— Это лучше, чем когда тебя не замечают, — посетовала Мел.
— Ты по-прежнему так думаешь?
— Дом у всех слишком много проблем, им не до меня. Если бы оци знали, что я чувствую, что творится у меня в душе, Они бы не поверили, — у Мел на глаза навернулись слезы.
— И что же ты чувствуешь?
— Неуверенность, страх, сама не знаю, почему...
— Ты никогда не говорила об этом с матерью? — спросил Шанди.
— Она бы не поняла меня. Моя мама такая красивая, правда?
— Должен признать, да, — утвердительно кивнул охранник.
— Она хотела бы видеть меня такой же: ухоженной, элегантной, в драгоценностях... Она считает меня незаметной...
— Я люблю тебя такой, какая ты есть, не меняйся, пожалуйста, — Шанди применил лучший способ заткнуть женщине рот, тем самым спасая ее от неминуемой истерики: признание в любви и страстный поцелуй.
В момент поцелуя в кафе зашла Телминья. Она сразу расставила для себя все точки над «и». Телминья выбежала на улицу, сказав Нанду и Сесеу, что в баре сидит жена их преподавателя, и поскольку они прогуливают занятия, то им лучше ехать домой. Мел — моя должница, — подумала Телминья.
Вечером Жади отозвала в сторону дядюшку.
— Дядя Али, я хочу вернуться в Рио-де-Жанейро, я хочу быть рядом с мужем.
Али улыбнулся ее словам.
— Я очень рад это слышать. В Коране сказано, что хорошая жена всегда должна быть рядом с мужем, когда он путешествует. Ты поступаешь, как хорошая жена.
— Я хочу поехать в Рио, — повторила Жади. — Я боюсь, что жена Лукаса сблизится с Саидом.
Али обещал ей завтра же взять билет на самолет.
Леонидас постоянно звонил Иветти, но та не подходил к телефону. Она пыталась заставить его действовать решительней. Это был действенный и уже испытанный ею метод. Леонидас звонил снова и снова, и все больше и больше тревожился.
Иветти задумала заодно таким образом и отплатить «львеночку». Недавно, позвонив ему, она услышала от секретарши, что у Ферраса совещание.
— Хорошо, — сказала себе Иветти, — в следующий раз, когда он приползет ко мне после очередного скандала дома, я тоже буду на совещании!
Леонидас расстроено и озадаченно повесил трубку. Почему Иветти все время нет?.. Где она пропадает?..
Пришла Маиза.
— Добрый вечер, пока мы не получили никаких... — начал Леонидас, но невестка прервала его.
— Я пришла поговорить с дочкой, — холодно сказала она.
Мел призналась матери, что влюблена, но отказалась говорить в кого. Маиза улыбнулась.
— Кто бы это ни был, он мне уже нравится! — воскликнула она.
Мать и дочь обнялись. Как жаль, что у нас такое единение бывает редко! — грустно подумала Мел.
Саид прилетел в Марокко. Зорайде сказала, что его жена еще не вставала. Он вошел в дом Али, и ему навстречу выбежала Кадижа.
— Папа, ура! — закричала она и повисла у отца на шее.
Он ласково обнял дочь.
— Пойдем, разбудим маму.
— А она уже проснулась и ушла. Она встала и сказала: «Кадижа, ты спи, а мне надо купить кое-что в дорогу», — бесхитростно рассказала девочка.
Лукас ждал Жади на развалинах. Она прибежала в черном облачении, с закрытым лицом, скинула черный капюшон и верхнюю одежду и осталась в костюме для танцев с семью вуалями разного цвета. И начала танцевать. Глаза Лукаса загорелись от счастья.
Жади начала сбрасывать одну вуаль за другой. Каждая сброшенная вуаль обозначала что-то свое: красоту, любовь, здоровье, плодородие, власть, волшебство, контроль над временем. И приносила удачу во всех этих делах.
Последняя вуаль была сброшена на землю. Лукас подошел к любимой, Жади поцеловала его.
— Я улетаю сегодня вечером, — сказала она. В ее глазах снова появилась неуверенность.
— Тогда я возьму билет на завтра. Ты поговоришь с ним сразу или подождешь меня? — спросил он.
— Он не согласится на развод... — вздохнула Жади.
— На этот раз все будет по-другому! Ты поставишь Саида перед фактом, ты должна сказать ему, что мы вместе! Он не станет цепляться за ваш брак, ему будет нанесено публичное оскорбление.
— Я боюсь, что он что-нибудь сделает с тобой. Саид очень мстителен. Он бывает добр, нежен, ласков, но одновременно очень жесток.
— Мы будем уже не в Фесе, а в Бразилии. Это большая разница: там он уже не будет так свободен в своих действиях, как здесь. Ему там ничего не сделать! И там тебя никто не осудит, тебе не грозит наказание и мне тоже, — смело рассуждал Лукас.
— Меня очень беспокоит Кадижа, — не успокаивалась Жади.
— Я же объяснял, что ты гражданка Бразилии, и по нашим законам имеешь право опеки над ребенком.
Она улыбнулась.
— Это похоже на сон...
— Пока мы все не оформим, ты поживешь в моей квартире.
— Скажи, что это не сон, Лукас, скажи! —, Жади не могла поверить в свое счастье.
Они вновь поцеловались. Слова Лукаса расставляли все по своим местам, все планы были четки, как никогда. И не хотел помнить, что жизнь редко подчиняется проектам людей...
Жади и Лукас продолжали целоваться.
— У меня есть кое-что для тебя, и я хочу отдать тебе это здесь, в этом месте, в этот момент нашего с тобой обручения, — сказал он.
— Что это? — заинтересовалась Жади.
— Повернись спиной, — улыбнулся Лукас. Жади повернулась. — Закрой глаза, — Жади покорно закрыта глаза.
Лукас достал из кармана пиджака нефритовый кулон. Он опустился на грудь Жади.
— Теперь мы муж и жена, — сказал Лукас. Она открыла глаза и увидела свой талисман.
Жади просияла и обернулась.
— Это мой камень, как он попал....
— Это твой талисман, он вернул мне тебя, — ответил ей Лукас.
— Зорайде... Когда она гадала мне, то сказала, что... что я найду этот камень, в тот день, когда ко мне вернется моя любовь, — Жади поцеловала Лукаса. — Ты вернул мне мой талисман, и с ним ко мне вернулась удача. Ты держал его в руках, держал в руках нашу судьбу, это ли не доказательство?
— Меня тоже это поразило.
— Никто не может пойти против судьбы, Лукас. Теперь я знаю, нам не страшна никакая буря! — уверенно сказала Жади.
— Чего только не бывало в нашей жизни... Теперь недолго осталось, скоро мы будем счастливы.