— Мм, — пробормотал Трифон. И попытался майора поцеловать.
— Бли-и-ин, — тоскливо взвыл майор и мгновенно ретировался на кухню.
Вернулся он с бутылкой коньяка в руках. Нахально отпил из горлышка, пробормотал: «Бутылку потом сжую». Сел не на диван, а на подоконник. Понаблюдал за Трифоном. У того уже имелся вполне осмысленный взгляд.
— Так-то лучше! — сказал майор. — Извините меня, Трифон. Я виноват. Это все моя проклятая природа.
— В смысле? — насторожился Трифон. И впрямь, после того как майор опять глотнул коньяку, в мозгах у нашего героя посветлело.
— Я уже сказал вам, что я не человек. И это правда. Я инкуб. Он же суккуб. Не вижу смысла скрывать это от вас, Трифон, тем более что нам еще предстоит долгое сотрудничество.
— Я не очень хорошо знаю, кто такие инкубы и суккубы…
— Низшие духи с ярко выраженной чувственной актуализацией, — мрачно отчеканил Колосков. — Бесплотные сексуальные гиганты. Мастера обольщения.
— О! — Трифон покраснел. — Это значит, вы меня могли…
— Мог. Но не хотел. Трифон, я уже давно не работаю по специальности. Из принципа. Видите ли, вместо того чтобы погружать человечество в пучину сладострастия, занимаюсь вопросами безопасности. Но у меня, к сожалению, еще остались кое-какие рудиментарные… способности.
— Например?
— Вы, э-э, начали соблазняться, только глядя на меня. Хорошо, что у вас коньяк есть. Когда я пью коньяк, у меня гормональный баланс нарушается, а вы перестаете смотреть на меня как на потенциального сексуального партнера.
— А-а, вот оно что… — опять покраснел Трифон.
— И прикосновений я стараюсь избегать. Вы только на меня глянули, вам уже нехорошо, а если коснуться? Кстати, потом добудьте трехпроцентный раствор хлорамина и протрите им подоконник. Где я сидел. Во избежание взрывов незапланированной чувственности. Это нам совсем ни к чему.
— А диван?
— А что диван?
— Вы на нем тоже сидели…
— Хлорамин. Проверенное средство. Знаете, Трифон, стыдно признаться, но иногда я сам на себя начинаю западать. Этакий нарциссизм в тяжелой форме. Тогда только хлорамином и спасаюсь. В ванну лью и погружаюсь дня на три.
— Нелегко вам приходится.
— Это да, — кивнул инкуб. — Но речь, если вы помните, не обо мне. Речь о руке, которая поселилась в вашем доме, тем самым избрав вас объектом своей заботы.
— А как вы узнали?…
— Дар ясновидения, я же вам говорил. Приходится отслеживать все мощные моменты дестабилизации паранормального поля. А Явление Руки — именно такой момент.
— И вы знаете, что это за рука?
— Я знаю легенду, — с торжественностью в голосе сказал инкуб Колосков. — Но даже легендам свойственно ошибаться, мой мальчик. Поэтому примите ее за рабочую версию. Все равно большего мы пока не знаем. Итак… Есть на Земле некое племя. Очень древнее и при этом малочисленное. Некоторые считают, что оно скрывается в аравийских песках. Другие полагают, что место обитания племени — карстовые пещеры или даже доисторические ледники. Так или иначе, но племени этого никто не видел.
— И тем не менее о нем знают? — скептически поднял бровь Трифон.
— Именно. Что ж, это ведь легенда. Известно, что это самое древнее племя на земле. Они исповедуют единобожие и, по слухам, присутствовали при создании Адама.
— Но это-то уж полная чепуха. Адам и был первым человеком! Вроде.
— А я не сказал, что это племя — люди, — загадочно изрек майор Колосков, мерцая ониксовыми глазами.
— Bay, — изумился Трифон.
— Они узрили, как создан был из персти земной Адам, прародитель человечества. Они видели, как Адаму одиноко среди эдемской красоты. Но затем они стали свидетелями иного чуда, не вошедшего в канонические религиозные книги. Адам уснул. А когда проснулся, рядом с ним лежала рука. Прекрасная одушевленная рука, способная поддержать, утешить, помочь, развеселить… Однако змий, что был искусителем и хитрецом, нашептал первому человеку, что одной руки ему будет недостаточно и надо требовать от Создателя большего. Снова уснул Адам. И на сей раз после долгого сна он очнулся и увидел пред собою женщину. И дальше все развивалось по известному сценарию. А рука исчезла. Легенда говорит, что ее похитил сам змий. Но также легенда говорит и о том, что древнее племя вступило в борьбу со змием и, одолев его, получило право на владение райской рукой. Племя хранило руку, оберегало ее от посторонних глаз, но раз в пятьсот лет рука являла себя человечеству, ибо в ней заложен был великий инстинкт заботы и нежности. Говорят, она сама избирает того, к кому хочет явиться. Это должен быть самый несчастный, самый неудачливый человек на Земле, обделенный всеми радостями жизни…
— Интересное дело! — справедливо возмутился Трифон. — Это что же получается?! Я самый несчастный?! Неудачник?! Да ни фига подобного! Чушь какая!
— Ничего не знаю, — пожал плечами инкуб. — Так гласит легенда.
Трифон еще с минуту повозмущался, а потом уставился на инкуба, который предусмотрительно отхлебнул еще коньяку.
— И что теперь?
— Мм?
— Что теперь мне делать с нею?
— А ничего. Живите. Она сделает вас счастливым.
— Спасибо большое, но я как-нибудь сам, — хмыкнул Трифон. — Счастье — это, конечно, здорово. Но только сегодня эти прожоры… То есть пожиратели. Требовали у меня руку.
— На этот счет в легенде тоже есть комментарии, — вздохнул инкуб. — У счастливого подопечного руки обязательно появятся враги. Которые захотят сами обладать этим артефактом. Потому что у руки есть одно очень важное свойство…
— Она желания выполняет? — глупо хихикнул Трифон.
— Выполняет. Так что зря хихикаете. Правда, легенда гласит, что за рукой всегда остается выбор — выполнять то или иное желание или нет. Но некоторые полагают, что смогут ее убедить.
— Вы про темного мага?
— И про него тоже. Я предвижу, что вы, Трифон, скоро окажетесь в эпицентре таких событий, по сравнению с которыми сегодняшнее нашествие пожирателей — просто экскурсия в библиотеку. Но не бойтесь. Я по мере своих сил буду оберегать вас и этот артефакт от опасностей, предупреждать о заговорах, покушениях, возможно, приму участие в ликвидации некоторых оккультных бандитских группировок…
— Э-э… — протянул Трифон. — А отказаться от всего этого нельзя?
— Помилуйте! — искренне удивился инкуб Колосков. — Кто же от своего счастья отказывается?!
— Действительно. — Трифон сник. — Как я сразу не подумал?
Инкуб прелестно усмехнулся.
— Полноте печалиться, Трифон, — сказал он и спрыгнул с подоконника. — Все не так мрачно. Ступайте, помогите вашей заботливой руке навесить входную дверь. А я пока подумаю над тем, кому из ныне практикующих темных магов понадобилось посылать к вам пожирателей и притязать на право обладания этим уникальным созданием.