— Кого вы хотели взорвать? Вы ведь офицер, полковник, давали присягу, черт вас возьми! Я всегда считал вас одним из лучших профессионалов. У вас два ордена. Неужели решили помогать этим? — патетически воскликнул Орехов, показывая на висящий контейнер.
— Иногда я удивляюсь, как вы получили звание генерала, — сухо ответил Баширов. — Кажется, вы так ничего и не поняли. Мы были не «против», мы наоборот — «за». И никакой присяги я не нарушал. А вы как раз испортили нам все дело.
— С этим мы разберемся. И не нужно удивляться. Был бы плохим генералом, не сумел бы завалить такого зубра, как вы.
— Я не зубр, я только шакал. Питаюсь мясом падали, а зверя заваливают другие.
— Разберемся и с ними, — уверенно сказал Орехов. — А это кто такой? — спросил он, показывая на убитого Изотова.
— Один из наших сотрудников. Его застрелил сидящий в контейнере бандит несколько минут назад.
— Эй вы! — крикнул Орехов, обращаясь к Меликову. — Спускайтесь вниз и сдавайтесь.
— Я готов сдаться, — закричал сверху почти счастливый Мирза, — но не могу спуститься.
— Почему? — не понял генерал. — Спускайтесь так же, как и влезли.
— Не могу. У меня переломаны обе ноги.
Орехов ждал всего чего угодно, но только не этого. Он обернулся к Баширову и, увидев его улыбку, вдруг осознал, что это может быть правдой. И тогда он громко выругался. Полковник откровенно улыбался. Кажется, этот беглец оказался прав. Он утер нос им всем.
Дронго сидел на кровати и смотрел на звонивший телефон. А затем тяжело поднялся и, готовый к любой неожиданности, снял трубку.
— Слушаю вас.
— Здравствуйте, — быстро произнес незнакомый голос. — Вы можете приехать в российское посольство?
— Возможно, смогу. Когда именно?
— Прямо сейчас.
— В четыре часа утра? — изумился Дронго. — Или вы работаете, как шахтеры в ночном забое?
Дипломат, очевидно, не понимал шуток. Он сухо повторил:
— Вас просят приехать. Ваш знакомый из Москвы хочет с вами срочно переговорить. Он не может дозвониться до вашего отеля.
— Я все понял, — ответил Дронго. — Сейчас приеду.
Через десять минут он вышел из отеля. И, пропустив первое такси, сел во второе, попросив шофера срочно отвезти его в российское посольство. Ночью в посольстве были лишь охранники и секретарь посольства. Он встретил Дронго внизу и проводил в кабинет посла, где гость должен был ждать звонка из Москвы. Звонок раздался ровно через пять минут. Дронго поднял трубку и услышал взволнованный голос генерала Потапова:
— Поздравляю, — сказал тот, — мы все выяснили. Вы нам очень помогли.
— Что случилось? — не понял Дронго.
— По какому аппарату вы говорите?
— Из кабинета посла. По его телефону.
— Тогда все в порядке. Там установлена специальная система, блокирующая любое прослушивание. Новые генераторы шумов, более совершенные, чем скремблеры.
Очевидно, сам Потапов говорил по кодированному аппарату, на котором также невозможно прослушивание.
— Все нормально, — возбужденно заявил Потапов, — мы арестовали всех участников заговора. Они действительно дважды пытались вас убрать, в Португалии и в Вильнюсе. Полковник Баширов и его сотрудники. Само покушение было организовано подполковником Хороминым. Он уже отозван в Москву. С самого начала убийца их не интересовал. Им был нужен этот человек, чтобы угроза его появления в Москве помогла сорвать встречу вашего «Экспресса», а затем устроить взрыв в саду «Эрмитаж», где должна была состояться встреча с участниками вашей поездки.
— Зачем они это делали? — ошеломленно спросил Дронго.
— Это долгая история, — ответил Потапов, — они думали спровоцировать президента на введение военного положения в стране. Они полагали, что таким образом могут подтолкнуть руководство страны к введению чрезвычайного положения, отмене выборов, запрету политических партий, введению цензуры. В общем, завтра вы все прочтете в газетах.
