Грузовик со скрежетом остановился.
— Зачем ты это сделал? Колин, скорее! Мы должны заставить его двигаться!
Колин посмотрел на него сквозь открытую кабину грузовика:
— Хорошо. Скажи мне наконец, что это за игра?
Рой разозлился. Его голос стал холодным и твердым, он четко выговаривал каждое слово:
— Заруби... себе... на носу... Это... не... игра...
Они уставились друг на друга.
— Ты мой кровный брат? — спросил Рой.
— Конечно.
— И мы будем вместе против всего мира?
— Конечно.
— Должны кровные братья делать все друг для друга?
— Абсолютно все.
— Все. Колин! Все! Никаких «если», "и", «или», «но»! Только не кровные братья! Ты мой кровный брат?
— Я же тебе уже сказал!
— Тогда толкай, черт тебя возьми!
— Рой, это зашло уже достаточно далеко.
— Это не зайдет достаточно далеко, пока мы не столкнем его с вершины холма.
— Это опасно тащить его так.
— У тебя что, бетон в мозгах?
— Мы можем случайно повредить поезд.
— Это не будет случайно. Толкай!
— Ты выиграл. Я сдаюсь. Мы не будем больше толкать грузовик. Ты выиграл, Рой.
— Какого черта?
— Я просто выхожу из игры.
В голосе Роя послышались высокие истеричные нотки. Глаза его были дикими.
— Ты поворачиваешься ко мне спиной?
— Конечно, нет.
— Ты хочешь предать меня?
— Слушай, я...
— Ты — ублюдок, такой же, как и все эти чертовы притворы, предатели и лгуны!
— Рой...
— Что?
Вдали в темноте загудел поезд.
— Вот! — неистово закричал Рой. — Машинист всегда сигналит, когда поезд пересекает Рэнч-роуд, у нас только три минуты. Помоги!
Даже в слабом пурпурно-оранжевом свете он ясно различил ярость, написанную на лице Роя, и сумасшедший блеск в его глазах. Колин остолбенел. Он еще на шаг отступил от грузовика.
— Ублюдок! — повторил Рой.
Он попытался сам толкать «форд».
Колин вспомнил, каким был Рой в гараже, когда они играли с поездами мистера Бордена. С каким яростным весельем он создавал крушения. Как он вглядывался в окна перевернутых вагонов. Как он воображал, что это настоящие тела, настоящая кровь, настоящая трагедия, — и находил удовольствие в этих безумных фантазиях.
Это была не игра.
Это никогда не было игрой.
Толкая, отдыхая, снова толкая, снова отдыхая, в напряженно-быстром ритме Рой раскачивал грузовик, пока не преодолел инерцию. Грузовик сдвинулся с места.
— Нет! — закричал Колин.
Земное притяжение помогло опять. Неохотно, медленно колеса грузовика повернулись. Они скрипели и стонали. Металлический обод скрежетал по тяжелой покореженной колее. Но они поворачивались.
Колин обежал вокруг грузовика, схватил Роя и с силой оттолкнул его от грузовика.
— Ты, маленький ублюдок!
— Рой, ты не сделаешь этого!
— Катись!
Рой вывернул Колину руку, толкнул его и бросился назад к грузовику.
Грузовик опять замер. Склон был не настолько крут, чтобы грузовик мог сам катиться по нему.
Рой снова начал толкать.
— Ты не можешь убить всех этих людей.
— Увидишь.
На этот раз понадобилось меньше времени, чтобы сдвинуть грузовик. Или сумасшествие Роя придало ему силы. Через несколько секунд «форд» покатился снова.
Колин прыгнул на Роя и опять оттолкнул его от грузовика.
В ярости, ругаясь, Рой повернулся к нему и ударил его кулаком два раза в живот.
У Колина потемнело в глазах. Полусогнутый, он попятился от Роя и, шатаясь, упал. Боль была непереносимой. Он чувствовал весь путь, который проделали кулаки Роя. Ему казалось, что у него в животе дыры. Он задыхался.
Очки его свалились. Без них он различал только смутные очертания свалки. Кашляя и давясь, он пошарил рукой по траве, пытаясь отыскать очки.
Внезапно Колин услышал звук: чук-чук-чук-чук.
Поезд.
Далеко. Но не очень.
Приближается.
Колин нашел очки и надел их. Сквозь застилавшие глаза слезы он увидел, что грузовик находится уже меньше чем в двадцати футах от края и Рой продолжает толкать его.
Колин попытался встать. Он поднялся на колени, когда резкая боль пронзила его насквозь, пригвоздив к месту.
Грузовик был в двадцати футах от края холма, медленно продвигаясь вперед. Медленно, но неотвратимо.
Судя по звуку, поезд достиг поворота.
Грузовик был в восемнадцати футах.
В шестнадцати.
В четырнадцати.
В двенадцати.
Внезапно он съехал с покореженной полосы металла, уперся в сухую землю и остановился. Если бы они толкали его вдвоем, с двух сторон, то сила распределялась бы равномерно и грузовик не сошел бы с металлической колеи. Но поскольку сила была приложена только с левой стороны, «форд» неотвратимо клонился направо, и Рой не смог достаточно быстро вывернуть ведущее колесо так, чтобы выровнять его курс.
Колин ухватился за дверцу разбитого «доджа», находившегося рядом с ним, и встал на ноги.
Снизу раздавался сильный скрип рельсов, как будто оркестр под управлением двигателя поезда издавал эти какофонические звуки.
Колин бросился к краю холма. Он посмотрел вниз на проходивший поезд.
Меньше чем через минуту шум поезда стал затихать. Последний вагон проходил поворот, он мчался в сторону Сан-Франциско.
Многочисленные шорохи спустившейся ночи заполнили холм. На мгновение Колин как бы оглох. Постепенно он стал слышать шелест травы, крики птиц и стук собственного сердца.
Рой закричал. Он посмотрел вниз на рельсы, которые были уже пусты, поднял руки к небу и закричал дико, как зверь, находившийся в агонии. Он повернулся и двинулся на Колина.
Футов тридцать разделяло их.
— Рой, я должен был это сделать.
— Ненавижу.
— Брось.
— Ты как и все остальные.
— Рой, ты попал бы в тюрьму.