своего места. Он повернулся к Джулии и спросил:
– Джулия, не можете ли вы сказать мне…
Та сжала губы в тонкую линию, молча поднялась и кивнула головой помощнику шерифа, ожидающему ее, чтобы отвезти в тюрьму.
Делла Стрит нервно сжала хрупкими пальчиками руку Мейсона и сказала:
– Шеф, неужели я ничего не могу сделать? Что, если я сама переговорю с окружным прокурором?
Адвокат покачал головой, не глядя на Деллу.
– Почему бы мне не взять удар на себя? – запальчиво продолжала девушка. – Ведь я могу заявить, что по собственному почину изъяла все эти вещи и ключ у Сакса.
– Делла, Бергеру нужен я. Он клянется, что не помнит зла, но на самом деле спит и видит, как бы отомстить за прошлые поражения. Естественно, он пойдет на все, чтобы не упустить этот случай.
– Ты же знаешь, шеф, – Делла прижалась к плечу Мейсона, – что я готова для тебя решительно на все.
Мейсон, левой рукой держа руль, правой обнял девушку и нежно сказал:
– Крошка, ты просто молодчина, но в данный момент ничего не можешь сделать. Все обойдется, не думай об этом.
Вздохнув, девушка сказала:
– И все же, шеф, я никак не могу понять, каким образом было совершено данное преступление. Гипотеза окружного прокурора не кажется мне убедительной.
– Согласен. Джулия могла выстрелить в Браунли, по какой-либо причине разозлившись на него, но, во всяком случае, они должны были хотя бы поговорить. Совершенно очевидно, что она вызывала его в порт не с целью убийства. В противном случае она не оставила бы такую кучу улик.
– Но по какой причине она вызвала его туда?
– Пока не могу сказать, но, по всей вероятности, это имеет непосредственное отношение к нашему заикающемуся епископу и исчезнувшей неизвестно куда Джанет Ситон. Да и к другим фактам, видимо, тоже.
– Ты полагаешь, у Джулии не было намерения убивать Ренуолда Браунли, когда она выходила из квартиры?
– Совершенно.
– Но ведь ты же сам сказал мне, что, когда пришел туда, Стелла Кернвуд даже не ложилась спать, а все ее поведение прямо указывало на то, что она знала о том, что Джулия пустилась в какое-то рискованное предприятие, которое может доставить ей массу неприятностей и…
– Черт возьми! – Мейсон так резко нажал на тормоза, что машину занесло. Выключив мотор, он посмотрел на Деллу широко раскрытыми глазами: – Как же я раньше не учел это обстоятельство?!
– Что ты имеешь в виду, шеф?
– Минутку. Мне надо подумать.
Он замер, невидящими глазами уставившись вдаль. Несколько раз кивнул, как бы с чем-то соглашаясь, потом сказал:
– Делла, это настолько нелепое предположение, что на первый взгляд оно полностью лишено смысла. Но только так можно объяснить все до единого факты в деле. Выслушав, ты сама будешь удивлена, почему мы раньше до этого не додумались. Поехали, у нас впереди много работы. Ты будешь стенографировать один разговор.
Возле ближайшего перекрестка Мейсон свернул направо и через некоторое время остановил машину у многоквартирного дома в Бичвуде, где проживала Стелла Кернвуд.
– Делла, когда войдем, вытаскивай блокнот и фиксируй буквально каждое слово, сказанное нами. Ничему не удивляйся и не теряй присутствия духа.
Мейсон постучал в дверь. Стелла открыла ее. Узнав адвоката, поморгала ресницами и тонким невыразительным голосом сказала:
– Это вы?
С легким поклоном Мейсон представил Деллу:
– Моя секретарша Делла Стрит.
– Входите. Я видела ее сегодня в суде. Но что это значит, мистер Мейсон? Уж не рассчитываете ли вы получить от меня улики против Джулии?
– Присаживайтесь, миссис Стелла. Я хочу задать вам несколько вопросов.
– Пожалуйста, – бесцветным голосом произнесла она. – Что вас интересует?
Мейсон наклонился к ней:
– Ваша дочь попала в дорожно-транспортное происшествие. Я хочу, чтобы вы приготовились к удару.
Рот Стеллы Кернвуд раскрылся, глаза едва не выскочили из орбит:
– Моя дочь?
– Да.
– Но у меня нет никакой дочери… Она умерла два года назад.
Мейсон покачал головой:
– Очень сожалею, но все раскрылось. Она умирает и просит к ней приехать. Она сделает полное признание.
Стелла выпрямилась, ее бесцветные глаза с ужасом впились в лицо адвоката, и без того невыразительное лицо стало совсем белым.
– Я была уверена – что-то в этом роде непременно случится, – безжизненно прошептала Стелла. – Где она?
– Одевайтесь, – распорядился Мейсон. – Сейчас мы поедем к ней. Как давно вы задумали эту подмену?
– Не знаю, – ответила она все тем же безжизненным тоном, – наверное, с того момента, как Джулия рассказала о своей дочери. Я сразу оценила, какой прекрасный шанс открывается для какой-нибудь девушки.
– И тогда вы связались с мистером Саксом?
– Да, он был детективом в Солт-Лейк-Сити.
– А здесь он действовал через Джексона Игла?
– Совершенно верно… Как произошел этот несчастный случай?