— Я не совсем понимаю. Они хотели устроить взрыв в саду «Эрмитаж»? Но наша встреча с президентом должна была состояться в Кремле.
— Знаю. Но в другой день. А в саду вас должен был принимать мэр столицы. Вот они и готовили такой фейерверк. В общем, все детали завтра расскажет Вейдеманис. Он прилетит в Таллинн. И вы можете с ним возвращаться домой. Или в Москву. Куда вам больше нравиться. Деньги за работу и командировочные вы получите.
— Подождите. — прервал его ошеломленный Дронго, — а встречи? Мы же пока ничего не выяснили.
— Ничего выяснять не нужно. Никаких встреч не будет. Ни в Кремле, ни в саду «Эрмитаж». От греха подальше. Все встречи в Москве отменены. Никаких официальных встреч. Можете возвращаться.
— Нет, — непослушными губами прошептал он, — я хочу остаться.
— Как это — остаться? — не понял Потапов. — Все кончено. Никаких встреч не будет. Я же вам говорю, что все закончилось. Участники вашего «Экспресса» приедут в Москву, посетят театры, музеи, библиотеки. Никаких официальных встреч не будет, мы все отменили.
— Почему?
— На всякий случай.
— Нет, — возразил Дронго. — Просто вы боитесь еще одного участника группы. Того самого, кого мы еще не вычислили. Возможного помощника Альваро Бискарги.
— Может быть, — быстро согласился Потапов, — но в любом случае я не буду обсуждать с вами этот вопрос по телефону. Мы все отменили, и ваша командировка закончена. Приезжайте и получите свои деньги. Вот и все.
— Нет, не все, — упрямо сказал Дронго. — Я должен найти этого человека. Я не привык просто так сдаваться. У Бискарги был помощник, и я хочу его вычислить. Я привык делать работу до конца. Даже если вы отменили все встречи, я буду искать этого человека.
— Мы пытаемся выяснить, кто и зачем послал Бискарги в эту командировку, — несколько нервно сказал Потапов. — Вы же понимаете, что нам не хочется проявлять особой активности в этом вопросе.
«Он намекает на Эшли, — понял Дронго. — Они не хотят привлекать внимание к исчезнувшему журналисту».
— Я буду действовать от своего имени, — пообещал Дронго, — но я хочу выяснить все до конца.
— Вам никто не говорил, что с вами иногда невозможно разговаривать? — рассердился генерал.
— Только вы об этом мне говорили раз сто.
— Значит, скажу и в сто первый. Все закончилось. Мы больше не нуждаемся в ваших консультациях. Это я вам говорю официально. Спасибо за помощь и до свидания.
Раздались короткие гудки. Дронго мягко положил трубку на рычаг и вышел из кабинета посла. В эту ночь он не вернулся в отель, гуляя до утра по городу, узнавая прежние места и радуясь им, как старым знакомым. В эту ночь он прощался со своей молодостью. Утром он оказался перед отелем «Латвия». Его ремонтировали, и здание было ограждено строительным забором. Дронго прошел мимо. Когда-то здесь рядом, чуть дальше, на одной из соседних улиц находился большой книжный магазин. Высокую, красивую девушку с длинными волосами, работавшую там, он часто встречал на дискотеке в отеле. В магазине она была совсем другой — более спокойной, более женственной, но такой же красивой. Тогда он часто смотрел на нее, не решаясь подойти. Это было двадцать лет назад. «Интересно, что с ней стало?», — подумал Дронго. Того книжного магазина, где продавались собрания сочинений, он уже не нашел. Зато набрел на небольшой магазинчик, где стояли, выстроившись в ряд, книги, изданные в основном в России. От обилия детективов рябило в глазах. Дикие лица, ножи, маски, пистолеты, капающая кровь и такие же абсолютно невозможные названия свидетельствовали об интеллектуальном уровне их создателей. Почему-то в жизни все детективные истории совсем другие. В книгах это приключения, немного секса, немного романтики, много крови и много убийств. А в жизни это прежде всего боль, затем страх, горе, ненависть. И много непонимания, рожденного отчаянием. По существу у каждого из нас есть «свой скелет в шкафу». История каждого человека — это своеобразный детектив, с той лишь разницей, что он не рассказан и не показан во всем своем многообразии.