Брови Чейза сошлись на переносице.

— По твоему виду не скажешь. Ты выглядишь испуганной, на руках мурашки.

— Пустяки.

Чейз не сводил взгляда с ее лица. Должно быть, на щеках проступил румянец от игравшей в ней крови Тигана, и Стерлинг скоро догадается о причине ее смущения.

И он догадался, она поняла это по тому, как изменилось его лицо. От прилива ярости глаза вспыхнули ослепительно-синим огнем.

— Что он с тобой сделал?!

— Ничего, — задохнувшись от унижения, пробормотала Элиза, она ни в чем не винила Тигана.

— Ты пила из его вен.

Слова Стерлинга прозвучали как обвинение, и Элиза не осмелилась отрицать:

— Ничего страшного. Не беспокойся обо мне…

— Он убедил тебя сделать это? Он внушил тебе мысль попробовать его кровь? — Обнажая клыки, Стерлинг зашипел и выругался. — Я убью его. Клянусь, этот ублюдок заплатит, если он принудил тебя…

— Тиган меня ни к чему не принуждал. Я сама пришла к нему. Это был мой выбор. Я попросила его сделать мне это одолжение. Сама попросила, Стерлинг. Я, а не он.

— Ты пришла к нему? — Он посмотрел на нее так, словно она дала ему пощечину. — Ты пила из его вен но собственной воле? Но почему, Элиза?

— Потому что после смерти Кэмдена я поклялась сделать все возможное, чтобы Отверженные и те, кто им служит, больше никого не смогли сделать несчастными. Но без вампирской крови я не в состоянии выполнить клятву. Мое тело слишком слабо для этого. Тиган был прав. И он дал мне кровь.

Стерлинг провел рукой по волосам, а затем по лицу. Его глаза наполнились болью, когда он сжал ее плечи, впиваясь в них пальцами.

— Элиза, тебе не надо было унижаться, обращаясь за этим к чужому. Ты могла прийти ко мне. Должна была прийти ко мне!

Она вздрогнула от резкого укора в его голосе и свирепости, исказившей его красивое лицо. Элиза попыталась освободиться из рук Чейза, но он только крепче сжал ее.

— Я бы мог позаботиться о тебе. Я бы обращался с тобой должным образом. Разве ты этого не знала?

— Стерлинг, пожалуйста, отпусти меня. Ты делаешь мне больно.

— Гарвард, я бы отпустил, если женщина просит.

Холодный и повелительный голос прозвучал всего в нескольких футах от них. Тиган, в черном свитере и черных брюках, стоял, скрестив на груди руки и плечом привалившись к белой мраморной стене. Весь его вид выражал полное безразличие к конфликту, разгоравшемуся между Элизой и ее деверем, но глаза говори иное. Его угрожающий взгляд застыл на Стерлинге.

Элиза положила свои руки на вцепившиеся в нее руки Чейза:

— Стерлинг, пожалуйста…

Глазами полными безграничного удивления и боли он посмотрел на нее и отпустил.

— Прости, на этот раз я переступил границы дозволенного. Больше этого не повторится, обещаю.

— Черт возьми, так оно и будет, — сказал Тиган, не сдвинувшись с места. Странно, но в его голосе звучали нотки хищника, защищающего свою добычу. Когда Чейз отступил, удивленный этим неожиданным проявлением эмоций, Тиган наконец перевел взгляд с него на Элизу. — Самолет готов к вылету. Ты идешь со мной или остаешься?

Элиза тяжело сглотнула и закивала:

— Да-да, конечно.

Испытывая неловкость, она поспешила от Стерлинга к Тигану и пошла вместе с ним по коридору, спиной чувствуя на себе мрачный взгляд деверя.

После того как Элиза с Тиганом скрылись из виду, Чейз еще долго стоял в коридоре. Он был поражен тем, что Элиза отвергла его. Он давно ждал этого удара, но оказался к нему не готов.

Чейз отлично знал, что, как бы он того ни хотел, она никогда не станет его женщиной. Она принадлежала его брату. Возможно, он до сих пор жил в ее сердце, хотя она и променяла белое траурное облачение вдовы на обычную повседневную одежду.

А теперь, ко всему прочему, Элиза была неразрывно связана с Тиганом.

Чейз не мог в это поверить. Тиган? Самый безжалостный, самый бесчувственный и холодный из всех воинов Ордена, для которого жизнь — своя или чужая — ничего не стоила.

Но в самый трудный момент Элиза обратилась за помощью именно к нему.

Вступил ли Тиган с ней в сексуальную связь? Стерлинг даже думать об этом не хотел, считалось совершенно естественным, что вампир, открывая женщине свои вены, взамен брал ее тело. Тиган был не из тех, кто хвастался своими победами — по крайней мере за те месяцы, что Чейз провел среди воинов, он ничего подобного не слышал, — однако случалось, что Тиган целыми ночами пропадал где-то, не подавая о себе вестей, и вполне мог удовлетворять свои нужды.

Для такого бесчувственного вампира, каким являлся Тиган, изнеженная женщина из Темной Гавани могла быть всего лишь мимолетным развлечением.

— Черт! — пробормотал Чейз, ударив по стене кулаком.

Этот порыв причинил ему только боль. Но сейчас он жаждал именно боли. Он жаждал крови. Чем больше, тем лучше, и парочку испепеленных Отверженных.

У дверей технической лаборатории он столкнулся с Данте, Нико, Броком и Кейдом. Все они, как и Чейз, были вооружены и готовы к ночному патрулированию.

Данте приветственно кивнул и, прищурив глаза цвета виски, внимательно посмотрел на него.

— Они уехали, — сказал Данте, словно эта новость должна была принести Чейзу облегчение. — Ты в порядке, Гарвард?

— А что, у меня такой вид, будто я нуждаюсь в утешении? — огрызнулся Чейз. — Мне здорово полегчает, как только я окажусь на улице, забрызганный кровью Отверженных. Ну что, мы идем испепелять кровососов или так и будем здесь топтаться?

Чейз не стал ждать ответа и с мрачным, устрашающе-решительным видом направился к лифту. Воины последовали за ним.

Глава пятнадцатая

Всю дорогу до Берлина Элиза дремала, Тиган, напротив, не спал. Современные средства передвижения ему никогда особенно не нравились. Разумеется, он не мог отрицать преимуществ путешествия на реактивном самолете, но все же перемещение на высоте нескольких сот футов со скоростью пятьсот миль в час и чреве многотонной металлической махины не входило в число его любимых развлечений.

Тиган почувствовал облегчение, когда частный самолет начал снижаться, заходя на посадку в аэропорту Тегель. Через несколько минут шасси коснулись земли.

— Прибыли, — сказал он Элизе, проснувшейся от мягкого толчка.

Она потянулась и зевнула, прикрывая рот рукой:

— Я весь полет проспала?

Тиган пожал плечами:

— Тебе нужен был отдых. Тело еще до конца не усвоило полученную кровь. Потребуется день или два, чтобы оно заработало в новом режиме.

Легкий румянец, появившийся на щеках Элизы после вчерашней ночи, сделался пунцовым. Она отвернулась, чтобы скрыть смущение, подняла экран иллюминатора и стала смотреть на город, проступавший сквозь серые предрассветные сумерки.