– А насчет квартиры не беспокойтесь – проследим, а вот родственники… – Архипович задумался, затем спросил: – У вас есть кому позвонить?
Я вышел из кабинета и, дойдя до ближайшего окна, прислонился лбом к стеклу. Было несколько грустно. Голос Сереги в трубке телефона пробудил и хорошие воспоминания. Я вздохнул. Пришлось наврать другу про выгодное предложение, поступившее от старого знакомого, что обосновался почти в столице, и то, что мне пришлось срочно уехать. Серега, знавший мое бедственное положение, похоже, поверил и даже пожелал всяческих успехов.
Положив трубку, я несколько секунд бездумно стоял у стола ректора.
– Не расстраивайтесь вы так, Ярослав Сергеевич, – сказал тот. – В следующем году на каникулах съездите к себе домой, всех навестите.
– А можно? – как-то совсем по-детски хлюпнул я носом.
– Можно, – кивнул ректор, смотря на меня нежным отцовским взглядом. – А пока вот вам книжечка на сон грядущий.
Он протянул мне толстую папку.
– Что это?
– Это план учебной работы по курсу ОБЖ, – улыбнувшись в бороду, ответил мне Христофор Архипович. – Точнее, примерный план. Дисциплина для нас новая, так что посмотрите, прикиньте, что-то вычеркните, а через недельку придете со своими идеями ко мне. Мы данный предмет думаем ввести со следующей четверти, так что время есть.
Я взвесил папку на ладони и со вздохом подумал, что спать мне в эту неделю придется немного.
– М-да… – Я непонимающе посмотрел на разбросанные по полу инструменты и опрокинутые шкафы.
– Призрак, – спокойно констатировал гном, подбирая лежавший у двери молоток. – Пока мы тут с ребятами работали, все было тихо, но стоило уйти…
Гном покачал головой и, вздохнув, принялся собирать разбросанный инструмент. Я видел, что Дорофеич расстроился, – еще бы: он ведь сегодня ни свет ни заря заявился ко мне в гости, чтобы сообщить об окончании ремонта, а тут такое… Хотя, с другой стороны, он-то ни в чем не виноват, а вот с призраком, видимо, придется разобраться, иначе, если он будет так каждый день куролесить, никакой мебели на него не напасешься.
– Дорофеич, ты это, не расстраивайся, – попробовал я утешить гнома, но тот только отмахнулся.
Около часа мы приводили класс в порядок. Поднимали шкафы и по-новому развешивали и расставляли разбросанный инструмент. Мебель, кстати, меня порадовала – не знаю, из какого дерева гномы наделали этих верстаков и шкафчиков, но даже после того, как их повалили вместе со всеми железками, ни на одном из них не было даже малейшего скола или царапины. Устали порядочно. Я вообще взмок, как морская свинка после шторма. Так что, закончив немного наводить порядок, мы дружно уселись за столик, что гномы соорудили мне в учительской комнате, и молча уставились друг на друга.
Надо заметить, что учительскую комнатку они мне отделали шикарно. Стены обшили каким-то камнем типа мрамора, на пол постелили мозаичное панно, изображающее водопад с плещущимися в нем русалками (так, надо срочно где-то половичок раздобыть, а то купальники, видно, русалкам не предназначены). Я несколько минут разглядывал полуобнаженных хвостатых девиц, затем вопросительно посмотрел на гнома и кивнул на изображение. Гном молча проследил за моим взглядом и, посмотрев на рисунок, тоже уставился на меня.
– Как-то слишком, – наконец выдал я. – Не то чтобы мне не понравилось, но… школа все же…
– Согласен, – кивнул гном. – Ребятки явно перестарались.
Мы снова дружно уставились на русалок, которые кокетливо улыбались нам с рисунка, и так же дружно вздохнули. День как-то не задался.
Короче, гном быстро куда-то смотался и через полчаса прибыл со своим сородичем, который нес в руках сумку с инструментами. Они принялись обсуждать переделку данного рисунка, а я, послушав минут пять непонятные мне термины, загрустил и решил по-быстрому сгонять до Гоймерыча, чтобы прояснить проблему с гадом-призраком.
В кабинете нашего Энштеина, как всегда, розами не пахло, хотя надо признать, что задымленность на этот раз была не особо сильная, – и на том большое спасибо. Я подозрительно принюхался к сладковатому запаху, витающему в воздухе, и поморщился.
– Ярослав Сергеевич.
Я с опаской покосился на улыбающегося завуча, который приближался ко мне с дымящейся посудинкой непонятного назначения в руках, и спешно отступил за ближайший стол.
– Опять что-то химичим? – спросил я оттуда.
– Химичим? – Гоймерыч озадаченно посмотрел на меня, видимо пытаясь понять данное слово, и наконец отрицательно покачал головой. – Нет, просто вот супчика решил приготовить. Будете?
Нет уж, спасибочко. Хватит на мне эксперименты проводить – после последнего раза до сих пор в глотке першит, да и бананов постоянно хочется. А тут, судя по запаху, не суп, а фиг знает что и сбоку финтифлюшка – интересно, чего он там намешал?
Вот вчера вечером Глафира мне рагу приготовила, так я две чашки навернул, только за ушами захрустело. Правда, когда поинтересовался, что это было в нем за мясо (очень уж оно мне понравилось), гм… лучше бы этого не делал. Оказалось, мясо какой-то местной земноводной твари типа кваква обыкновенная. Я, конечно, виду не подал, даже похвалил заботливую тетушку – ведь как лучше хотела, – и быстренько так смотался к своему чугенному другану, где и провел с ним душеизливательную беседу. И все равно всю ночь в животе такие тамтамы звучали, точно эти кваквы концерт устраивали по заявке местных обитателей.
Ну ладно, не будем о грустном.
– Я тут насчет призрака.
– Призрака?
Гоймерыч с грустью посмотрел в свою посудинку и, еще раз поинтересовавшись, не желаю ли я перекусить, со вздохом поставил ее на столик, где стояли различные химические прибамбасы.
– А что, опять-с шалить начал? – спросил он.
– Угу, раскидал сегодня все, Дорофеич аж расстроился.
– Понятно, – кивнул Гоймерыч. – Ладно-с, завтра же пришлю изгоняющего, а пока, может, супчику?
И что это он пристал со своим супом – подозрительно. Я на всякий случай начал медленно ретироваться к двери.
– А сегодня нельзя? – задал я вопрос, открывая дверь своей пятой точкой.
– Не получится. – Гоймерыч вновь потянулся за своим супом.
– Ну ладно, подожду. – Я быстро шмыгнул за дверь и облегченно вздохнул.
Как это я решился заночевать в своем новом классе? Ну… сей вопрос сокрыт под несколькими кружками местного эльфийского пива, которое мы с Дорофеичем пробовали весь оставшийся день после моего возвращения от завуча. Гном выслушал мою грустную жалобу и, вздохнув, попросил минутку подождать, после чего быстренько смылся, оставив меня в одиночестве разглядывать переделанную напольную мозаику. Русалки теперь обзавелись стальными нагрудниками и гордо блистали их чеканкой. Я горестно вздохнул. Дизайнеры, блин. Подумали бы своими бородатыми башками, как бедные девушки с подобной нагрузкой плавать будут. Получатся не стремительные русалки, а донные поползни какие-то. От подобных раздумий меня отвлек вернувшийся с пузатым бочонком гном.