Book.

— А почему ты считаешь, что именно ты жи­вешь и поступаешь правильно? — хмуро спроси­ла Жади. — И что страшного, если я буду жить иначе? Я не понимаю!

Мать грустно покачала головой. Ее огорчало именно это непонимание.

— Ты можешь пригласить подруг к нам до­мой, — сказала Саула.

— Но это совсем не то! — не выдержав, взор­валась вспыльчивая Жади. — Что нам сидеть тут и киснуть?! Чем заниматься дома?! А там весело, музыка, танцы!.. И маль... — она осеклась и на­стороженно взглянула на мать.

Саула посуровела и стала молча выкладывать из сумки принесенные с рынка продукты.

— Ты прямо непреклонная, как камень! — за­явила Жади. - Этому учит твоя религия? Этому?! Ну, расскажи мне, а то я не знаю!

Саула отодвинула сумку в сторону и села. Это ее вина, вина матери, не сумевшей воспитать дочь так, как надо...

— Я не раз пробовала рассказать тебе о нашей семье, но ты всегда отмахивалась и торопилась по своим делам, — тихо начала Саула. — Выслушай меня хотя бы сейчас, раз уж сама попросила об этом... Твой отец и я родились в Марокко, где за­коны ислама никто никогда не обсуждает — их

выполняют безоговорочно. Там живет твой дядя Али... Так сложилось, что я прожила много лет здесь, в Бразилии, но я до сих пор не привыкла к этой стране. Она осталась мне чужой. И ты даже не представляешь, как бы я хотела вернуть­ся на родину и показать тебе свое родное и пре­красное Марокко!..

Жади слушала внимательно, но без особого ин­тереса. Что она забыла там, в этом Марокко?! Ей и здесь неплохо...

Саула тяжело вздохнула.

— Я уже немолода и много болею... А эти до­рогие лекарства почти не помогают... Вряд ли я теперь смогу увидеть свою родину...

— Мама! — равнодушно прервала Жади жало­бы матери. — Ну, ладно, ты против дискотеки...

Пускай!.. Но на пляж-то пойти мне можно? Это не грех, я надеюсь?

Мать посмотрела на Жади. Для чего Саула рас­сказывала о родной земле? Зачем пыталась про­биться к сознанию дочери? Это бесполезно... Они словно говорили на разных языках.

— Да, конечно, иди... — сказала Саула и вновь взялась за сумку.

Счастливая Жади моментально переоделась в своей комнате и отправилась на пляж. Конечно, одной ей будет скучновато, но ничего...

Народу на пляже было полно. Кругом — влюб­ленные парочки...

Жади, посматривая на них с жадным любопыт­ством, искупалась и решила немного прогуляться по шумному побережью. Ее с недавних пор привлека­ли все разговоры и отношения между молодыми девушками и юношами. В этом чудилось что-то та­инственное, новое, что-то еще неизведанное и на редкость увлекательное... Но что именно? И как бы все это понять и разгадать?.. Желательно поско­рее... Жади торопилась, как любая девушка ее воз­раста. Неизвестность манила и притягивала.

Неожиданно Жади улыбнулся незнакомый мужчина, и она тотчас смутилась и поспешно от­вернулась. Его откровенный и нахальный взгляд

насторожил ее. Это уж слишком...

Ладно, пора идти домой... Мать велела долго не задерживаться.

Жади грустно вздохнула и поплелась назад. По­чему она так замкнуто живет? Почему ей нельзя делать то, что спокойно делают все ее подруги?..

Обдумывая эти вопросы, которые не давали ей покоя уже не первый день, Жади наткнулась воз­ле своего дома на взволнованную соседку, кото­рая бежала ее искать.

— Скорее! — соседка тревожно схватила Жади за руку. — Я вызвала Сауле «скорую»! Твоей маме стало плохо, и она упала.

— Маме плохо?! - и Жади в ужасе рванулась домой.

Только сейчас она поняла, что случится, если мать умрет. Тогда Жади останется одна на всем бе­лом свете... Никаких родственников в Бразилии у них нет, отец умер давно... Что тогда делать Жади?..

— Мама! — закричала Жади с порога и метну­лась к кровати матери.

Та с трудом улыбнулась ей белыми губами.

— Доченька... Ты не бойся... Меня скоро не станет, мне осталось немного... А ты должна уехать к дяде Али в Марокко... Там тебе помогут и тебя пригреют... Там ты будешь счастлива и

спокойна... Только там, запомни...

— Я не хочу! — истошно закричала Жади.

Я не хочу оставаться без тебя! Мама!..

Мать уронила руку, протянутую к Жади, и та в отчаянии поняла, что мамы больше нет...

Рядом безмолвно стояла притихшая соседка, печально наклонив голову.

— Пожалуйста... — прошептала Жади, — я хочу остаться одна... Мне надо обмыть тело по мусуль­манским традициям... Так положено, и не хочу ничего нарушать... И еще... Позвоните Шейху в Рио, чтобы похоронить маму по всем правилам... Она всегда просила об этом...

Через несколько дней после похорон матери Жади, оставшись совсем одна в Бразилии, реши­ла выполнить последнюю волю матери и улететь  к дяде в Марокко. Здесь ее томило чувство оди­ночества, тяжкий, навязчивый страх перед буду­щим, а там... Там все-таки живут ее последние родственники. И раз мать говорила о дяде с та­кой любовью и нежностью, раз так верила ему и считала, что Жади будет с ним хорошо, значит... Значит, надо послушаться слов матери.

Она хотела Жади только добра.

— Надо ехать... — пробормотала Жади и смах­нула со щеки слезы.

Ее опять томила неизвестность, и мучило не­ясное, туманное и страшное будущее. Что ее ждет?.. Но это знает лишь Аллах...

Несколько дней она просидела дома, никуда не выходя и вспоминая мать. Мама была всегда та­кая ласковая, такая заботливая... Так любила Жади... А она оставалась эгоистичной, злой, зам­кнутой... Все стремилась вон из дома, к подругам, к развлечениям... И вот теперь мамы нет, и ни­чего нет... И не нужны никакие развлечения и подруги... Нужна только мама, но ее нет и никог­да больше не будет... Никогда. Какое это страш­ное слово. Самое жестокое из всех слов...

Жади уронила голову на руки и разревелась в голос. В комнате стояла пугающая тишина. Ник­то не придет, никто не утешит, никто не помо­жет...

Жади вытерла слезы кулачком и посмотрела в окно. Да, мама права... Надо собираться и лететь в Марокко... Город Фес... Там живет дядя Али...

В самолете Жади вжалась в кресло и просиде­ла тихо и безмолвно всю дорогу. Что ждет ее впереди?.. Раньше Жади всегда радостно встречала любые перемены в своей жизни, но не теперь. Сейчас она боялась неизведанности, тосковала и, если бы не последняя воля матери... Хотя и ос­таваться одной в Рио, большом и шумном, рав­нодушном и красивом, Жади тоже было страшно.

Аэропорт бодро приветствовал гамом, гулом и суетой, как любой аэропорт мира. Она взя­ла свои вещи и поплелась вперед, не видя ниче­го вокруг. Ее должны были встречать двоюродная сестра Латиффа и служанка Зорайде. Так сказал дядя, с которым Жади говорила по телефону. Но как они выглядят?.. Впрочем, они сами узнают Жади — мать посылала родственникам ее графии.