* * *
Стоя в комнате Викки, прислушиваясь к грохоту, который доносился из коридора, Майкл спросил: «Они что, дерутся друг с другом?»
— Кто-то надирает им жопу, — ответила Карсон.
— Викки?
Они не опустили помповики, но придвинулись к комоду, на который теперь опиралась вырванная из дверной коробки дверь.
Когда в коридоре все стихло, Карсон наклонила голову, прислушалась.
— Что теперь? — спросила она.
— Апокалипсис, — послышался сзади голос Девкалиона.
Карсон подпрыгнула от неожиданности, развернулась, увидела гиганта, стоящего рядом с Арни. Она не думала, что он вошел в комнату через открытое окно.
Мальчик дрожал всем телом. Закрыл лицо руками. Слишком много шума. Слишком много нового и странного.
— Все разваливается, — пояснил Девкалион. — Вот почему меня и позвали сюда в это время. Империя Виктора рушится ему на голову. К утру в городе не будет ни одного безопасного места. Я должен увезти Арни.
— Куда увезти? — обеспокоилась Карсон. — Ему нужна тишина. Покой. Ему нужно…
— В один тибетский монастырь. — Девкалион без малейшего усилия поднял Арни на руки.
— Тибетский?
— Этот монастырь — настоящая крепость, не то что его замок, и там тихо. У меня есть друзья, которые знают, как успокоить мальчика.
— Тибет? — воскликнула Карсон. — Нет, нет. Почему тогда не на Луну?
— Викки Чу лежит на кухне без сознания. Лучше отодвиньте комод и выбирайтесь отсюда, — посоветовал Девкалион. — Полиция уже едет, и вы не можете знать, люди это или нет.
Гигант повернулся, будто собирался вынести Арни через окно, и, поворачиваясь, исчез.
Не больше четырех минут прошло с того момента, как Карсон в первый раз выстрелила в Рэндола из помповика в комнате Арни. Скорее всего, никто из соседей не позвонил по телефону 911 в первую минуту, приняв выстрел за пердеж собаки или хлопок в глушителе автомобиля. То есть диспетчер узнал о стрельбе лишь тремя минутами раньше.
В Новом Орлеане после такого вызова, когда стрелка никто не видел и точное место стрельбы не установлено, полиция приезжала по вызову примерно через шесть минут.
Имея только три минуты в запасе, Карсон не могла позволить себе тревожиться об Арни в Тибете.
Майкл отодвинул комод, дверь упала на пол. Они вышли в коридор. Побежали к лестнице.
Надышавшись хлороформом, Викки не могла так быстро прийти в себя. Карсон несла оба помповика, Майкл — Викки.
Отперев и открыв дверь черного хода, Карсон остановилась на пороге, повернулась, оглядела кухню.
— Возможно, я уже не увижу этого места.
— Это тебе не Тара, — нетерпеливо бросил Майкл.
— Я выросла в этом доме.
— И поддерживала его в идеальном состоянии. Но теперь пора двигаться дальше.
— Мне хочется что-то взять с собой.
— Полагаю, ты слышала, что Девкалион сказал: «Апокалипсис». Поэтому тебе ничего не нужно, даже смена чистого нижнего белья.
Она подержала дверь, пока он выносил Викки, замешкалась, прежде чем закрыть ее, потом вспомнила, что ей нужно: ключи от автомобиля Викки.
Они висели в кухне на гвоздике. Карсон вернулась в дом, схватила ключи, выскочила на крыльцо, на этот раз даже не оглянувшись.
Поспешила за Майклом, сквозь темноту, тревожась, как бы эта сладкая парочка из «Маунтинира» не напала на него, обогнала напарника уже на лужайке перед домом, открыла заднюю дверцу «Хонды», чтобы он смог уложить Викки на заднее сиденье.
«Хонда» стояла под уличным фонарем. После всего этого грохота соседи наверняка держали улицу под наблюдением, так что они не могли уехать незамеченными. А потому через час-полтора им следовало поменять автомобиль.
Карсон и Майкл заняли привычные места: она — за рулем, он — рядом, зажав коленями два помповика, от которых еще пахло сгоревшим порохом.
Двигатель завелся с пол-оборота, Карсон сняла автомобиль с ручного тормоза под пожелание Майкла:
— Покажи мне, как гоняются на «НАСКАР».
— Ты наконец-то хочешь, чтобы я до отказа вдавила педаль газа в пол, а это пятилетняя «Хонда».
На заднем сиденье Викки захрапела.
Карсон рванула с места, сжигая резину, проскочила знак «Стоп» в конце квартала, резко повернула налево, проверяя способность автомобиля проходить виражи.
Впереди, менее чем в двух кварталах, они увидели красно-синие мигалки патрульной машины.
Карсон тут же свернула направо, в проулок, нажала на педаль газа, сшибла чей-то пластиковый мусорный контейнер, насмерть перепугала бродячего кота, пробурчала: «Этот гребаный Франкенштейн» — и помчалась дальше, наращивая расстояние, отделяющее их от ее дома.
По завершении возбуждающего танца смерти Ганни Алекто и другой бульдозерист поднялись в кабины своих галеонов и завалили мусором неглубокую канаву, куда сбросили обезображенные останки пятерых Старых людей.
В свете масляных ламп мусорное поле блестело, словно море золотых дублонов, и разгоряченные Эпсилоны, казалось, потели жидким золотом, успокаиваясь перед предстоящей, куда более торжественной церемонией.
С наступлением зари все самосвалы начали бы сваливать груз в западном котловане, и очень скоро останки оказались бы погребенными под таким толстым слоем мусора, что случайное их обнаружение уже не представлялось возможным.
Заровняв канаву, Ганни подошла к Нику, прекрасная, как кинозвезда, но невероятно грязная.
— Они хрустели, как тараканы, так? — радостно воскликнула она.
— Да, хрустели, — согласился Ник.
— Мы их раздавили?
— Да, раздавили.
— Это было круто!
— Это ты у нас крутая.
— Придет день, когда мы будем сбрасывать в котлованы только трупы, потому что самосвалы станут привозить только трупы. Этот день придет, Ник. Это будет великий день!
— Хочу тебя трахнуть! — Он сунул руку между ее сапог, ухватив за промежность.
— Хочу тебя трахнуть! — ответила она и ухватила его за то же место, да так крепко, что возбудила еще сильнее.
Ник Собачий Нос не мог надышаться исходившим от нее запахом, вот, смеясь, и зарылся лицом в ее волосы.
Второй грузовик уже спускался по наклонной стене котлована. На открытой платформе находились трое утраченных, экспериментальные модели, которые не принесли ожидаемого результата.
Виктор Гелиос не называл их утраченными, как, насколько знал Ник, не называли и другие сотрудники «Рук милосердия». Слово это было частью культуры свалки «Кроссвудс» наряду с похоронными церемониями.