— Маниакальные? Да, наверное, — согласилась Сюзанна. — Наверное, я действительно такая. Вернее, была такой.
— По замыслу КГБ, ты должна была быть в первую очередь выведена из равновесия. Для этого тебя поместили в условия, в которых все окружающее мало-помалу становилось все более иррациональным, бессмысленным. В этом искусственно созданном мире мертвые могли являться перед живыми, каждый новый персонаж оказывался совсем не тем, кем он был на самом деле. Они привезли тебя в Уиллауок и поместили в одном из отсеков больницы, специально оборудованном для подобного рода спектаклей. Тебя потихоньку подталкивали к моральному и (или) психологическому слому. Кульминацией кошмара должна была стать сцена в декорациях «Дома Грома». Сценарий последнего акта был очень мрачным. Тебе предстояло быть многократно изнасилованной. Четверо «мертвецов» должны были насиловать тебя и подвергать изощренным пыткам.
Сюзанна замотала головой, не веря своим ушам.
— Меня хотели подтолкнуть к моральному слому?.. Но зачем? Даже если бы им удалось снять блокировку с моей памяти, они все равно не сумели бы получить от меня ничего путного. Перед ними оказалась бы женщина, сошедшая с ума, вот и все.
— Это не так. Психическое помешательство, вызванное кратковременным воздействием насилия, легко поддается лечению, — пояснил Макги. — После того как они сломили бы твою волю, они пообещали бы прекращение пыток в обмен на полное подчинение и сотрудничество.
После этого началось бы активное лечение, восстановление нервной системы до того уровня, при котором возможно возобновление допросов. Они рассчитывали получить от тебя достоверную информацию.
— Погоди, — остановила его Сюзанна. — Погоди. Для того чтобы подобрать двойников, продумать сценарий игры, дооборудовать помещения, нужно время, много времени. Но меня ведь похитили всего несколько недель назад... не так ли?
Макги не спешил с ответом.
— Не так ли? — повторила она свой вопрос.
— В Советский Союз ты попала больше года тому назад, — наконец медленно проговорил он.
— Нет! О-о, нет. Нет, этого не может быть!
— Так было. Большую часть времени ты провела на Лубянке, в камере, томясь мучительным ожиданием. Ты просто не помнишь этого периода. Его стерли из твоей памяти еще до того, как ты прибыла сюда.
Недоумение Сюзанны сменилось приступом яростного гнева.
— СТЕРЛИ? — Она выпрямилась, сжала пальцы в кулаки. — Ничего себе словечко! Стерли! Что я тебе — магнитофонная лента, чтобы меня стирали? Боже, я целый год провела в тюрьме, они похитили у меня этот год, а потом опрокинули на меня кошмар с Харшем и всеми остальными... — От крика ее голос сорвался.
Но теперь она поняла, что верит ему. Почти на сто процентов. Она была почти уверена, что все сказанное было правдой.
— Ты, конечно, имеешь все основания для возмущения, — спокойно сказал Макги, мельком взглянув на нее. — Но, пожалуйста, не обвиняй меня. К тому, что случилось с тобой тогда, в Москве, я не имел ни малейшего отношения. Я впервые увидел тебя только здесь, в Уиллауоке. Мне было совсем непросто дожидаться момента, когда я смогу спасти тебя.
Они ехали какое-то время молча, и гнев Сюзанны понемногу стихал.
Показалось освещенное луной море. Они свернули на магистраль, шедшую вдоль побережья. Здесь уже начали попадаться машины, большей частью грузовики. Сюзанна нарушила молчание:
— А теперь скажи мне, кто ты такой? Какова твоя роль во всем этом кошмаре?
— Чтобы ты лучше поняла, я должен буду сначала рассказать о том, что такое Уиллауок.
У Сюзанны опять появились сомнения.
— Даже за один год они не успели бы построить целый город. Только не рассказывай мне, что все это они построили, чтобы выкачать из меня информацию про «Майлстоун», я не поверю.
— Да, ты права, — сказал он. — Уиллауок действительно построен не сейчас, а в пятидесятые годы. Он должен был представлять собой типичный американский городишко. С той поры он многократно перестраивался и обновлялся, чтобы соответствовать современным требованиям.
— Но с какой целью? Зачем нужен образцовый американский город в самом центре Советского Союза?
— Уиллауок — это учебный центр, — отчеканил Макги. — В этом центре советские агенты глубокого прикрытия учатся быть американцами, учатся американскому образу мышления.
— Что это?.. Агенты глубокого прикрытия? — изумленно спросила Сюзанна. Макги в это время обгонял тяжелый, груженный доверху грузовик советской марки.
— Каждый год примерно триста-четыреста одаренных детей в возрасте трех-четырех лет, пройдя предварительный отбор, приезжают в Уиллауок. Их забирают от родителей, которым объясняют, что их дети избраны для выполнения очень важного задания и что они их больше никогда не увидят. В Уиллауоке все эти дети распределяются по семьям, которые заменяют им их прежнюю родню. После этого начинается новая жизнь, о которой надо сказать прежде всего две вещи. Первое — они подвергаются массированной идеологической обработке, которая призвана сделать из них фанатиков коммунистической доктрины. Не думай, что слово «фанатики» я употребляю здесь для красного словца. Нет, дело куда серьезнее, по сравнению с этими ребятами последователи аятоллы Хомейни — это смиренные овечки. Каждый день два обязательных часа посвящены идеологической подготовке. Кроме того, для воздействия на подсознание ребятам прокручивают идеологические материалы во время сна.
— Похоже, они готовят целую армию маленьких роботов, — заметила Сюзанна.
— Именно. Дети-роботы, роботы-шпионы. Теперь второе — эти ребята вовсю учатся быть американцами, учатся думать по-американски, жить по-американски. В итоге они должны стать американскими патриотами, будучи в душе фанатичными приверженцами коммунистической доктрины. В Уиллауоке говорят исключительно на американском варианте английского языка. Эти дети не знают ни одного слова по-русски. Все книги — на английском, все фильмы — на английском. Телепередачи записываются с трех американских телепрограмм и передаются вперемежку во все дома Уиллауока по закрытой системе вещания. Так что у этих детей примерно тот же фон телепередач, что и у их сверстников в США. За этим очень строго следят. После того как эти ребята пропитаются насквозь американским образом мышления, американской культурой, их отправляют в США, снабдив безукоризненно выполненными документами. Им в это время от восемнадцати до двадцати одного года. Часть из них попадает в американские колледжи и университеты. У каждого есть тщательно проработанная легенда, к тому же каждый факт из этих легенд поддерживается американцами, симпатизирующими Советам, так что сомнений в их американском происхождении почти никогда не возникает.
Эти тайные агенты постепенно пробираются на важные посты в промышленности, администрации, они спокойно работают на протяжении десяти, двадцати лет, делают карьеру. Часть из них никогда не будет востребована Советами, они так и будут жить в образе американских патриотов, будучи в глубине души настоящими русскими. Другую, большую часть будут использовать для шпионажа и диверсий. Их и используют — каждый день, каждый час.