Бидермейер шагнул вперед, но Квинлан в тот же миг вскочил на ноги. Три шага – и вот уже галстук Бидермейера зажат у него в кулаке. Очень мягко, вкрадчиво Квинлан произнес ему прямо в лицо:
– А теперь, когда Эймори Сент-Джон мертв, кто платит вам за содержание Салли? Скотт? Если так, то почему? Чем она ему мешает? Это ведь не просто месть, правда?
Квинлан знал ответ, но хотел услышать его из уст Бидермейера.
– За текущее лечение Салли платит Ноэль, платит ту же сумму, которую я получал всегда.
– Чушь собачья. Кто вам платит?! Если вы все еще предпочитаете врать, я отвечу сам. Да, миссис Сент-Джон, как только ФБР закончит просматривать его бумаги, я смогу совершенно точно сообщить, какую сумму ваш муж выплачивал каждый месяц этому мерзавцу.
– Вы не смеете! Я немедленно звоню своему адвокату. Вы пойдете под суд – вы все!
– Еще один вопрос: если миссис Сент-Джон платит вам только за лечение Салли, то чего ради вы поперлись в Коув, свалили и Салли, и меня ударом по голове и утащили ее назад в свою лечебницу? Интересно, вы выставили Ноэль счет за авиаперелет? А как насчет вашей маленькой экскурсий в «Бонхоми-клуб» в компании с двумя приятелями – за их услуги вы тоже послали счет Ноэль? А кто оплатил ремонт заднего стекла автомобиля, которое я прострелил? А ваши сверхурочные – разве они не оплачиваются? Что, на этот раз никаких комментариев? И вы даже не торопитесь настаивать на том, что вы – такой замечательный врач, который ради своих несчастных пациентов готов сделать все, что угодно?
Квинлан повернулся к Ноэль. У той был такой вид, словно она сожалеет, что у нее в руках нет ножа. Она теперь смотрела на доктора Бидермейера совершенно новыми глазами.
– Когда я вытащил Салли из лечебницы, – сказал ей Квинлан, – она была так напичкана всякой дрянью, что ей потребовалось больше суток, чтобы прийти в себя. По-моему, это выглядит, как очень серьезное «лечение». Согласны, Ноэль?
– О, мистер Квинлан, я вам верю!
Доктор Бидермейер только в очередной раз пожал плечами и опустил глаза. Квинлан продолжал:
– Может быть, это Скотт жаждет держать свою жену в смирительной рубашке?
– Какая нелепость! – завопил Скотт. – Я никогда ничего такого не делал! Я всего лишь сказал отцу Сьюзен, что она меня беспокоит.
– Нет, Скотт, это не правда, – вмешалась Ноэль. Ее голос звучал неожиданно спокойно. – Ты тоже лгал. Вы все мне лгали. Если бы это были только слова Эймори, я бы ни на минуту не обратила на них внимания. Так нет же, вы трое в один голос, как хор в греческой трагедии, снова и снова твердили мне одно и то же, пока я в конце концов не поверила. Я тебе поверила, будь ты проклят! Я позволила тебе отправить мою девочку в это ужасное заведение!
Заметив движение Ноэль, Квинлан быстро отошел в сторону. Женщина рванулась вперед и до того, как Бидермейер успел хотя бы попытаться увернуться, ударила его кулаком в челюсть.
Он отшатнулся в сторону каминной доски. Ноэль, тяжело дыша, отступила.
– Мерзавец! – прошипела она. Потом резко повернулась к Скотту.
– А ты? Ты, злобное ничтожество, почему ты так поступил с моей девочкой? Сколько мой муж заплатил тебе за это?
Салли поднялась с дивана и медленно подошла к матери, обняла ее за плечи и уткнулась лицом в волосы.
– Спасибо, мама. Спасибо тебе. Надеюсь, что до того, как все это кончится, я сама смогу как следует врезать Бидермейеру.
Салли вытерла повлажневшие ладони о брюки.
Она испытала такое облегчение, что у нее даже во рту пересохло.
Когда она повернулась к Скотту, на лице появилась настоящая улыбка.
– Я развожусь с тобой. Это не займет много времени, потому что мне от тебя ничего не нужно. Мой адвокат пришлет тебе бумаги сразу же, как только я смогу это устроить.
– Ты – ненормальная. Ни один адвокат не обратит внимания на твои слова.
– Если вы сделаете в ее сторону хотя бы один шаг, мне придется вас просто убить. Или, может быть, я отдам вас Ноэль. Взгляните на бедняжку Нормана – у него из губы течет кровь. А знаете, пожалуй, мне понравится считать Салли вдовой.
Квинлан не спеша приблизился к Скотту Брэйнерду, отвел назад кулак и с размаху двинул его в живот.
– Это от Салли, Ноэль и от меня лично. Скотт взвизгнул и, схватившись за живот, согнулся пополам, судорожно ловя воздух.
Потирая костяшки пальцев, Квинлан повернулся к Салли. Ему страшно хотелось добавить Скотту Брэйнерду еще, но он понимал, что это будет не спортивно.
– Салли, одна из моих невесток – как раз адвокат. Она займется твоими бумагами о разводе. Думаю, будет несложно разорвать узы с этим слизняком. На это уйдет полгода. Может, мне стоит его убить? Скотт, вы не хотите предпринять попытку к бегству? Ах да, господа, я забыл вам сообщить, что ФБР завершило работу над бухгалтерскими книгами в фирме Эймори Сент-Джона. Оно над ними немало потрудилось. Это и есть истинная причина того, почему ФБР вообще занялось этим делом. Вопрос довольно деликатный, поэтому до поры до времени он держался в секрете, но сейчас не вижу причин, почему бы не поставить вас в известность.
Продажа оружия в страны вроде Алжира, Ирака или Ливии – что ж, мы действительно не приветствуем подобные трюки. И, должно быть, именно это, Салли, является второй причиной, почему твой отец и муж пожелали запрятать тебя подальше. Очевидно, они считали, что ты можешь сообщить о них нечто изобличающее их как предателей.
– Но я же никогда ничего такого не видела, – удивилась Салли. – Значит, Скотт, все дело в этом?
– Нет, черт возьми! Я не имею к этому никакого отношения.
– А знакомство с Салли – его подстроил Сент-Джон? И он заставил вас жениться на своей дочери?
– Нет, это не правда... Ну хорошо, я действительно согласился отправить Салли в больницу. Но только потому, что я думал, она в самом деле больна.
– Интересно, Скотт, почему тебе пришло в голову, что я ненормальная?
Он помедлил, махнув в сторону Салли своей трубкой.
– Ты была плохой женой, Салли. Твой отец клятвенно заверял, что карьера была для тебя способом чем-то занять себя до замужества. Он говорил, что ты похожа на свою мать, женщину, которой в жизни по-настоящему нужен только муж, который бы о ней заботился, и дети, которыми бы занималась она. Мне хотелось, чтобы жена оставалась дома и ухаживала за мной, но тебе это не нравилось. Ты была мне нужна, чтобы помогать, понимать – но нет. Тебе ни разу не захотелось остаться ради меня дома.
– Но от этого она не становится сумасшедшей, Скотт, – возразил Квинлан.
– Я отказываюсь дальше обсуждать эту тему, – заявил Скотт.
– Интересно, почему меня не удивляет, что Эймори был предателем? – воскликнула Ноэль. – Но меня действительно это не удивляет. Раз так, то возможно, в конце концов Салли его и не убивала? Может быть, его прикончил один из его преступных клиентов. Какая жалость, что его убийцей был не Скотт. Так вот ты каков, Скотт, сентиментальное ничтожество!