— Он был самым старшим по возрасту среди студентов своего курса, — ответила Сюзанна. — То есть ему исполнился двадцать один год.
— Тогда мне понятно, в чем ошибка, — облегченно вздохнула медсестра.
— В чем? — спросил Макги.
Миссис Бейкер вновь нацепила очки на нос и объяснила:
— Дело в том, что Биллу Ричмонду едва исполнилось двадцать лет.
— Этого не может быть, — прошептала Сюзанна.
— Вспомнила. Ему как раз двадцать один год. То есть, когда убили Джерри Штейна, ему было от силы восемь лет.
— Но ему не может быть столько лет, — возбужденно воскликнула Сюзанна. — Ему сейчас тридцать четыре года.
— Да, он действительно не выглядит как мужчина, которому исполнился двадцать один год, — согласилась медсестра. — Он выглядит гораздо моложе. Гораздо моложе. Он скорее напоминает ребенка. И если он по какой-то причине скрывает сейчас свой возраст, то уж наверняка прибавляет себе несколько лет, но никак не отнимает.
Темнота за окнами опять осветилась молнией, и новый раскат грома прокатился по мрачному небу. Доктор Макги посмотрел на Сюзанну и спросил:
— На сколько лет выглядел человек, напугавший вас около лифта?
Она начала обдумывать ответ, чувствуя, как с каждой секундой сердце уходит в пятки.
— Ну... он выглядел точно так же, как Эрнест Харш.
— Точно так же, как выглядел Эрнест Харш тринадцать лет назад?
— О-о... да.
— Он выглядел как студент, которому совсем недавно исполнился двадцать один год?
Сюзанна в ответ обреченно кивнула.
Макги продолжал уточнять:
— Таким образом, получается, что вам он не показался человеком тридцати четырех лет?
— Нет. Но, может быть, он так хорошо сохранился. Иногда тридцатилетние выглядят лет на десять моложе. — Сюзанна была смущена явным несоответствием возраста, но насчет личности человека у нее не было никаких сомнений. — Это точно Харш.
— Может быть, здесь просто случай сильного сходства двух людей? — предположила миссис Бейкер.
— Нет-нет, — настаивала на своем Сюзанна. — Это он здесь не может быть сомнений. Я узнала его и увидела по его глазам, что он узнал меня. И теперь я вновь чувствую, что мне угрожает опасность. Ведь именно из-за моих показаний он отправился в тюрьму. Если бы вы только видели его, когда он сверлил меня глазами в зале суда...
Макги и миссис Бейкер застыли в молчании, устремив взгляды на Сюзанну, и в этих взглядах было что-то очень напоминающее ей все тот же зал суда, когда она стояла и слушала приговор. Она какое-то время смотрела в глаза своих собеседников, но затем отвела взгляд в сторону, так как не могла вынести тяжести сомнений, которые без труда читались в их глазах в ходе этого безмолвного диалога.
— Послушайте, — нарушил молчание Макги. — Я сейчас пойду и посмотрю документы на этого пациента. Может быть, даже поговорю с ним самим. Надеюсь, это каким-то образом разъяснит ситуацию.
— Да, я в этом уверена, — выдохнула Сюзанна, понимая всю безнадежность своего положения.
— Если он действительно окажется Харшем, мы примем меры, чтобы он не смог приблизиться к вашей палате. А если это совершенно другой человек, вы сможете вздохнуть свободно и больше не будете об этом беспокоиться.
«Но это же он, черт возьми!»
Так подумала Сюзанна, но вслух не сказала ничего, только кивнула Макги.
— Я вернусь через несколько минут, — сказал он. Сюзанна молча рассматривала свои бледные, исхудавшие руки.
— С вами все будет в порядке? — уточнил Макги.
— О да. Будьте уверены.
Она почувствовала, что между медсестрой и врачом состоялся какой-то безмолвный диалог, но глаз не поднимала.
Макги вышел из палаты.
— Сейчас все очень быстро прояснится, моя милая, — успокаивающим тоном промолвила миссис Бейкер.
За окнами новый раскат грома сорвался с неба с грохотом падающей лавины.
* * *
Близилась ночь. Буря за окном унесла с собой последние отсветы осеннего дня. Сумерки надвинулись раньше обычного.
— Его зовут Билл Ричмонд, и это совершенно точно, — было первое, что произнес Макги, когда вернулся в палату.
Сюзанна почувствовала, как ее тело безвольно обмякло в кровати, но все еще не могла поверить.
Они были теперь вдвоем в палате. Было время пересменки, и миссис Бейкер отправилась домой.
Макги вертел в руках стетоскоп.
— И возраст этого человека — совершенно точно — двадцать один год.
— Но, насколько я могу понять, вы отсутствовали недолго, значит, ваши выводы основываются только на том, что вы смогли прочитать в медицинской карте. Это ничего не доказывает. Этот человек вполне мог ввести доктора в заблуждение, поверьте мне.
— Да, но оказалось, что Леон — я имею в виду доктора Витецкого — знал даже родителей этого парня.
Их звали Грейс и Гарри Ричмонд, и они были его пациентами на протяжении двадцати пяти лет. Витецкий сказал, что он принимал роды у Грейс Ричмонд трижды. И это происходило в этой самой больнице.
Уверенность в своей правоте таяла, Сюзанна начала сомневаться в том, что еще минуту назад казалось ей неоспоримым.
Макги продолжал:
— Леон в качестве семейного доктора лечил все детские болезни Билла Ричмонда. Он уверен на сто процентов в том, что тринадцать лет назад, когда Эрнест Харш убил Джерри Штейна, Биллу Ричмонду было восемь лет и он занимался тем, чем занимаются все восьмилетние дети. И жил он тогда здесь, а вовсе не в Пенсильвании.
— За три тысячи миль отсюда, — эхом отозвалась Сюзанна.
— Вот именно.
Сюзанна казалась сломленной под тяжким грузом сомнений и тревоги.
— Но он выглядит точно так же, как Харш. Когда он сегодня днем вышел из лифта мне навстречу, когда я посмотрела в его глаза, в его проклятые серые глаза, клянусь...
— О, я уверен, что вы бы не стали поднимать панику, если бы не было серьезной причины, — без тени иронии сказал Макги. — Я уверен, что это просто случай абсолютного сходства.
Несмотря на весьма дружелюбные чувства к Макги, в данный момент Сюзанна была обижена на него из-за небольшого оттенка превосходства, который она уловила в его тоне. Волнение и обида придали ей сил, она выпрямила спину и, чтобы показать свою решимость, уперлась руками в бока.
— Это не просто сходство. Он как две капли воды похож на Харша.
— Да, конечно, но вы не должны забывать о том, что с тех пор, как вы видели убийцу, прошло довольно много времени.
— Что из этого?
— Вы вполне могли забыть что-нибудь из его облика.