Случайно повернув голову, он увидел стоявшего на пороге Мейсона Лорда. Тот не произнес ни слова. Просто стоял и смотрел. Майлз пристроился рядом с Эммой, бережно сжимая ее ладошку. За окном раздался вой сирены. Прибыла полиция.
– Рамзи, у тебя спина черная, то есть не спина, а рубашка. Что там, под ней? Тоже все черное?
– Когда доктор Оттерли увидел все это безобразие, он проворчал, что ничего страшного не случилось, и запретил мне ныть. Он хочет сначала полечить твою маму.
Значит, не все так плохо, Эм, – успокоил он, радуясь, что не видит собственную спину.
Теодор Оттерли сделал последний стежок и, смочив ватный тампон спиртом, протер рану и выпрямился:
– Ну вот и все, миссис Сантера. Пара уколов, перевязка, и можно заняться мистером Хантом.
Вскоре рука Молли уже покоилась в перевязи.
– Так швы не разойдутся, – пояснил Оттерли.
Когда настала очередь Рамзи, пришлось позволить Эмме держать его руку.
– Я буду с тобой, Рамзи, – пообещала девочка. – Чтобы ты не боялся.
– Спасибо, солнышко, не знаю, что бы я без тебя делал.
Боль усиливалась, но Рамзи терпел. Кажется, прошла целая вечность, прежде чем доктор Оттерли снял с нею рубашку и очистил рану.
– Все гораздо лучше, чем я думал, – провозгласил он. – Вас спасла куртка. Небольшой ожог второй степени. Вздулся волдырь, так что быстрого заживления не ждите. И синяк приличный. Сейчас наложу мазь с антибиотиком, а сверху марлевую салфетку. Старайтесь не мочить рану, судья Хант, а если возникнут проблемы, сразу же звоните. Вот вам обезболивающее. Те же таблетки, что я дал миссис Сантера. Здесь на три дня. Ну а теперь вы, юная леди. У меня кое-что для вас есть.
Эмма, недоверчиво глядя на врача, проворно отступила. Оттерли рассмеялся:
– Нет-нет, не бойтесь. Просто стаканчик апельсинового сока. Пожалуйста, выпейте, очень вас прошу.
Он кивнул Майлзу, и тот поставил перед Эммой стакан.
– Давай, Эмма, залпом.
Но девочка с подозрением косилась на сок.
– Эмма, как же ты поможешь нам с мамой выздороветь, если сама не будешь в идеальной форме? – вмешался Рамзи.
Девочка, видимо, не совсем поняла, что он имел в виду, но послушно выпила сок. Доктор Оттерли погладил ее по голове.
– Эм, ты не проводишь меня наверх? Что-то мне не по себе, – вмешалась Молли. – Очень рука ноет. И к тому же немного тревожусь за Рамзи. Пожалуй, прилягу ненадолго. Ты пойдешь со мной?
После их ухода в кухню вошел Мейсон.
– Что с моей дочерью? – осведомился он.
– Я сказал правду, сэр. Ничего страшного: осколок вошел не слишком глубоко и не разорвал мышцу. Я ввел миссис Сантера противостолбнячную сыворотку и антибиотик. Но не поймите меня превратно. Рана судьи Ханта не так опасна, как я думал, а вот ваша дочь недели две не сможет владеть рукой. Им обоим очень повезло: запросто могли бы отправиться на тот свет.
– А дочь Молли? Что вы ей дали с соком?
Доктор недоуменно воззрился на Мейсона и, что-то сообразив, кивнул:
– А, вы имеете в виду свою внучку! Эмма молодец.
Прекрасно держалась. Я просто подсыпал ей немного снотворного, чтобы выспалась хорошенько. Ей необходим отдых. Как, впрочем, и вам, судья Хант, и миссис Сантера. И никаких подвигов. Примите таблетки и ложитесь. – Он снова осмотрел спину Рамзи, нахмурился и наложил еще одну полоску пластыря на повязку. – Теперь будет держаться. Надеюсь, вы нашли для малышки хорошего психоаналитика?
– Разумеется, мистер Оттерли. Мы как раз собрались ехать к ней, когда все это случилось. Кстати, доктор, две недели назад мне всадили пулю в левое бедро.
Не согласитесь посмотреть?
– А я-то думал, что судьи ведут размеренный образ жизни. Снимайте брюки, мистер Хант. – Тщательно исследовав и ощупав рубец, доктор кивнул:
– Что же, замечательно. Даже шрам не слишком заметен. Нога действует? Все функции восстановились?
– Не так, как раньше.
– Неделя-другая, и будете летать. Желаю удачи, судья Хант. Если что, вы знаете, где меня найти.
Рамзи еще раз поблагодарил врача и, сжав челюсти, терпел, пока Майлз надевал на него чистую рубашку.
Кажется, обошлось и болело не сильно. Слава Богу, что Эмма невредима. Но на самом деле ей снова нанесен жестокий удар. Выдержит ли его ребенок?
Хотелось лечь и закрыть глаза. Однако такого счастья ему не видать. Пришлось последовать за Лордом в гостиную, где Ив отвечала на вопросы полицейских.
Хорошо еще, что Мейсон впустил представителей закона и даже согласился с ними поговорить. И к тому же не попытался отделаться от них, выставив заслон своих адвокатов. Ни Рамзи, ни Молли еще не видели полицейских. Рамзи не удивился, что Молли увела дочь наверх. Не стоит девочке подвергаться допросу. Жаль, что ему тоже нельзя пойти с ними.
Трое детективов в штатском неловко ерзали на стульях с таким видом, словно страдали от приступа геморроя: очевидно, на них удручающе действовала окружающая роскошь, да и репутация хозяина не способствовала душевному равновесию. А тут еще такая красотка! Глаз не оторвешь. Не мудрено, что языки прилипают к гортани!
Все трое поднялись при виде Рамзи и Мейсона. Последний представился, холодно кивнул каждому и, усевшись рядом с женой, принялся скучающе рассматривать свои ногти.
Один из полицейских обратился к Рамзи:
– Судья Хант? Я Райли О'Коннор. Для меня большая честь и удовольствие познакомиться с вами.
Детектив О'Коннор был лет на пятнадцать старше Рамзи. Тощий, как доска, и лысый. Темные глаза искрились умом и юмором.
– Мы очень рады, что с вами все в порядке.
Мужчины обменялись рукопожатием.
Детектив О'Коннор представил своих коллег, сержанта Бернсайда и детектива Мартинеса.
Мейсон Лорд вежливо откашлялся:
– Надеюсь, вы получили всю нужную информацию, джентльмены?
О'Коннор удивленно поднял черные как смоль брови:
– Нет, сэр, собственно говоря, мы только начали.
Видите ли, произошло убийство, зверское умышленное убийство. У миссис Лорд не было времени посвятить нас в подробности. А вы лишь сейчас вошли. Однако мне хотелось бы сначала потолковать с судьей Хантом, а потом.., полагаю, у вас найдется несколько минут для нас?
Мейсон удостоил его величественным кивком, поднялся и, шагнув к буфету, налил себе бренди.
– Прекрасно, – заметил Рамзи. – Может, мы уединимся в кабинете мистера Лорда? Вы позволите, сэр?
Мейсон, похоже, отнюдь не обрадовался такой просьбе, но что было делать? Он неохотно пробурчал что-то, долженствующее означать согласие. Двое детективов направились в сад, к сожженному «мерседесу», где эксперты просеивали пепел и рылись в обломках.