— Да, разумеется. О, какая прелесть! Какие забавные статуэтки!
— Доктор, возможно, вам это покажется никчемной причудой, но я очень прошу вас исполнить мою просьбу.
— Какую именно?
— Эти, как вы выразились, забавные статуэтки-талисманы фэн-шуй.
— О, я слышала о фэн-шуй, там, кажется, есть целая теория нетрадиционной медицины...
— В принципе, да. Так вот. Нельзя ли попросить медсестру или санитарку, ухаживающую за Соней, поставить эти талисманы в палате и возле палаты моей подруги. Вот здесь, на карточке, я написала, что именно и как следует поставить.
Доктор Саблина мельком взглянула в карточку, улыбнулась. Улыбка у нее была очень приятная: человек, который видел такую улыбку, мог не беспокоиться о своей судьбе, ибо знал — его судьба отныне в надежных и заботливых руках...
— Хорошо, мы все так и сделаем, обещаю вам, — сказала доктор Саблина. — Еще что-нибудь?
— Нет у меня все, — улыбнулась и я. — Не хочу нас задерживать. Всего вам доброго.
— И вам. Здоровья и удачи.
Мы раскланялись просто как два китайских мандарина в театральном представлении.
Когда мы с Марком возвращались из больницы, сильный художник неожиданно заявил:
— Я ей не верю.
— Кому? — удивилась я. Мое удивление было вполне понятно — только что шел разговор о женских образах на полотнах Ренуара, о девушке с веером, о Жанне Самари... И вдруг такая фраза! — Кому не верите? Девушке с веером?
— При чем здесь девушка с веером, — раздраженно отмахнулся Марк. — Я о докторше этой, Саблиной. Я ей не верю. Ни на йоту. Она обманывала пас, когда говорила, что со здоровьем Сони все в порядке.
— Марк, давайте договоримся, что в нашей пире правом на интуитивные догадки обладаю только я.
— Это еще почему?
— Потому что я мастер фэн-шуй и прирожденный интуитивист. А вы...
— Всего-навсего местный художник, да? Дражайшая моя интуитивистка, будь вы хоть трижды мастером фэн-шуй, все равно бы вы не заметили того, что заметил я.
— Да, так что же вы заметили?
— Вы смотрели на доктора Саблину взглядом, простите, наивной пациентки. А я смотрел взглядом мужчины и художника. И я сразу понял, что Саблина лжет. Она что-то скрывает. Впрочем, понятно что. С Соней у них что-то пошло не так. Я не удивлюсь, если...
— Поворачивайте, — вырвалось у меня. — Мы едем обратно в больницу.
— Нет, — сказал Марк. — Это бессмысленно. Чего вы сейчас добьетесь? А если, паче чаяния, с Соней случилось самое худшее, они не смогут скрывать это вечно. Успокойтесь, Нила. Уж коли врачи не смогли ее спасти, вы со своим фэн-шуй точно не спасете. Вы думаете, ваши красные собачки вернут Соню с того света, если уж она там оказалась?
— Почему вы думаете, что Соня мертва?! — закричала я, вцепившись в ремень безопасности.
— Потому что у доктора Саблиной было лицо человека, который прячет покойника.
— Чушь!
— Дай бог, чтоб это было чушью. Нила, у меня к вам предложение.
— Какое?
— Давайте не поедем сейчас в Сонин особняк. Там пусто, скучно и страшновато. Даже вдвоем.
— Допустим, и что вы предлагаете?
— Едем ко мне на квартиру. Там всяко уютнее, чем в этом огромном пустом доме. Посидим, я сварю кофе. Еще у меня есть амаретто... Настоящий, не левый какой-нибудь.
— А соевый творог у вас есть?
— Мм, нет, а вы что, так любите соевый творог?!
— Я без него не представляю себе жизни. Ну ладно. — Я усмехнулась. — Обойдемся без творога. Кофе и амаретто — это уже веские причины для похода в гости. Но если вы надумаете меня соблазнить...
— То что?
— Зря потеряете время. Я неподвластна даже вашим чарам, Марк.
— И все-таки я попробую, — сказал Марк таким тоном, словно собирался затеять какое-то особенное по сложности и по важности мероприятие.
Квартира у Марка была типовой квартирой панельной многоэтажки. Две комнаты, кухня, раздельный санузел — все прелести безликого, лишенного индивидуального шарма жилья.
Марк препроводил меня в зальчик, усадил на диван, спросил:
— Ну что, какова с точки зрения мастера фэн-шуй моя квартира?
— Идите готовить кофе, Марк, — сказала я. — А я пока составлю это самое мнение. Но не обижайтесь, если оно будет нелестным.
Оставшись одна, я действительно настроилась на то, чтобы посмотреть жилище Марка Косарецкого глазами мастера фэн-шуй.
Зальчик, он же гостиная, был так себе. Стандартное размещение мебели и техники: в правом углу от окна телевизор на квадратной низенькой тумбочке, в левом углу — далеко не новый компьютер на столе, заваленном всякими бумагами, дискетами и дисками (вот где стоило бы навести порядок! Любое скопление ненужных или забытых вещей приводит к застаиванию позитивной энергии). Я подошла к окну, провела по подоконнику пальцем. Хм, так и есть, слой пыли и на подоконнике и на оконном стекле — синдром жилища холостого мужчины. Пыль — по мнению специалиста фэн-шуй — главный враг человечества. Пыль мало того что дурно влияет на здоровье, она еще и имеет свойство накапливать в себе массу негативной энергии. Недаром хозяйки, продвинутые в практике фэн-шуй, занимаются влажной уборкой ежедневно, особое внимание уделяя окнам и подоконникам — ведь именно через окна, через эти глаза дома, жизненная энергия устремляется внутрь.
Но Марк явно не был истовой домохозяйкой. Пыли было предостаточно и на книжном шкафу, и на этажерке, набитой газетами и журналами, и на журнальном столике. У меня просто руки чесались — взять тряпку, пылесос и хорошенько всюду прибраться. Но этого еще не хватало! Сам пускай убирается. Я закрыла глаза, потерла виски, настраиваясь. Ух ты! Теперь передо мной была энергетическая картина комнаты Марка, и вот что удивительно: меня окружали потоки лишь положительной энергии, желтовато-оранжевой, как внутренность спелой тыквы. Казалось бы, должно получиться наоборот, ан нет. Это что же выходит, Марк сам генерирует позитивную энергию и наполняет ею окружающее пространство? Как-то это не вяжется у меня с его образом.
Наверное, я довольно долго простояла вот так — посреди комнаты, с закрытыми глазами и приподнятыми руками, любуясь сполохами и переливами силы ци. А потом услышала как из поднебесья:
— Я не могу насмотреться на тебя. С закрытыми глазами ты еще красивей. Я подумал, как здорово смотреть на тебя, спящую на моем плече...
Я немедленно открыла глаза и сердито уставилась на Марка, стоящего напротив меня. Лицо у него было... И не разобрать, какое выражение было на этом лице.
— Марк, бросьте ваши штучки. Я ведь уже уведомила вас, что со мной они не пройдут.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — сказал Марк, придвигаясь ко мне вплотную и беря мои руки в свои. — Я хотел угостить тебя кофе, но теперь это настолько неважно...