Все же осторожности ради Дик решил постоянно наблюдать за Негоро. Не довольствуясь этим, он переселил Динго на корму, зная что судовой кок избегает собаки. Но Негоро помнил запрет молодого капитана и больше не показывался на корме, где ему решительно нечего было делать по своим служебным обязанностям.
Всю неделю буря свирепствовала с прежней силой. Барометр упал еще ниже. С 14 по 26 марта ветер не спадал ни на минуту, так что нельзя было выбрать момента затишья, чтобы поставить паруса.
«Пилигрим» несся на северо-восток со скоростью не менее двухсот миль в сутки, а земля все не показывалась! Между тем эта земля — континент Америки — огромным барьером протянулась более чем на сто двадцать градусов между Тихим и Атлантическим океанами.
Дик Сенд спрашивал себя, не потерял ли он рассудка, не совершил ли он какой-нибудь ужасной ошибки в счислении — ошибки, вследствие которой «Пилигрим» уже много дней идет по неправильному курсу. Но нет, он не мог так ошибиться. Солнце, хоть и пряталось за тучами, неизменно всходило перед носом корабля и закатывалось позади кормы. Что же в таком случае произошло с землей, о которую его корабль мог разбиться? Куда девалась эта Америка, если ее нет здесь? Северная или Южная Америка — все было возможно в этом хаосе, — но к одной из двух должен был пристать «Пилигрим». Что произошло с начала этой ужасной бури? Что происходит сейчас, если этот берег — к счастью или несчастью путников — все не появлялся перед их глазами? И не следовало ли предположить, что компас обманул их? Ведь Дик не мог проверять его показания после того, как был испорчен второй компас. Предположение это все крепло у Дика, потому что только оно одно могло объяснить, почему до сих пор не видно никакой земли.
Все время, свободное от дежурства у штурвала, Дик внимательно изучал карту. Но сколько он ни вопрошал карту, он не находил объяснения непостижимой загадке.
Около восьми часов утра 26 марта произошло событие величайшей важности.
Вахтенный — это был Геркулес — вдруг закричал:
— Земля! Земля!
Дик Сэнд ринулся на бак. Геркулес не был моряком. Может быть, глаза обманывали его?
— Где земля? — крикнул Дик.
— Там! — ответил Геркулес, указывая рукой на едва различимую точку в северо-восточной части горизонта.
Голос его был едва слышен среди отчаянного рева ветра и моря.
— Вы видели землю? — переспросил юноша.
— Да! — ответил Геркулес, кивая головой. И он снова протянул руку, указывая на северо-восток юноша вперил глаза вдаль… и ничего не увидел.
В эту минуту, нарушая обещание, данное Дику, на палубу вышла миссис Уэлдон — она услышала восклицание Геркулеса.
— Миссис Уэлдон! — крикнул Дик.
Слов миссис Уэлдон нельзя было расслышать; она те же пыталась разглядеть землю, которую заметил Геркулес, и, казалось, вся жизнь ее сосредоточилась в этом взгляде.
Но, очевидно, Геркулес указывал неверное направление — ни миссис Уэлдон, ни Дик ничего не обнаружили на горизонте.
Но вдруг Дик в свою очередь вытянул руку вперед.
— Да! Земля! Земля! — крикнул он.
В просвете между тучами показалось что-то похоже на горную вершину. Глаза моряка не могли ошибиться — это была земля.
— Наконец-то, наконец-то! — повторял он вне себя радости.
Дик крепко ухватился за поручни; миссис Уэлдон поддерживал Геркулес, она не сводила глаз с земли, которую уже не чаяла увидеть.
Берег находился в десяти милях с подветренной стороны, по левому борту. Просвет между тучами увеличился, показался кусок неба. И теперь уже явственно можно было различить высокую вершину горы. Без сомнения, это был какой-нибудь мыс па американском континенте.
«Пилигрим», плывший с оголенными мачтами, не мог держать курс на этот мыс. Но судно неизбежно должно было подойти к земле — это стало вопросом нескольких часов. Было уже восемь часов утра; значит, до наступления полудня «Пилигрим» подойдет к самому берегу.
По знаку юного капитана Геркулес отвел в каюту миссис Уэлдон: в такую сильную качку она не могла бы сама пройти по палубе.
Постояв еще минутку на носу, молодой капитан вернулся к штурвалу, у которого стоял Том.
Наконец— то Дик увидел эту долгожданную и такую желанную землю! Почему же вместо радости он испытывал страх? Потому что появление земли под ураганным ветром перед быстро несущимся кораблем означало крушение со всеми его ужасными последствиями.
Прошло два часа. Скалистый мыс был уже виден на траверсе [49] .
В этот момент Негоро снова появился на палубе. Он пристально посмотрел на берег, кивнул головой с многозначительным видом человека, знающего то, чего не знают другие, и, пробормотав какое-то слово, которое никто не расслышал, тотчас же ушел на свой камбуз.
Дик Сэнд тщетно старался разглядеть за мысом низкую линию побережья.
На исходе второго часа мыс остался справа за кормой судна, но очертания берега все еще не обрисовались.
Между тем горизонт прояснился, и высокий американский берег, окаймленный горной цепью Анд, должен был бы отчетливо виднеться даже на расстоянии двадцати миль.
Дик Сэнд вооружился подзорной трубой и, медленно переводя ее, осмотрел всю восточную сторону горизонта.
Земли в виду не было.
В два часа пополудни замеченная утром земля исчезла бесследно позади «Пилигрима».
Впереди подзорная труба не могла обнаружить ни высоких, ни низких берегов.
Тогда Дик, громко вскрикнув, бросился вниз по трапу и вбежал в капоту, где находились миссис Уэлдон, маленький Джек, Нан и кузен Бенедикт.
— Остров! Это был остров! — воскликнул он. — Только остров!
— Остров, Дик? Но какой? — спросила миссис Уэлдон.
— Сейчас посмотрим по карте! — ответил юноша и, сбегав в каюту, он принес корабельную карту.
— Вот, миссис Уэлдон, вот! — сказал он, развернув карту. — Земля, которую мы заметили, может быть только этой точкой, затерянной среди Тихого океана. Это остров Пасхи. Других островов в этих местах нет.
— Значит, земля осталась позади? — спросила миссис Уэлдон.
— Да, нас уже далеко отнесло ветром… Миссис Уэлдон пристально всматривалась в едва заметную точку на карте — остров Пасхи.
— На каком расстоянии от американского берега находится этот остров?
— В тридцати пяти градусах.
— Сколько это миль?
— Около двух тысяч.
— Но, значит, «Пилигрим» почти не сдвинулся с места! Как могло случиться, что мы все еще находимся так далеко от земли?
— Миссис Уэлдон… — начал Дик Сэнд и несколько раз провел рукой по лбу, как бы для того чтобы собраться с мыслями. — Я не знаю… Я не могу объяснить… Да, не могу… Разве что компас у нас неисправен… Но этот остров может быть только островом Пасхи — ветер все время гнал нас к северо-востоку… Да, это остров Пасхи, и надо; бога благодарить, что мы, наконец, узнали, где мы находимся. Мы в двух тысячах миль от берега — что ж!.. Зато я теперь знаю, куда нас загнала буря! Когда она утихнет, мы высадимся на американском побережье. У нас есть надежда на спасение! По крайней мере теперь наш корабль не затерян в беспредельности Тихого океана.